Клим Первый, Драконоборец - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ахманов cтр.№ 59

– Я здесь, государь. Как ты приказал, – послышался тихий голос.

Лицо и фигура оруженосца тонули в тени, но то, чего Клим не видел, рисовало воображение: синие глаза, арки темных бровей, высокий чистый лоб, светлые волосы, спадавшие на плечи… Не золотые, как у эльфийки, а цвета колосьев, цвета зрелых нив, что окружали город. Клим видел это даже в полумраке комнаты.

– Иди в мою опочивальню, – сказал он. – Там коробки с новым твоим облачением. Переоденься.

– Слушаю, мой господин.

Тихий шелест шагов… Потом за дверью кабинета звякнули кольчуги стражей, раздались негромкие голоса, вошел Бака и, поклонившись, стал зажигать светильники. Комната наполнилась мягким мерцающим отблеском огней, лишь высокий свод прятался в сумерках.

– Если дозволишь, о потрясатель вселенной, я покажу свое искусство, – промолвил джинн. – Я умею воспламенять лампы лучше твоего неуклюжего раба.

Он соединил ладошки, зажег огненный шарик и ловко метнул его на фитиль свечи. Вспыхнул теплый оранжевый язычок.

– Здорово, – промолвил Клим. – Хочешь стать фонарщиком в моем дворце? С полным пансионом и отпуском тридцать суток?

Он хотел добавить насчет выходного пособия, но тут дверь приоткрылась и возникло порозовевшее лицо оруженосца.

– Твое величество…

– Да?

– Там женское платье. Платье, башмачки и всякое другое… то, что носят под платьем.

– Это тебя смущает?

– Нет. Но я не понимаю…

– Понимаешь, – твердо сказал Клим, – все ты понимаешь, юная моя обманщица. Переоденься! Я приду, когда солнце сядет. Хватит тебе времени?

Молчаливый кивок, блеск глаз, вспыхнувший на щеках румянец… Она исчезла.

– Редкой прелести девица, о джахангир, как раз для гарема, – заметил джинн. – Сделаешь ее своей наложницей?

Клим фыркнул:

– Какие наложницы? У меня еще и супруги-то нет. Вот женюсь, тогда и подумаю о гареме.

– У Сулеймана ибн Дауда – мир с ними обоими! – было триста жен и шестьсот наложниц, – сообщил Бахлул.

– Крепкий мужик. Мне столько не осилить.

Джинн погасил, зажег и снова погасил свечу. Потом сказал:

– Ты, мой повелитель, тоже можешь это сделать. Если я сяду на твое плечо и прикоснусь к твоей благородной шее, из твоих пальцев – да не покинут их сила и здоровье! – посыплются искры.

– Давай попробуем, – согласился Клим.

Шею под волосами защекотало – джинн прижал к ней крохотные ладошки. Он что-то забормотал, поминая Сулеймана, Дауда и других владык древности, причастных, вероятно, к колдовству.

– Готово, о потрясатель вселенной. Можешь попробовать.

Клим вытянул руку к свече. С его указательного пальца слетела едва заметная алая искорка, и фитиль вспыхнул. Над ухом послышалось довольное верещание джинна:

– О али, азим, абулкарим! Какое могущество, какая ловкость! Теперь щелкни пальцами, и огонь погаснет.

Свеча и правда погасла. «Забавно», – пробормотал Клим и зажег ее снова. Они развлекались этой игрой, пока солнце не село за крыши города. Тогда Клим поднялся, снял с плеча джинна и вышел из думной палаты.

В круглом зале, как обычно, дежурили стражи под командой одного из братьев-рыцарей. Сегодня на часах был сир Понзел Блистательный, облаченный в легкую кольчугу и шлем без забрала. Кивнув ему, Клим проследовал в опочивальню.

Омриваль стояла у окна. Все светильники горели, и он ясно видел ее черты: губы приоткрыты, светлая прядь падает на лоб, глаза широко распахнуты и полны ожидания. Она словно бы впервые явилась Климу – в длинном платье зеленого шелка, с кружевным воротником, который подчеркивал нежную шею и открытые плечи, она совсем не походила на юношу-оруженосца. Он заметил, как она высока и стройна, как лиф, расшитый серебром, облегает полные груди, как гибок ее стан и прекрасны руки с тонкими изящными пальцами.

– Если погибнешь, зачем мне жить… – негромко произнес Клим, всматриваясь в чудное ее лицо. – Ты и сейчас это скажешь?

– Да, мой любимый.

– Ты будешь рядом со мной, будешь делить горе и радость, победы и поражения, ты родишь мне сыновей и дочерей, и любовь твоя не иссякнет, когда волосы наши поседеют. Обещаешь?

– Да. Мне не нужно другой судьбы. Клянусь Благим и своей душой!

«А за свою душу мне еще придется повоевать», – подумал Клим, взяв ее за руку. Губы Омриваль манили его, но пить эльфийский мед было рано. Он повел девушку к дверям.

Караульные остолбенели. Понять их было можно: в опочивальню вошел королевский оруженосец, а теперь появилась девица в расцвете юности и красоты. Первым пришел в себя сир Понзел; откашлялся, бросил строгий взгляд на стражей, и лица их тут же стали каменными. Одни глядели в пол, другие таращились на пылающие по стенам факелы.

– Смотреть на меня, орлы, – негромко произнес Клим и, когда приказание было исполнено, добавил: – Вот моя супруга и ваша владычица. Приветствуйте ее.

– Вира лахерис! – гаркнули стражи. – Долгих лет королеве! Баан! Баан!

– Долгих лет и обильного потомства, – подкрутив ус, сказал сир Понзел и подмигнул королю. – Королевский салют, гвардейцы!

Эхо разнесло по замку дружный грохот алебард. С треском распахнулись двери, ведущие на галерею, высунулся Црым, и тут же набежали служанки и слуги, удивленные и испуганные, – кто с тяжелым подсвечником, кто с кочергой или метлой.

– Успокойтесь, люди, это не покушение на короля, это король женится, – пробасил скоморох. – Что, величество, допер наконец-то? Разул глаза? Ну, поздравляю, поздравляю… Совет вам да любовь!

– Поздравления приняты. А теперь брысь отсюда! – отозвался Клим и повел свою нареченную обратно в комнату. Склонившись по дороге к ее ушку, он тихо произнес: – Кажется, этот пройдоха знает, кто ты. Или я не прав?

– Знает. Только он и сир Дитбольд, – молвила Омриваль, опустив очи долу.

– Дитбольд, конечно, – чародея не обманешь. Мог бы и правду мне сказать…

Они переступили порог опочивальни. Клим с тревогой взглянул на зеркало, но старец не появился – возможно, из скромности или просто не было ему дела до хайборийского короля. Зато нимфы и фавны взирали на них с любопытством, демонстрируя сочную нагую плоть и искусительные позы. Зрелище было совсем не для юной девушки, и Клим с запоздалым сожалением вспомнил, что собирался выкинуть гобелены, а спальню украсить батальными сценами. С другой стороны, это было не столь уж актуальным – в чине оруженосца Омриваль не раз глядела на голых безобразников.

Но все же Клим щелкнул пальцами, и светильники погасли. Затем он ощутил, что губы девушки ищут его губ, и все мысли о нежеланных свидетелях покинули его. Обнимая трепещущую Омриваль, он думал лишь о том, какая нежная у нее кожа и как сладко пахнут ее волосы. Он не вспоминал сейчас о драконе, об Авундии, об орках, копивших силы за Южными Болотами; в его объятиях была награда за все, что он свершил в этом мире и что еще свершит.