Всегда бывает первый раз - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Райт cтр.№ 58

– С Диной.

– С Диной? Да они сто лет не общались.

– А до этого общались. И очень плотно. И вот что получилось.

– А что получилось?

– Что ей на нас наплевать.

– Дине?

– Аленке. Впрочем, и Дине тоже. Но это как раз естественно.

Я вспомнила о том, что Дина, в отличие от нашей дочери, звонит своей матери по пять раз на дню. Хотя она ведь была беременна. А у беременных свои причуды. Подумаешь, звонила! Когда гормоны скачут, еще и не такое отчебучишь. Теперь-то, наверное, уже родила и снова стала самой собой: эгоистичной, циничной стервой. При чем тут Аленка? Она совсем не такая. Аленка просто много работает. У детей есть ясли, школа и няня. А мы? Мы привязаны к даче, к мужниной работе и к запаху сортира в подъезде – это не я, Аленка так сказала однажды, когда Пол жарко вопрошал о том, что удерживает русского человека на родине.

Родина, кстати, нас ничем не обидела. Дала и образование, и возможности, и работу, и достаток. Так что живем мы, как и жили, совсем неплохо. Даже хорошо. Или вовсе прекрасно. Муж пишет доклады, читает лекции и ездит в командировки. В основном по России, но иногда и за границу. Я, бывает, его сопровождаю. Но чаще остаюсь дома. Я обнаружила, что у нас отличная библиотека и хороший DVD-проигрыватель, давно стоящий без дела. Еще у меня есть подруги, с которыми приятно сходить в кафешку и поболтать. Перемываем косточки своим детям. Одна недовольна невесткой, другая зятем. Мне жаловаться не на что. Мой зять по-прежнему раз в год демонстрирует чудеса гостеприимства, а дочь раз в месяц – внуков по скайпу.

– Тебе бы, наверное, хотелось их видеть почаще, – бросает наживку одна из подруг, но я не попадаюсь на крючок.

– Я же разумный человек. Понимаю, что чаще не получится. Канада – это не Англия. – Будто бы туда меня приглашали чаще.

Потом мы долго говорим о том, как повезло моей Аленке. И муж замечательный, и детки прекрасные, и достаток в семье. Жаль только, живут теперь так далеко.

– Живут, где работа есть, – подытоживаю я. Раз в год нам и до Канады долететь несложно. К нам Аленка не прилетает.

– А что у вас делать? – спросила она как-то, когда я звала особенно настойчиво.

Я не стала говорить о том, что у отца юбилей, да и звать больше не стала.

Посиделки всегда заканчиваются одинаково. Подружки поют дифирамбы Аленке и спрашивают, каким образом получаются такие прекрасные дети. Я беззаботно улыбаюсь и говорю, что родители этих детей тоже не промах. В такие вечера я всегда возвращаюсь домой в приподнятом настроении. Я знаю, что у меня самая лучшая дочь, самый замечательный зять и самые великолепные внуки. Я – счастливый человек. В моей семье нет проблем. Мы друг друга любим, хоть и на расстоянии. У меня никогда не было разногласий с дочерью, и даже дурацкое словосочетание «переходный возраст» мне знакомо лишь понаслышке. Я – отличный, хоть и непрофессиональный, психолог и могу давать уроки по воспитанию таких правильных, образцово-показательных детей. Частенько я думаю о том, какое все-таки счастье, что в уже далеком прошлом Динка пренебрегла дружбой с Аленкой. В противном случае наша дочь могла бы сгинуть в каком-нибудь месте, далеком от Канады по всем параметрам. В том, что Дина именно сгинула, у меня нет никаких сомнений. Я ее не встречаю, как не вижу и Аллу с Матвейкой. Говорят, они съехали. Общее мнение двора: в квартиру поменьше с доплатой. Надо же на что-то жить. Теперь ведь бабкиной пенсии и той нет.

Беда приходит, как всегда, внезапно. Муж падает на ступеньках одного из сибирских университетов и получает сложный перелом ноги. Решаем делать операцию в Москве и ошибаемся – упускаем время. Кости срастаются неправильно. Он может передвигаться только с палочкой. Каждый шаг – преодоление. Каждое шевеление – мука. Говорят, за границей могут все исправить. Конечно, боль. Конечно, испытание. И, конечно, деньги. Но ведь в Канаде у нас есть дочь и зять. Кстати, совсем не бедные люди.

– Не бедные, – соглашается Аленка, когда я вываливаю на ее голову суть проблемы, – но и не богатые. Тут, между прочим, тоже не медом намазано. Просто так лишнего доллара не получишь. За каждый приходится в кровь расшибиться. А ты просишь такую сумму! Если я выложу эти деньги, Анечка не сможет учиться в самом приличном колледже.

Мы разговариваем по телефону, но, кажется, я вижу, как она хмурится. Аргумент про внучку на меня, конечно, действует, однако какой-то червячок внутри все же шепчет, что кроме самого приличного в Канаде еще существует куча просто приличных колледжей. И тогда я решаюсь возразить:

– Но ведь это для папы. Ему надо работать.

– По-моему, в его годы можно и не работать.

– Ты предлагаешь нам жить на пенсию? – Ощущение, что мир перевернулся.

Аленка – сама невозмутимость:

– Сдайте квартиру. На даче все условия и свежий воздух.

И это говорит она, которая лет десять назад заявляла, что там нет условий для ее детей! Но деваться некуда. Переезжаем. Да и условия, в общем, хорошие. Дом теплый, отапливаемый. Сад красивый. Продукты свежие. Муж пишет монографию, я сажаю цветы, выращиваю помидоры, огурцы и волосы (экономлю на парикмахерской). Через три года летим в Германию. Время, конечно, безнадежно упущено. Рассчитывать на полное восстановление ноги не приходится.

После операции муж по-прежнему хромает, но без палочки и, главное, без боли. Он снова возвращается к активной жизни, я – к встречам с подружками, а вместе мы – в городскую квартиру. Все входит в прежнее русло. За одним исключением. В Канаде мы давно не были и пока не собираемся. Конечно, мы общаемся с дочерью. Разве можно без этого? Она ведь у нас такая умница! Аленка исправно звонит раз в месяц. Когда по телефону, когда по скайпу. Она много работает и колесит по миру. Москва, конечно, в ее бизнес-расписании не значится. Пол не отстает: крутит, вертит, зарабатывает. Анечка учится в самом лучшем колледже, Тэдди оканчивает хай скул. Внуки по-русски не говорят, но исправно передают привет своим granny. Детей ждет блестящее будущее, и мои подруги каждый раз при встрече говорят о том, как они мне завидуют. Да что там! Я сама себе завидую. А как же? Такая дочь! Такие внуки!

Как-то после очередного сабантуя спускаюсь в метро.

– Надя! – окликает меня знакомый голос. На скамье сидит и радостно машет рукой Алла.

Я смотрю на нее во все глаза и удивляюсь: она ни капельки не изменилась. Нет, я тоже неплохо выгляжу, но годы экономии все же не прошли даром. Волосы не блестят, глаза потухли, кожа посерела. А Алла… Алла выглядит лет на десять моложе меня. Хотя на самом деле она, кажется, немного старше.

– Прекрасно выглядишь, – выпаливаю я. Сдержаться невозможно.

– А, – она беспечно машет рукой. – Это все Динка.

– Динка?

– Ага. Она ж у меня все-таки выучилась на косметолога. А я у нее вроде подопытного кролика, – Алла глупо хихикнула, я вежливо улыбнулась. Она продолжила: – Тяжело ей, конечно, было, что говорить. Двоих деток одной поднимать ох как несладко. И работу ведь не бросишь, кушать надо на что-то. В общем, перебралась я к ней. Благо, хозяева попались понимающие – не выгнали на улицу. Матвейку мы в сад определили, я за Ксюшей стала смотреть, Дина – работать. Квартиру городскую сдавали, но все равно не хватало: одежда на детях горит, из болезней они не вылезают, доктора и лекарства – сплошное разорение. Однако все-таки что-то скопили, и пошла Диночка учиться.