Обращение в слух - читать онлайн книгу. Автор: Антон Понизовский cтр.№ 95

Каждые десять минут. Я думаю: ну, наверно, отслеживает — если я каждый раз отвечаю, значит, со мной всё в порядке.

«На какой электричке?»

Я, допустим: «На 21.40».

Он: «Успеваешь?»

Я бегом на каблуках через метро, на бегу смски эти ему набираю… Всё, влетаю в вагон — и смотрю, там подружка — как-то так получилось случайно — в этой же электричке… ну тоже поздно, с каких-то там тоже ехала… Он мне пишет: «Успела?»

«Успела, всё, в электричке».

«НУ, — пишет, — ТОГДА ЗАНИМАЙ МНЕ МЕСТО».

Я думаю: ты что, шутишь, что ли?

А эта подружка мне говорит: «Я, по-моему, его видела… с сумкой и с палочкой».

А она не должна была знать, что он с палочкой!

Я сразу ему смску: «ТЫ ГДЕ???!!!»

Он мне: «В третьем вагоне».

Я вбегаю туда — он сидит! Сумка, с па… а ему вообще нельзя ещё палочку! на костылях надо было ещё! а он палочку тоненькую взял, тросточку, маме сказал, что его вызывают на службу… и ох-х-х! у меня столько счастья! что он ради меня подорвался… А он почувствовал уже, видимо, что у меня что-то не то: либо он меня сейчас потеряет…

И я вбегаю в этот третий вагон, он сидит… ну и всё… И вопросов больше не возникало.

* * *

Сейчас мы женаты — и всё равно он мне делает периодически такие сюрпризы… аж в жар кидает!

Например, накануне восьмого марта. Мы гуляем-гуляем, там у нас в городке, и он говорит: «Слушай, мне отойти надо». Думаю: «Господи, в туалет, что ль, приспичило? Ну ладно, — думаю, — всякое бывает в жизни…» И всё, пропал. Нету — нету.

Выходит потом из каких-то кустов, вообще с другой стороны — а у него цветы и игрушка! Я говорю: «Как? Откуда ты взял?!» Добежать до дома он не мог успеть.

Он мне потом сказал, что заранее спрятал эту игрушку, эти цветочки, упаковал — сыровато ещё было, весна… Я, конечно, в шоке была! У меня щёки красные — прям не знаю — я так смущаюсь… Вручил мне тюльпаны эти — и мышку, мышонка.

Потом я думаю уже: странно, мышка… Обычно мужчины, знаете, дарят в основном медвежат там, зайчат. А ещё был год мыши…

Он потом мне признался, что это был мой новогодний подарок. Он же думал, мы в Новый год будем вместе, надо подарок какой-то купить — всё ходил… Он ухаживать толком-то не умел: «Откуда? — говорит, — с ребятами выскочим, оторвёмся, напьёмся, надебоширим — и назад в казарму…» Вот, ему приходилось на мне учиться. Он купил мне сначала такое яичко, знаете, так его взбалтываешь, снег идёт… Говорит, сначала купил тебе это яйцо, а потом еду и думаю: вот, фигню какую-то купил, стыдно дарить даже. И купил мне такого мыша: вот такие пальцы держит, сердечком, а на него нажимаешь — он играет мелодию.

Но на Новый год я отказалась — а куда его деть, этого мышонка? Достался мне на восьмое марта, всё-таки до меня мышонок дошёл. И тюльпаны красные — а он знает, что на восьмое марта я очень люблю тюльпаны: он их вытаскивает, а они огромные…

И вот такие моменты… Мне раньше никто никогда так не старался, это же надо придумать такие сюрпризы!

Обычно знаете как бывает: сначала «Вау», всё красиво, а потом: «Ой, нет… тут чего-то не то…»

А он, наоборот, сначала меня настраивал, что «я деревянный военный», «я прочитал одну книгу и ту буквально не до конца»: вот как поставил передо мной такой зелёный забор крашеный — а дальше я каждый раз мужа своего открывала — и оказалось, столько в человеке скрыто душевных качеств!

Он, например, никогда не скажет плохо ни про кого. Я буду ругаться, у меня будет клокотать возмущение, а он может только сказать: «Он не прав». И всё! это максимум, что я слышала от него про людей: «Нет, ну здесь он не прав…»

Даже папа мой подведёт в очередной раз, я нажалуюсь…

Папа нам скучать не даёт. У него же эта собака, Джим, — вырос пёс-то, он умный, преданный, очень любит его, жизнь готов за него отдать… Но у него же и мама, и папа — охранные. И у него началась болезнь: охранять всё от всех! Значит, мои тапки охраняются от брата, брата тапки охраняются от меня, и от всех охраняется диван, где спит папа. То есть пройти невозможно: он рычит, это что-то невыносимое!

Вот сейчас мы живём отдельно — а всё равно мне соседки звонят: «Собака на улице, ключ в двери, дверь открыта». Это значит, папа пошёл с ним гулять где-нибудь, загулял — собака брошенная бегает, а она же большая, она же овчарка, она же охранная!..

И вот бегу с работы, с Москвы бегом: собаку загонять, отец где, неизвестно, а я ключи заберу — он в дом не попадёт… О-ох!

Или тоже звонят: «Мы не можем в подъезд войти».

«Почему?»

Оказывается, папа уснул на подоконнике, а собака его охраняет!

«Заберите вашу собаку!»

А его можно забрать только с папой — а к папе он никого не подпустит — а папа спит… И го-ос-споди! Так смешно вроде со стороны… (вздыхает) А я думаю: ну за что ж нам такое?!

С другой стороны, у каждого есть такой папа, правильно? Или дедушка, или дядя, везде народ пьёт, у всех всё то же самое…

Хотя, конечно, зависит от рода войск. Вот у папы танковые войска, ну и что там? Работа с личным составом, политподготовка, всякие эти лекции, — ну и всё, шаляй-валяй-разваляй.

А их папа в десанте — он и в Чечню ездил… Муж пришёл служить, когда в Чечню уже перестали посылать, — они попали на этот… абхазо-грузинский конфликт.

У них там дежурства, стрельбы, учения постоянно, проверки, прыжки — они минимум два раза в год ездят в Киржач на прыжки…

Я с работы приеду, спать лягу — он ещё не пришёл. Я уезжаю — он ещё спит, потому что он только в два ночи вернулся с работы. Мы можем не видеться сутками, живя в одной комнате, представляете?

И то: мама мужа рассказывала, раньше вообще выходной у военных бывал раз в месяц. Так что мы-то ещё, оказывается, неплохо живём…

Зато знаете, как десантники к своим жёнам относятся?

Муж рассказывает, как сидят на собрании все эти матёрые офицеры, которые по всем горячим точкам бывали: какой-нибудь боевой офицер там чихвостит своих подчинённых, «да вашу м-мать!!..» — и звонок из дома:

«Да, дорогая… Конечно, дорогая… Ребёнка из садика? — ну конечно, забрал из садика… И штанишки забрал… И машинку забрал!..»

Ему стыдно, а он не может сказать ей: «Жена, отстань от меня».

Хоть там пьянка, не пьянка, жена звонит: «Ты когда будешь дома?» — «Уже иду!»

А так смотришь — девчонки обычные, может, худенькая какая-нибудь, а прям держат их — ух!..

Может быть, потому что они не верят, что за них кто-то выйдет, — кому это надо, по полгода ждать из этих командировок, горячих точек…

Когда в Грузии они были, перевернулся БэТээР с их полка: то ли мост подломился… кто сверху был, выскочили, а изнутри не успели выбраться, и ребята погибли.