Каменный мост - читать онлайн книгу. Автор: Александр Терехов cтр.№ 101

«Хочешь кофе?» Лежали, гладились, ужасно, что и после не ходит под душ, то же самое полотенце, она странно смотрела, как я вытираюсь, застегиваю ремень, говорю что-то, как сахарный кубик задрожал вдруг в руках – про мою жизнь, – но мне нечего рассказывать про свою жизнь, ее уже почти нет. В прихожей (мы успели до пяти) она вдруг тихо проговорила, поцеловав в глаза – бегло, щекотно:

– Давай я рожу от тебя мальчика. Будет у меня Феденька.

Вот оно.

Стер телефонный номер, выбросил адрес, где всегда кормили, в картонную коробку под ноги консьержке, номер дома, где всегда могли, когда не мог никто, и поэтому ей не звонили почти никогда, только в последнюю очередь, и после пяти кто-то приходил с работы… распространенное имя и неизвестное – остальное все, а может, и дом тот уже сломали… ни за что… я пожалею.

Ночью (все равно не спал) позвонил Гольцман: нашелся немец Вендт, отец дебила.

– Ночь, Александр Наумович, почему вы не спите?

– Слушал пленки из Лондона. Наш человек вернулся.

Сын мясника (а я, кстати, правнук мясника), а по сведениям, уточненным за двести долларов, сын мелкого торговца, ВЕНДТ ЭРИХ РИХАРДОВИЧ родился 29 августа 1902 года в Лейпциге. Работал наборщиком в типографии и в шестнадцать лет вступил в коммунистический молодежный союз. Арестовывался за подготовку переворота. Спасаясь от преследований, в июне 1931 года выехал в Москву. Возглавил издательское товарищество иностранных рабочих (на самом деле – зампред правления); контрольным редактором издательства числилась Тася Петрова – редактировала переводы Ленина и Сталина, в частности «Марксизм и национально-колониальный вопрос», и заседала в парткоме. В августе тридцать шестого Вендта арестовали за шпионаж в пользу Германии и исключили из Коммунистической партии Германии. Беременную (срок небольшой, две-три недели, я так посчитал, не больше, ей бы аборт; выходит, пожалела… или надеялась?) Тасю вывели из парткома из-за отсутствия бдительности, еще повезло – следующим летом «по делу Пятницкого – Кнорина» арестовали председателя правления издательства Бела Куна, сокола императора, прославленного чисткой Крыма от контрреволюционного элемента, в первый день чистки расстреляли 1634 человека. Первого июля начался самый памятный день в его жизни – допрашивали двадцать пять часов кряду, заставляя стоять на одной ноге. Когда терял сознание и падал – обливали холодной водой. Он назвал многих. Крепса, заведующего издательством, расстреляли 25 октября (Куна мучили еще два года); если бы Петрова не вылетела раньше, Кун утащил бы и ее за черную реку.

Два года НКВД занимался Вендтом в саратовской тюрьме, 13 июля отпустили за недоказанностью обвинения и восстановили в партии; после пакта с немцами дали поучить школьников в захолустье родному языку, а с началом войны депортировали с поволжскими немцами в Красноярский край – рабочим, помощником бухгалтера в совхозе «Маяк»; потом поверили, и пять лет он переводил на радио (виделся ли с Тасей? знал ли сына?), а в сорок седьмом вернулся в Германию и дожил свое ровно и плавно; дослужился до замминистра культуры (приезжал ли в Москву, писал ли любимой?) и тихо умер весной шестьдесят пятого, отметившись в двух малотиражных справочниках как участник переговоров с сенатом Западного Берлина о допущении поездок к родственникам в Восточный Берлин на Рождество.

Внезапно я подумал о другом:

– Где его дело?

– В архиве Саратовского УФСБ. Не дают. Нужна доверенность от родственников.

– Сейчас вы скажете, что после Петровой у Вендта не было никого…

– После – да. До – просматривается жена. Лотте Кюн, Шарлотта. Партия направила ее в 1935 году секретарем к Вальтеру Ульбрихту в представительство в Париже. И она… она, в общем, сблизилась с Ульбрихтом. В личном плане. Но числилась еще женой Вендта. После его ареста Шарлотту проверила международная контрольная комиссия Коминтерна и вынесла выговор по партийной линии. Ульбрихт на ней женился, Шарлотта Кюн – его третья жена.

– Получается, что…

– Да, жена Вендта – то ли он ее бросил ради Петровой, то ли она его оставила – стала первой леди ГДР и умерла недавно, в марте 2002 года, девяноста девяти лет. Доживала затворницей, ни с кем не общалась. Боролась за эмансипацию женщин.

– Может быть, дети?

– Своих детей не родили, взяли двухлетнюю девочку из украинского детского дома. Дочь Беата, как там они пишут, проявляла зависимость от алкоголя, скончалась в 1991 году при невыясненных обстоятельствах. На первом допросе Вендт показал: его семья – брат Курт, проживает в Берлине, адрес неизвестен, брат Фриц, адреса не имеется, сестра Иоганна, замужняя, проживала в Берлине, точного адреса не имеется, и жена – Петрова Анастасия Владимировна, улица Серафимовича, Дом правительства, кв 311. Неясно, зачем он назвал Тасю, если брак не зарегистрирован… – Гольцман подождал-подождал и устало спросил: – Зачем тебе его дело? – Он еще подождал и горько продолжил: – Так ты хочешь знать, что про него говорила Петрова… Ты думаешь, топила Вендта и спасала себя… – он предлагал мне лгать еще, хоть немного.

– Да нет, нет, конечно, – глухая неприязнь, похожая на основательную ревность, распустилась во мне и душила. – Нет, – сбился я на хрип, это я отчего-то волнуюсь, но она ж не первая, такая страшная и скучная жизнь, все спрямляет, всем надо кушать и крышу над головой, всегда под руку подворачиваются маленькие дети, им ничего не объяснишь, им надо приносить и класть что-то в клюв ежедневно. – Я только хотел посмотреть, как называли ее в материалах дела… «Берта»? «Англичанка»? Агент «Огнева»? Агент «Огнева» сообщает…

– Ты… – Гольцман не добавил «дурак», «сумасшедшая скотина», безнадежно обтекаемый старик прошелестел, словно кому-то я сделал больно на его глазах, словно что-то болезненное делали с ним: – Ты думаешь, Петрова – секретный сотрудник НКВД?

– А вы так не думаете?

Он споткнулся, взвешивая, говорить ли правду и что есть правда, и:

– Нет.

И погромче:

– Нет. Что тебя так раздражает? Ты слышишь? – Он думал, что вырубился телефон. – Алло?

– Александр Наумович, – и он сразу смолк, – я вот тут подумал-подумал над нашими делами, да и отправил на прошлой неделе запрос в службу внешней разведки от юных краеведов… Не проходит ли по их делам Петрова Анастасия Владимировна, она же Флам. – Старик уже знал, что ответить, но вмертвую молчал, изображая смятение, оставив мне шорохи межзвездной пыли. – Нет, Александр Наумович, на нашу клиентку у них – ничего.

– Вот видишь.

– Но они написали, что за последние три месяца это второй запрос по Петровой-Флам, и тоже с нашего адреса.

Где-то там, ночью, в пустой квартире на углу Ленинского и Университетского, старик прикрыл ладонью глаза, вздохнул и сказал:

– Я хотел всего лишь… проверить…

– Вы тоже вдруг увидели, что Тася из наших. Что на ее жизнь следует посмотреть по-другому.