ЧП районного масштаба - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Поляков cтр.№ 11

Все они по-военному ответили «есть» и к четырнадцати ноль-ноль приехали в райком.

Кворума не было, но в сложившейся ситуации об уставе думать не приходилось. Усадив членов бюро, Шумилин сразу же рассказал о причине экстренного вызова и передал разговор с инспектором.

– То-то я смотрю: все стеллажи пустые! – догадался Полубояринов. – А какой хрусталь был!

– При чем тут хрусталь?! – возмутилась Гуркина. – По всему городу разговоры теперь пойдут, а если на бюро горкома вопрос поставят, – минимум два года никаких мест занимать не будем. А почему? Мы-то в чем виноваты? Мне на съезде один делегат из Сибири рассказывал: к ним в райком медведь залез – и ничего!

– Неприятно, конечно, но это как несчастный случай – никто не застрахован. С таким же успехом они могли и к нам в театр залезть, – поддержал Максим.

– Товарищ Бутенин, не вижу активности! – оживился Шумилин.

– Активность раньше была нужна. Я, Коля, понимаю: в ситуацию ты попал паршивую, одним словом, на разных коврах объясняться придется. На нас можешь положиться: бюро всегда поддержит, но сейчас я тебя успокаивать не стану. Вот ты, Максим, напивался пьяным?

– Ты так спрашиваешь, словно интересуешься, бывал ли я в Париже! Конечно.

– А тебе спьяну хотелось в райком слазить?

– Пример, Леша, неудачный!

– Да черт с ним, с примером! Одним словом, не может человек просто так в райком полезть. Когда говорят: «Спьяну взбрело», – это неправильно – пьяный делает то, что у трезвого в голове уже было. Почему раньше ребята на стенах звезды рисовали, а теперь «Спартак» – чемпион» пишут? Я сам болельщик, но если у всех пацанов вместо голов футбольные мячи будут, дело добром не кончится. Эти хулиганы – звоночек всем нам. Помните, я на бюро по поводу годовой сверки говорил, что мы больше с цифрами да со справками, чем с людьми работаем. У нас две графы: молодежь союзная и молодежь несоюзная, а молодежь-то она разная! Когда итоги соревнования в городе подводят, с чего начинают? С роста рядов. Что ж вы, спрашивают, при такой базе роста такой маленький прием дали? И слова-то какие – «база роста», словно склад запчастей…

– Алексей Иванович! Вернемся к нашим хулиганам, а то я на спектакль опоздаю, сегодня как раз «Преступление и наказание», – сработал на публику Полубояринов.

– Я ж об этом и говорю! В комсомол мы принимаем, будто главное – билет выдать и взносы собрать вовремя. А кто, что – дело десятое.

– А тебя никто не заставляет неподготовленную молодежь принимать! – привычно возразил Шумилин.

– Это ты сейчас так говоришь! – усмехнулся Бутенин. – А когда тебя в горкоме за пушистый хвост возьмут, мы другое слышим. Одним словом, ходишь за каким-нибудь разгильдяем и просишь: «Вася, пойдем в комсомол…» Или еще пример: как весна, десятиклассники на бюро косяками идут: мол, «хотим быть в передовых рядах советской молодежи». А где же вы раньше, голубчики, были, пока вам комсомольская характеристика в институт не понадобилась? Потребительство, оно не только к барахлу относится…

– Ну, это проще всего – на людей рукой махнуть, – наставительно возразила Гуркина. – Я на съезде с одним парнем познакомилась, представляете, пять лет назад он был трудным подростком! Комсомол перевоспитал.

– Да поймите вы, – сжал кулаки Бутенин, – если бы мы правильно воспитывали, перевоспитывать не нужно было! Раньше, отец мне рассказывал, если парня в комсомол не принимали, он руки был готов на себя наложить. За великую честь считали! А сейчас некоторые бравируют тем, что не в комсомоле. Мол, не такие, как все. Мы коммунистический, понимаете, коммунистический союз молодежи! Пусть наш союз будет меньше, да лучше, пусть к нам просятся, мечтают получить билет, а мы будем выбирать лучших. Были же когда-то кандидаты в комсомол!

– Ты, Леша, ревизионист! – раздумчиво произнес Полубояринов.

– Правого толка, – согласился Бутенин.

– Почему правого? – оторопел Максим.

– Потому что прав! Ты вот, Светлана, говорила: мы теперь никаких мест не займем, грамоты получать не будем… А их у нас и так уже вешать негде. Как у моего деда вся изба картинками из «Огонька» оклеена. А я ведь, Коля, от ревизионной комиссии и в других районах бываю…

– Я же говорил – «ревизионист»! – встрепенулся Полубояринов.

– Максим! – поморщился Шумилин.

– Одним словом, – продолжал Бутенин, – в других райкомах с наградами, может, и пожиже, но ребята там живые какие-то. Даже по лицам видно! А то я иной раз на нашего инструктора Цимбалюка погляжу: у него и глаза-то оловянные…

– А хулиганы-то здесь при чем? – окончательно запуталась Гуркина.

– А при том! Одним словом, если б они комсомол уважали, в райком не полезли бы.

– Разговор на уровне «Ты меня уважаешь?», – поддел Полубояринов.

– Я знаю, Максим, что ты остроумный, но я хочу, чтобы вы меня поняли: эти хулиганы где-то учатся или работают, а там ведь есть первичная организация. Вот о чем нужно думать! А, может быть, они и сами комсомольцы. Делать что-то необходимо сейчас, пока случайность в закономерность не превратилась.

– Ты мрачно глядишь на молодежь, Леша, – констатировал Полубояринов.

– Я, Максим, гляжу трезво. И ты меня, Коля, понять должен: сам же все время с подростками возишься!

Члены бюро замолчали. Было слышно, как за окном по переулку проезжают редкие воскресные автомобили. Шумилин понимал, что от него ждут решения.

– Мне бы тоже хотелось, – начал он, еще не зная до конца, что скажет, и чувствуя какую-то трибунность взятого тона, – чтобы происшедшее оказалось случайностью, хотя и за случайность отвечать придется. Согласен я и с тобой, Алексей, случайность со временем может стать закономерностью, явлением, но уверен: эти хулиганы не комсомольцы. И не надо с водой выплескивать ребенка, а то появилась такая манера: нащупают недостаток и давай подряд все крушить. Ты же, дорогой мой, у себя на автобазе машину, у которой фильтр засорился или тормозная жидкость вытекла, не списываешь! Комсомол, каким он сегодня стал, не одно поколение строило, и каждое самое лучшее старалось вложить. Вот так-то! Ты о многом сказал правильно, главное – с болью. А то мне иногда кажется, спортивных болельщиков кругом больше, чем болеющих за дело. И мнение мое такое: в связи со слетом очередное бюро у нас будет не в среду, а во вторник. К этому времени, надеюсь, прояснится что-то и у милиции. Давайте отложим все другие вопросы – они терпят – и вернемся уже в полном составе к этому разговору, разберемся, что тут закономерность, а что случайность, что произошло из-за незакрытого окна, а что по другим причинам. И как быть, чтобы такого больше никогда не случилось. Договорились?

Члены бюро с шумом отодвинули стулья и начали собираться.

– Нa вот тебе для коллекции, – вернувшись от двери, протянул Бутенин тоненький сборничек.