Лунная опера - читать онлайн книгу. Автор: Би Фэйюй cтр.№ 82

Этой девчушке Чуньлай повезло. Судьба для нее приготовила все самое хорошее. И хотя ей выпала роль резервной исполнительницы Чанъэ, никто не мог отрицать, что дух Эрлана уже озарил Чуньлай своим светом .

5

Обычно подготовка всего спектакля начинается с работы над вокально-декламационной частью. Но прежде чем будут готовы арии или декламации, задуманные куски следует разбить на бесчисленное количество отрезков и деталей. Всевозможные эмоции персонажей, такие как ненависть, гнев, радость, печаль, скорбь, скука, тщеславие, нужно воплотить в словах, звуках, мелодиях, ритмах, в движениях бровей и глаз, в улыбках, в позах актеров и в танце рукавов. Каждую из фраз – преобразовать в монолог, пение, декламацию, музыкальное сопровождение. И только после этого все элементы собираются воедино, подгоняются друг к другу, возвращаясь к изначально задуманной декламации или арии. Только проделав эту подготовительную работу, можно приступать к репетициям. Начинают с так называемых общих репетиций-разводок. Ведь один актер спектакль не сыграет, спектакль – это прежде всего выстраивание связей между персонажами. Когда большое количество актеров играет на одной сцене, между ними должен быть контакт, их действия должны отличаться согласованностью, взаимодополнением и соответствием. Репетиции-разводки как раз и обеспечивают решение этих задач. Но данными репетициями процесс подготовки спектакля не ограничивается. Вокально-изобразительные действия актеров должны исполняться с учетом их абсолютного взаимопонимания с оркестром и музыкантами, играющими партию ударных инструментов. Какой же это спектакль, если в нем отсутствует богатое музыкальное оформление? Чтобы обеспечить органическое музыкальное сопровождение, устраивают репетиции с оркестром. Но и этими репетициями дело не исчерпывается. После наступает черед репетиций в костюмах, с реквизитом и декорациями. Это уже практически генеральные репетиции, предполагается, что они проходят на сцене перед вымышленным зрителем. Во время этих выступлений актеры выходят в костюмах и, кому необходимо, в гриме, отражая в игре малейшие нюансы и детали. И только после проведения репетиций в костюмах наступает время, когда можно поднять занавес для созревшего спектакля.

Практически все, кто был задействован в спектакле, заметили, что с самого первого дня, когда только началась подготовка арий, Сяо Яньцю проявляла признаки чрезмерной безжалостной самоотдачи. Хотя и нельзя было сказать, что она утратила навыки игры, ей все-таки уже исполнилось сорок лет, и она двадцать лет не играла на сцене. Но то беспощадное рвение, с которым она отдавалась работе, имело мало общего с опрометчивой дерзостью молодых, которые, подобно вешним водам текущей на восток реки, перед самым впадением в море начинают кружиться в безудержном водовороте, демонстрируя лишь свою бессильную неуклюжесть и упертость. Такое напряженное барахтанье, такая никчемная показуха в результате оборачивается неконтролируемым падением. Течение времени также напоминает падение воды. Как бы ты ни старался, всегда будет ясно, что вылитую воду уже не воротишь, и какие бы усилия ты ни предпринимал, чтобы вытащить быка за хвост, тот все равно медленно и верно потянет тебя за собой.

До того момента как началась работа над вокально-декламационной частью, Сяо Яньцю уже успешно избавилась от четырех с половиной килограммов. При этом она свой вес не снижала, а, сказать точнее, выскребала. Преисполненная энтузиазма и страдания, она буквально собственными ногтями выковыривала лишний вес. То была настоящая война, скрытая война без пороха, но с потерями. Врагом Сяо Яньцю было сейчас ее собственное тело. В своем безумии отомстить она подвергала его ковровой бомбардировке и все время, пока бомбила, отслеживала ситуацию. Сев на диету, она сама для себя стала не только бомбардировщиком, но и отменным снайпером. С оружием наперевес, она сосредоточенно целилась в собственное тело. Именно оно превратилось в ее главную мишень. Заметив малейшее отклонение, она, не колеблясь, нажимала на спусковой механизм. Каждый вечер Сяо Яньцю становилась на весы, ее ежедневное требование к себе было вполне конкретным и строгим: обозначить заметное снижение веса. Она поставила перед собой обязательную задачу сбросить десять килограммов – именно такой результат мог возвратить ее в физическую форму двадцатилетней давности. У Сяо Яньцю была твердая уверенность в том, что, лишившись этих десяти килограммов, она сможет и свою жизнь возвратить на двадцать лет назад. Она вернется в прошлое, ее озарит тот же свет, и тогда отражаемая тень вновь вернется к прежним очертаниям, а сама она станет стройной, грациозной, изящной, и ей не будет равных в этом мире.

То была беспощадная затяжная война. Супы, сладости, сон и кипяток – вот четыре составляющих, воздержание от которых обеспечивает нормальный вес. Другими словами, еда и сон стали двумя главными пунктами на пути решения проблемы лишнего веса. И первое, что сделала Сяо Яньцю, она взяла под контроль свой сон. Ночной отдых она ограничила до пяти часов, остальное время суток она не позволяла себе не только лежать, но даже сидеть. Следующим ее ограничением стал прием пищи. Сяо Яньцю наложила запрет на еду питье и тем более – на употребление кипятка. Она перешла исключительно на дыни, арбузы и овощи, помимо которых, уподобившись алчной Чанъэ, жадно глотала лекарства.

Первый этап диеты принес немедленный результат, ее вес обвалился так же стремительно, как акции на бирже. Плоти в ней поубавилось, однако теперь неожиданно больше стало лишней кожи. Она складками обвисла на всем теле, напоминавшем теперь найденный кошелек, в котором на ощупь невозможно было обнаружить никаких сбережений. Лишние куски кожи несколько дезориентировали Сяо Яньцю, она заключила, что форма у человека превышает содержание. Этот факт произвел на нее странное, отвратительное и даже комично-жестокое впечатление. Хуже всего дело обстояло с лицом, дряблая кожа сделала Сяо Яньцю удивительно похожей на вдову. И, глядя в зеркало, Сяо Яньцю, подобно вдове, убивалась в рыданиях и отчаянии.

Но настоящий кошмар ждал ее впереди. Диета принесла Сяо Яньцю ожидаемый эффект, но теперь целыми днями она находилась в каком-то полубессознательном состоянии, естественно, причиной этого было недостаточное питание. Сил с каждым днем становилось меньше. Сяо Яньцю мучили головокружения, слабость, нервозность и тошнота, ее постоянно клонило в сон, к тому же, даже разговаривая, она все чаще начинала задыхаться. Когда завершился этап работы над вокально-декламационной частью «Побега на Луну», подготовка спектакля перешла на мучительную стадию общих репетиций-разводок. Физическое недомогание Сяо Яньцю все росло, голос утратил прежнюю основательность, уверенность и теперь не всегда ее слушался. Начались проблемы с дыханием, Сяо Яньцю ничего не оставалось, как петь сильным, но фальшивым голосом, что не лучшим образом отражалось на голосовых связках. Раз за разом создавалось ощущение, что арии поет совершенно другой человек.

Сяо Яньцю и представить себе не могла, что выставит себя в роли настоящего шута, да еще и перед таким количеством людей. Когда она начала разбирать с Чуньлай одну из арий, ее голос вдруг прокололся, иначе говоря, сорвался. Для любого человека, который своим пением зарабатывает хлеб насущный, нет ничего хуже такого позора. Этот голосовой срыв оказался просто нечеловеческим, то был скрип стекла о стекло, визг взбудораженного хряка, седлающего свиноматку. По правде говоря, такой прокол не ахти какая невидаль, у многих актеров такое случалось, однако Сяо Яньцю – это все-таки Сяо Яньцю. Она не могла выдержать обращенных на нее взглядов, которые были подобны даже не ножам, а яду, и яд этот без кровопролития и боли хотел заполучить тебя живьем. Сяо Яньцю решила спасти свое положение. И сделать это ей нужно было прилюдно. Она как могла сохраняла невозмутимый вид и дала знак начать с того же места. Она сделала две попытки, но голос не желал ее слушаться. В горле у Сяо Яньцю неимоверно саднило, по нему словно карабкались тысячи червяков, ей хотелось прокашляться. Однако Сяо Яньцю сдерживала себя что было мочи и, плотно сжав зубы, пыталась подавить кашель глубоко в глотке. Сидевший рядом Бинчжан поднес ей стакан с чаем, при этом он нарочито непринужденно сказал присутствующим: «Надо бы попить, пусть немного попьет». Сяо Яньцю к стакану не притронулась, она ни за что не хотела этого делать. Она только взглянула на своего партнера, играющего роль Хоу И, и заявила: «Попробуем еще раз». На этот раз прокола не произошло, не дойдя до намеченной высокой ноты, она остановилась сама. Сяо Яньцю тяжело выдохнула, ситуация для нее сложилась тупиковая. Никто не осмеливался не то чтобы подойти и сказать ей что-нибудь, никто даже не мог посмотреть на Сяо Яньцю. А она изо всех сил старалась удержать ситуацию, которая все больше и больше выходила из-под контроля. Когда человек не в силах быстро спасти неприятное положение, в котором оказался, то сколько бы он ни старался выкарабкаться, его будет ждать обратный эффект. Сяо Яньцю переводила взгляд с одного на другого, а окружавшие ее, точно сговорившись, делали совершенно отстраненный вид, будто ничего не произошло. Но иногда в таком поведении гораздо быстрее угадываются тайные мысли, понимание без слов будет похуже, чем если бы все презрительно тыкали в тебя пальцем. Для очередной попытки исправить положение у Сяо Яньцю уже просто не осталось храбрости. Бинчжан, держа в руках чай, громко объявил: «Уважаемая Сяо Яньцю простудилась, на сегодня репетицию заканчиваем, да-да, заканчиваем». Сяо Яньцю со слезами на глазах уставилась на Бинчжана, она понимала, что он-то думал сделать как лучше. Но как же ей хотелось сейчас схватить его за шиворот и разок-другой врезать как следует.