Чужие сны и другие истории - читать онлайн книгу. Автор: Джон Ирвинг cтр.№ 37

Маленькое недоразумение прояснилось, и Барбара сказала, что они с Джорджем будут рады пригласить нас на обед. О дате приглашения она высказалась туманно. Мы с Дженет до сих пор гадаем, в какой из своих домов нас собиралась пригласить Барбара — тот, что в штате Мэн, или в техасский? (Приглашение так и не поступило.)

Рукопись ранней версии «Моего обеда в Белом доме» состояла почти из полусотни страниц моего дневника выборов девяносто второго года. Впервые она была напечатана в Канаде, в феврале девяносто третьего года. (Если бы Билл Клинтон или Джордж Буш прочитали тот номер «Сэтердей найт», им бы расхотелось приглашать меня на обед.)

В первоначальное издание я включил небольшой географический экскурс, специально для канадских читателей. Я написал: «Мы с женой живем среди невысоких гор южной части штата Вермонт. За четыре часа мы можем доехать на машине до Нью-Йорка, который находится к югу от нас. А на севере, тоже в четырех часах езды, канадская провинция Квебек и Монреаль. Когда речь заходит о месте, где мы живем, наши канадские и американские друзья называют его “не пойми где” или “жуткой глушью”. Но вы ошибетесь, думая, что мы оторваны от мира. Почему? Сейчас объясню. В Вермонте вы находите приглянувшийся участок земли, строите дом, какой вам нравится, а потом ставите на его крыше тарелку спутникового телевидения и разворачиваете се в нужном направлении. Например, в направлении вашего ближайшего соседа. Наша тарелка — черного цвета, похожая на ухо гигантской летучей мыши эпохи динозавров. И она исправно обеспечивает нам прием семидесяти пяти телеканалов, включая те, где есть секс, кровавые боевики и спорт».

В издании для канадских читателей я посчитал необходимым объяснить страсть американцев к наклейкам на бамперах автомобилей. В годы президентских выборов количество наклеек зашкаливает и становится особенно раздражающим. В Вермонте девяносто второго года бамперы машин пестрели наклейками «Я ЛЮБЛЮ АЙКА» [32] в знак выражения не то ностальгии, не то досады, что на сей раз приходится выбирать между Клинтоном и Бушем. В своем дневнике я писал: «Любители наклеек должны сожалеть о недолгой шумихе, поднявшейся в связи с инцидентом, произошедшим во время поездки президента Буша в Японию, где его вытошнило на официальном приеме. Даже в Вермонте появились наклейки “БЛЕВОТИНА В АЗИИ!”. Впрочем, они довольно быстро исчезли. Многие местные умники считали этот момент самым прямолинейным и решительным во всей внешней политике, проводимой Бушем со времени его прихода к власти. Демократы надеялись, что этот “рвотный конфуз” явится единственным воспоминанием о годах правления Джорджа Буша. Но, судя по скорости исчезновения наклеек с бамперов вермонтских машин, инцидент быстро забылся. Возможно, перспектива избрать президента, который отправляется в зарубежную поездку и блюет на государственных лидеров, слишком опережала свое время, хотя такие предположения тут же появились в умах и на устах… Я имею в виду место следующей зарубежной поездки мистера Буша. Как бы то ни было, “рвотные” наклейки быстро исчезли, зато злополучные “ЧИТАЙТЕ ПО МОИМ ГУБАМ” [33] до сих пор видны на бамперах и сейчас, в ноябре, портят ему настроение».

Естественно, никакой дневник инцидентов, сопровождавших выборы девяносто второго года, не был бы полным без скромной антологии шуток Дэна Куэйла. В июне того года единственной группой избирателей, к какой Куэйл мог обратиться, не рискуя быть закиданным вопросами, были противники абортов. На встречах с ними он атаковал некую Мерфи Браун — героиню затяжного телесериала. Бедной Мерфи доставался весь жар риторики Дэна. (Куэйл говорил: «Мать-одиночка — негодная ролевая модель для нашего общества».) Став вице-президентом, он продолжал гнуть свою линию, замечая, что «части нашей культурной элиты в редакциях газет, на студиях, где снимаются ситкомы, и в университетских аудиториях это может не понравиться». Здесь использовалась та же антиинтсллектуальная буффонада, что и четырьмя годами ранее (на выборах восемьдесят восьмого года). Тогда губернатора Дукакиса изображали как нечто приторно-сладкое, испеченное в «Гарвардской кондитерской». Однако в июне девяносто второго года Клинтон подал сигнал: на предвыборном уровне его не склонят к обсуждению абортов или иных «семейных ценностей». К разочарованию демократов, Клинтон не смог эффективно обсуждать проблему абортов ни на каком уровне; тем не менее его спокойный, холодноватый ответ Куэйлу задал определенный тон. «Я устал от людей, которые, как наш вице-президент, отвечают за весь американский народ и делают вид, будто единственная наша проблема — отсутствие ценностей».

Даже Росс Перо не захотел тратить силы на сражение с Дэном Куэйлом. Он заявил: «Если кому-то в мире и нужно понять историю Мерфи Браун, так это Республиканской партии в Белом доме. Вся их жизнь обусловлена рейтингами. Мерфи Браун стала матерью-одиночкой тоже для повышения рейтинга этого сериала».

Президент Буш согласился с мнением Дэна Куэйла, осудившего Мерфи Браун за рождение ребенка вне брака, однако добавил: «Родить внебрачного ребенка — все же лучший выбор, чем сделать аборт». Но самое удивительное, что по-настоящему это никого не волновало.

В американской политике редко случается, чтобы какому-нибудь неистовому дурню не удавалось парой тупых заявлений разворошить осиное гнездо. Тем не менее Дэн Куэйл продолжал двигаться по тропе тупых заявлений, вызывая лавину политических карикатур.

«Если мы не добьемся успеха, то рискуем проиграть», — заявил вице-президент в ноябре восемьдесят девятого года.

А августе следующего года, в чикагском кафе «Харди», Куэйл поздоровался с женщиной и попытался пожать ей руку.

— Я — Дэн Куэйл, — представился вице-президент. — А вы кто?

— Я — агент вашей спецслужбы, — ответила женщина.

В том же году, в Калифорнии, вице-президент сказал:

«Я люблю Калифорнию. Я вырос в Финиксе. [34] Многие об этом забыли».

Однако Куэйлу была свойственна также глупость с налетом загадочности. «Я делал правильные суждения в прошлом, — однажды сказал он и, подумав, добавил: — Я делал правильные суждения в будущем».

Среди семейных тем никакие «перлы» Куэйла о Мерфи Браун не сравнятся с его классическим замечанием, сделанным в декабре девяносто первого года: «Республиканцы понимают важность связи между матерью и ребенком». (А мы-то думали, что английский у Генри Киссинджера — не родной язык!)

Поэтому, когда Куэйл атаковал героиню телесериала за то, что она родила ребенка вне брака, ничего особенного не происходило. В средствах массовой информации поднимался шум, а через неделю все стихало. Никто не собирался менять свои убеждения, и в меньшей степени — сам Дэн Куэйл.