Муж напрокат, или Откровения верной жены - читать онлайн книгу. Автор: Диана Чемберлен cтр.№ 33

Спасателям каким-то образом удалось установить, что пилот мертв. «Скорее всего, погиб мгновенно», – сказал один из них. Итак, за четырнадцать часов поисковых работ им удалось найти мертвого пилота, того беднягу, которого изуродовал аллигатор, и множество кусков металла. Это значило, что еще четверо человек пропали без вести. Однако это была лишь капля в море на фоне пропавших тысяч. Кто знал, сколько людей оказалось в плену собственных домов? И сколько из них лежало под водой на улицах города и во дворах? Ребекка боялась, что кто-нибудь скажет при ней: «С какой стати тратить столько сил и времени на поиски четверых, если счет давно идет на тысячи?» Она не желала этого слышать.

Как только они приземлились в аэропорту, она прямиком направилась к медицинским палаткам, оставив Адама отчитываться перед Доротеей. Ребекка с головой ушла в работу, радуясь тому, что никто из пациентов понятия не имел о ее проблемах. Этим людям было дело лишь до себя и до таких же, как они. Чем больше они чувствовали себя загнанными в ловушку, чем сильнее болели их раны, тем острее ощущали они факт того, что это общая беда. Ребекка видела, как женщина предложила пожилому человеку полбутылки воды – все, что у нее оставалось. Она видела, как юноша укачивал на руках чужого ребенка, у которого начался жар. Ей тоже хотелось находиться среди этих людей, ведь теперь она стала одной из них. Пусть она не могла помочь себе – но может, ей удастся помочь кому-нибудь из них?

В разгар ночи Ребекка заметила Доротею, которая направлялась к ней сквозь коридор из пациентов, и горло у нее перехватило от немого ужаса.

– Никаких новостей, – промолвила Доротея. Невзирая на протесты Ребекки, она оттащила ее от очередного пациента. – Я уже отправила Адама спать. Пора и тебе отдохнуть.

– Со мной все в порядке, – Ребекка старалась не смотреть на Доротею. Вместо этого взор ее скользил по длинной очереди, состоявшей из больных и раненых людей.

– Неправда, – возразила Доротея. – Отправляйся спать, а я пришлю сюда одного из наших докторов.

Только тут Ребекка взглянула на нее.

– Позволь мне остаться здесь.

Было видно, что Доротея не хочет с ней спорить.

– Я тревожусь за тебя, – промолвила она наконец.

– Напрасно.

– Еще два часа, – сдалась та. – Но после этого – сразу спать.

Ребекка безучастно кивнула и поспешила к своей самодельной палатке.

* * *

Несколько часов спустя, когда она прощупывала живот девочки-подростка, все внезапно изменилось. Утренний свет окрасил стены палатки в бледно-желтый, и с Ребекки вдруг разом спало оцепенение. Образы один за другим врывались в ее сознание: стонущая девочка на кушетке; изношенные шлепанцы на ее ногах; пальцы самой Ребекки на животе ребенка – такие бледные на фоне ее смуглой кожи. Стоящий поблизости поднос с инструментами. Будто обжегшись, отдернула она руки и выбежала из палатки.

– Мне нужно выйти! – сказала она медсестре. – У девочки проблемы…

Так и не сумев закончить фразу, она бросилась бежать. Ребекка промчалась мимо очереди из пациентов, терпеливо ждущих приема. Она стрелой пронеслась по длинному коридору и так же быстро проскочила через зал ожидания. Спустившись по лестнице, она выскочила на летное поле, где с ревом садились и взлетали вертолеты. И здесь, за завесой их нескончаемого шума, она наконец дала волю чувствам. Она кричала, кричала и кричала, пока совсем не потеряла голос.

Стоило мне проснуться, и я сразу поняла, что у меня жар. Сознание казалось каким-то затуманенным, сама же я буквально взмокла от пота. Глянув на розоватый свет, лившийся из окна, я догадалась, что время уже близится к вечеру. Получается, я проспала несколько часов. Еще до того, как заснуть, я успела осмотреть рану на ноге. Голень была рассечена практически до самого верха, и кто-то – если не ошибаюсь, герцогиня или королева Элис – зашил порез грубыми нитками. Кожа вокруг напухла и покраснела, и я сразу поняла, что у меня неприятности. Собственно, неприятностей мне хватало. Падая, я сломала по меньшей мере одно ребро. Стоило мне поглубже вдохнуть или повернуться на кровати, и оно тут же давало о себе знать. У правого виска набухла огромная шишка, а волосы над ухом слиплись и были жесткими на ощупь. Кровь.

До этого я вставала только раз – чтобы воспользоваться маленькой ванной с потрескавшейся голубой плиткой на стенах. В животе у меня все еще урчало, но худшее было позади. Вода, подумала я, вспоминая тот стакан, который подала мне девушка (Симми?). Нельзя больше пить эту воду.

Выбравшись из постели, я расправила старые полотенца, служившие мне простыней. Затем распахнула дверь и шагнула в узкий темный коридор. Все, что я видела здесь до сих пор, – этот мрачный коридор да старая ванная. Куда же я попала? Как Симми назвала это – прибежище? В голове крутились несвязные обрывки нашего разговора.

Голова у меня по-прежнему кружилась, так что мне приходилось все время держаться за стены. Шла я босиком. Интересно, а где моя обувь? Коридор вывел меня в маленькую кухню. Как я уже поняла, все в этом доме было маленьким. Прислонившись к дверному косяку, я постаралась дышать не слишком глубоко, чтобы не потревожить лишний раз сломанное ребро.

Кухня была оклеена бледно-розовыми обоями – примерно того оттенка, который используют в комнатах маленьких девочек. Кроме невысокого холодильника и электрической плиты, здесь не было никаких приборов, да и эти выглядели невероятно древними. В углу стоял маленький квадратный стол, к которому были приставлены четыре стула.

В коридоре, по левую руку от меня, находилась еще одна дверь. Вот туда-то я и направилась. За ней оказалась гостиная, заполненная разношерстной мебелью – слишком большой для такой комнатушки. Вдоль стены стоял широкий диван с продавленными подушками. В углу приткнулся стул без ножки, с яркой зеленой обивкой. В темно-коричневой стенке примостился маленький телевизор, выглядевший по-настоящему допотопным в эпоху цифровой аппаратуры. На деревянном полу красовался тряпичный ковер. Впрочем, несмотря на дряхлую мебель, комната выглядела чистой и опрятной. Я прошла через всю гостиную – для этого мне понадобилось сделать всего четыре шага – и остановилась у незанавешенного окна. Глянув туда, я увидела разросшийся кустарник, сквозь который с трудом пробивались последние солнечные лучи.

Я повернулась, чтобы снова перебраться на кухню, и в этот момент увидела ружья. Дыхание у меня перехватило, и я судорожно ухватилась за спинку трехногого стула. Два ружья стояло у стены, возле двери в гостиную. Что это, винтовки или дробовики? Я слабо представляла себе разницу между ними. Единственный вид оружия, врезавшийся мне в память, – автоматический «кольт», из которого убили моих родителей.

Мне захотелось поскорей выбраться из этого дома. Я отчаянно желала вернуться в аэропорт, к Ребекке и Адаму.

– Симми! – позвала я, ступив на порог кухни, однако голос мой прозвучал так, будто я не пользовалась им несколько месяцев.