Дуэль с собой - читать онлайн книгу. Автор: Борис Пугачев cтр.№ 63

Представитель фирмы оживился еще больше, увидев в визитной карточке Родика один из адресов — «город Душанбе». Родику тут же выдали груду проспектов и каталогов и выразили надежду на дальнейшее успешное сотрудничество.

Очень заинтересовали Родика способы придания товарного вида самым простым бытовым предметам. Формы и покрытия были столь разнообразными и выполнялись с использованием настолько простых технологических приемов, что не перенять это было просто глупо. Например, почему наши заводы делают уродливую типовую посуду — Родик понимал, но что мешает кооперативам брать эту же посуду и придавать ей нормальный товарный вид, было не понятно. «Может, это инертность? — думал Родик. — Приеду, сразу организую такое производство. Скуплю ножи, вилки, ложки из низкокачественной нержавейки и покрою их нитридом титана. Будет красиво и гигиенично».

Идея Родика о презентации советских достижений вообще заглохла. У Родика, увидевшего совершенно другой подход к научно-техническому прогрессу, тоже пропало желание показывать, как советский народ варит сталь, добывает нефть, запускает ракеты и выращивает пшеницу. Он уже понял: почти все, что составляет гордость отечественной промышленности, никого здесь не интересует и является уделом развивающихся стран. Достижения, воспетые в песне «зато мы делаем ракеты, перекрываем Енисей», не могли заслонить явные отставания в части удовлетворения сегодняшних потребностей человека. А то, чем каждый советский человек жил раньше, — светлым завтра, уже не казалось таковым. Да и было ли оно, это светлое будущее? Возможно, сотрудники посольства поняли это раньше, чем он, и поэтому вели себя так индифферентно.

Передовые страны активно совершенствуют сферы услуг, торговли, транспорта, высоких технологий и на этой основе создают большую часть национального продукта. Так к Родику пришло осознание того, что живет он не в великой державе, а всего лишь в сырьевом придатке Запада. «Наверное, правительство и Горбачев это тоже понимают, но как неуклюже действуют! Неужели они думают, что специалиста из оборонки можно перевести на выпуск стиральных машин? Да эти стиральные машины будут похожи на танки! А с этой многопартийной системой вообще все работать перестанут. Раньше был один райком, а теперь их образуются десятки. Секретарши, экспедиторы, отделы кадров, водители и прочая обслуга. Бездельников станет на порядок больше. Оставшиеся трудящиеся побегут бороться за демократию и, как это уже происходит в Душанбе, Карабахе, Сумгаите, Тбилиси и других местах, вместо работы будут шуметь на демонстрациях. Надо переходить к новому иначе, более плавно, и начинать стоило лет десять-пятнадцать назад, когда еще не было такого бурного технического прогресса. Сегодня каждый день промедления — это месяцы и годы отставания, а то и отставание навсегда. Не успеем мы построить новое, только все развалим», — думал Родик, глядя на возможности компьютерных систем проектирования деталей машин, и с горечью, непонятно к кому обращаясь, вслух заметил:

— У нас все еще чертят на кульманах, а здесь любой разрез — нажатие кнопки, ни калек, ни линеек, да еще и в цвете. Наши конструкторы даже в кино этого не видели.

Амур, такие наслажденья, Веселья, радости ты доставляешь мне, Что я блаженствую, горя в твоем огне!

Дж. Боккаччо

Выставка закончилась, состоялось торжественное закрытие с многочисленными речами и почти двухчасовым театрализованным представлением. С помпой убрали большую зеленую плюшевую лягушку — символ и талисман выставки. В целом все были довольны результатами. Миша, Толя и Света получили очень выгодное предложение — испытать свои летательные аппараты над водопадом Анхель, самым высоким то ли в Америке, то ли в мире. В случае успеха им обещали заказать большую партию для использования в туристических целях. Боря и Лена заключили несколько договоров о намерениях организовать совместное производство сушилок для овощей. Лена продала почти все свои вещицы, а несколько оставшихся фигурок для камина подарила Вере. Родик и Юра сбыли почти все изделия народных промыслов и незначительную часть ювелирных украшений. Везти с собой товар обратно не хотелось, и Родик договорился с Обществом советско-венесуэльской дружбы, что они организуют у себя в каракасском офисе постоянную выставку-продажу, оставляя себе в качестве вознаграждения тридцать процентов от получаемых средств. Юра уже начал готовить соответствующие документы. Команды Петра Николаевича и Георгия никаких предложений не получили, но, вероятно, и не стремились к этому. Программы они свои выполнили, как и Виктор с Алексеем, последние дни пропадавшие в магазинах и даже не появившиеся на церемонии закрытия. Все начали демонтаж выставочного оборудования. Родик в последний раз окинул взглядом ставший родным стенд и снял подаренный Габриэлем талисман, подумав: «Чем кто-то из небесных или подземных руководителей не шутит, возможно, эти смешные красные кольца с перьями обеспечили успех. Важно, что успех есть. Первая тропинка в неизведанный зарубежный бизнес протоптана».

Иван Петрович объявил, что вечером организаторы выставки и русская община планируют банкет, а утром — выезд на Карибское море. Будет целый день отдыха и купанья.

— Родион Иванович, у меня к вам просьба, — сказал Иван Петрович. — Не могли бы вы выручить нас сувенирами?

— Я сам об этом подумал, — ответил Родик. — У нас как раз осталось десятка полтора разных изделий. Вот только водки нет. Вы спросите, может, у женщин бутылка-другая сохранилась.

— Это пусть вас не волнует, у меня специально припасено четыре бутыли. Мы их поставим на стол.

— Мне хотелось бы пригласить на банкет Веру. Она за это время стала почти членом нашего коллектива. Удобно это?

— Думаю, что удобно. Кроме того, никто не обратит внимание. От русской общины будет много народа… Да, кстати, вы знаете, что Горбачева выбрали президентом?

— Я вам это предрекал еще неделю назад. Вопрос — надолго ли?! Посмотрите, что делается в Чехословакии и Венгрии. Мы обычно с некоторым запозданием повторяем то же самое…

Банкет начался торжественно — с речей и официальных тостов. Звучали поздравления в связи с переменами в СССР, хвалили Горбачева. Потом пошла обычная пьянка. Венесуэльцы в этом совершенно не уступали русским. Закончилось все часов в одиннадцать, но часть провожающих зашла «на минуточку» в отель, и пьянка возобновилась с новой силой, хотя уже без закуски.

Утро оказалось очень тяжелым даже для Родика. Иван Петрович, вообще не ложившийся спать, в грязной, с бурыми пятнами белой рубашке и красном галстуке, как пионер, ходил по комнатам и будил коллектив, пытаясь обеспечить явку на запланированную экскурсию на пляж Карибского моря. Было всего семь утра, просыпаться никто не хотел. Даже Боря — единственный трезвый представитель советской общественности — упрямо отказывался вставать, справедливо утверждая, что Карибское море никуда не денется, и еще не факт, что автобус приедет в восемь.

Тогда Иван Петрович прибег к испытанному средству — опохмелению. Ром с утра — удовольствие сомнительное, но все надеялись, что станет лучше, и потому пили.