Рука, что впервые держала мою - читать онлайн книгу. Автор: Мэгги О'Фаррелл cтр.№ 69

И все же она знала, что больше его не увидит. Не поможет ему за ужином управиться с ножом и вилкой. Не свернет бумажного змея, не развесит его мокрую одежду, не наберет ему перед сном ванну, не достанет из-под подушки его пижаму. Не поднимет среди ночи с пола вязаного котенка. Не будет ждать сына у ворот в первый школьный день. Не научит его писать имя, что дала ему. Не будет придерживать сзади седло, когда он станет учиться кататься на двухколесном велосипеде. Если он заболеет ветрянкой или корью, не она будет за ним ухаживать, отмерять микстуру, стряхивать градусник. Не она будет учить его, как переходить дорогу — посмотреть сначала налево, потом направо, а потом снова налево; как завязывать шнурки, чистить зубы, застегивать молнию на куртке, раскладывать по парам носки после стирки, звонить по телефону, намазывать масло на хлеб, что делать, если потерялся в магазине, как наливать молоко в чашку, как доехать на автобусе до дома. Она не увидит, как он станет с нее ростом, а потом и выше. Ее не будет рядом, когда он в первый раз влюбится, когда он впервые сядет за руль, когда он выйдет в большой мир, определится, кем быть, как жить, где и с кем. Она не вытряхнет песок из его сандалий, когда он вернется с пляжа. Больше она его никогда не увидит.

Она боролась как одержимая. За то, чтобы выжить, вернуться. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы он знал: она сделала все, что в ее силах. Хотелось сказать ему: Тео, я пыталась, я боролась, потому что не представляла, как можно тебя покинуть. Но проиграла.

Что бы отдала она за победу? Сказать невозможно.

* * *

До Лондона они добираются уже в темноте. Элина на заднем сиденье, руки зажаты между колен. Иона спит в автокресле. Тед всю дорогу просидел, уставившись в окно. На Вествэй он просит:

— Отвезите меня на Мидлтон-сквер.

Симми бегло смотрит на Теда, встречает взгляд Элины в зеркале заднего вида.

— Тед, — отвечает он, — не кажется ли тебе, что сначала надо бы…

— Отвези меня на Мидлтон-сквер, Сим, я серьезно.

Элина наклоняется к Теду:

— Зачем тебе?

— Затем, — огрызается Тед. — Поговорить с родителями, вот зачем.

— Уже поздно, — робко возражает Элина. — Они, наверное, уже спят. Может, подождем, пока…

— Или отвезите меня, — голос у Теда напряженный, — или высадите, и я поеду на метро.

— Ладно, — мягко отвечает Симми, — так и быть. Дело твое. Но сначала я лучше довезу Элину с Ионой до дома, а потом…

— Я поеду с Тедом, — вмешивается Элина. — Иона спит. Я поеду с тобой. — Она кладет руку Теду на плечо.

Симми останавливает машину на Мидлтон-сквер, и не успевают они с Элиной расстегнуть ремни, как Тед выпрыгивает из машины и бежит к дверям родительского дома. Элина отстегивает пряжку на автокресле и открывает дверцу.

— Зайдешь? — спрашивает она у Симми.

То т оборачивается, они переглядываются.

— А стоит? — спрашивает он вполголоса.

— Думаю, да, — поспешно отвечает Элина.

Симми забирает у нее автокресло, они идут к двери. Дверь открывается, полоска света ложится на тротуар, и выходит отец Теда с бокалом виски:

— Какими судьбами! Привет, старина! Не знал, что ты к нам пожалуешь.

— Нам нужно поговорить. — Тед протискивается мимо него.

На кухне Элина садится за стол с Симми и отцом Теда. Тед обходит кухню, шагает мимо задней двери, окна, стола, плиты.

— Что у вас случилось? — Отец Теда вопросительно смотрит на них.

Элина откашливается, думая, что сказать.

— Мы… — начинает она, — мы были в Ла…

— Скажи мне вот что, — кричит из глубины кухни Тед, и Элина оборачивается. В руках он держит бумажник и достает оттуда что-то — деньги? кредитную карту? Потом швыряет на стол перед отцом что-то белое — то ли бумажный листок, то ли карточку. — Кто это?

Следует долгое молчание. Отец Теда, взглянув на карточку, отводит глаза. Вынимает из кармана рубашки пачку сигарет. Выуживает сигарету и тянется в задний карман за зажигалкой. Элина замечает, что руки у него дрожат. Он кладет зажигалку на стол и подносит карточку к глазам. Элина, перегнувшись через стол, тоже смотрит. Это черно-белый снимок мужчины с женщиной на фоне стены. Сначала он кажется Элине незнакомым, потом — смутно знакомым, и наконец она узнает фотографию с выставки Джона Дикина. Снимок сильно помят — видимо, Тед долго носил его в бумажнике.

Отец Теда ставит фотографию на стол, бережно подперев солонкой, и лишь потом зажигает сигарету. Затяжка, облачко дыма, еще затяжка.

И он произносит удивительные слова:

— Это твоя мать.

— Моя мать?

— Твоя настоящая мать. Лекси Синклер, — он потирает лоб, — так ее звали.

Тед упирается кулаками в край стола, молитвенно склоняет голову, будто приобщаясь к тайне.

— Тогда скажи, — спрашивает он глухо, — кто же спит наверху?

Феликс глубоко затягивается.

— Та, что тебя растила. С трех лет.

— А ты? — спрашивает Тед. — Ты мой отец?

— Отец. И не сомневайся.

— И с ней что-то случилось. С моей матерью. В Лайм-Риджисе.

— Она утонула. — Рука с сигаретой описывает круг вокруг лица. — Несчастный случай, заплыла слишком далеко. Ты тоже там был. Тебе едва исполнилось три, это случилось спустя неделю после твоего дня рождения.

— Правда?.. И ты там был?

— Нет. С вами был ее… друг. В тот же вечер я за тобой приехал. Привез тебя сюда, и… Марго за тобой ухаживала.

Тед берет со стола фотографию. Смотрит на отца, у того мокрое лицо. Смотрит на Элину, точнее, скользит по ней взглядом и поворачивается к окну, что выходит в сад.

— Что ж, старина, — Феликс выходит из-за стола, — прости меня. Наверное, мы были не правы, что скрывали от тебя, но мы…

— Простить? — повторяет Тед, повернувшись к отцу. — Простить? За то, что вы врали мне всю мою жизнь? Выдавали чужого человека за мою мать? Делали вид, будто ничего не было? Это… это не по-человечески, — шепчет он хрипло. — Понимаешь? Одного не пойму, как вам это удалось? Проделать такое с трехлетним ребенком? Как вам удалось?

— Мы… — Феликс весь поникает. — Дело в том, что ты… как бы это сказать… забыл.

— Забыл? — шипит Тед. — Что значит — забыл? Если твоя мать утонула у тебя на глазах, это невозможно забыть. Невозможно.

— Понимаю, звучит странно. Но ты вернулся к нам и…

— Что такое? — щебечет кто-то в дверях. — Все оборачиваются — на пороге стоит Марго, прическа смята, домашний халат туго стянут поясом, на лице смущенная улыбка. — Тед, я и не знала, что ты здесь. И Симми, и малыш Иона! Что вы все… — Голос ее срывается, она вглядывается в лица, и улыбка уступает место неуверенности, затем — тревоге. — В чем дело? Почему все?.. — Она робко входит в кухню. — Феликс?