Пособник - читать онлайн книгу. Автор: Иэн Бэнкс cтр.№ 67

Полицейский в телефонной будке машет нам рукой — ровно три часа.

— Угол Вест-Порт и Бред-стрит, скоро, — говорит Энди и вешает трубку.

Туда рукой подать, но мы все равно едем на машине и останавливаемся напротив бара «Кас-рок-кафе». Ничего особенного — офисные здания да магазины. Вторая цивильная машина останавливается на самой Бред-стрит. Фургоны с полицейскими в форме припаркованы на Фаунтенбридж и на Грассмаркете, а несколько патрульных автомобилей все еще кружат где-то поблизости.

Макданн, сделав небольшой круг, возвращается к машине.

У нас с собой черный кофе в большом термосе. От горячего кашель у меня немного стихает.

— Скоро, — говорит Макданн, задумчиво глядя в свою пластиковую чашку, словно гадая на кофейной гуще.

— Так он сказал, — говорю я ему, откашлявшись.

— Гм-м. — Макданн наклоняется к парням на переднем сиденье: — Вы, ребятки, не курите?

— Нет, сэр.

— Тогда я выйду, отравлюсь.

— Ничего, сэр, курите здесь.

— Все равно хочется размять ноги. — Он смотрит на меня. — Как, Колли, покурим?

Я снова кашляю.

— Покурим. Хуже все равно уже не будет.

Я прикован наручниками к инспектору: рассматриваю это как повышение. Мы закуриваем и не спеша идем по улице мимо бара, переходим дорогу к витрине магазина старой книги, потом минуем видеомагазин, мясную лавку и закусочную — всюду тихо и темно. В сторону Грассмаркета проносится свободное такси с включенным огоньком. Мы останавливаемся и прислоняемся к ограждению тротуара. Многоквартирные дома у нас за спиной имеют заброшенный вид, отсюда мне видны громада старого, викторианских времен, кооперативного здания, расселенного в этом году, и универсальный магазин Голдберга (модерн шестидесятых), закрывшийся годом раньше.

Здесь и запах какой-то противный; прямо у нас за спиной магазин свежей рыбы, а чуть дальше по улице, но с наветренной стороны — лавка, где торгуют фиш-энд-чипс; [92] тут даже у мостовой вид какой-то засаленный. Ну, устроят в этом захолустье европейский саммит — так они что, будут здесь трескать кровяную колбасу и смотреть порнуху на видео? Черт бы их драл — до этой оргии осталось всего три недели. Вот уж ребята из лотаанской полиции радуются в ожидании этого пикничка — мало им было хлопот. Я-то думал, что во время подготовки — то есть как раз сейчас — напишу кучу статей на европейскую тему. Вот и написал.

— У твоего дружка был хороший послужной список, — говорит Макданн спустя какое-то время.

— У лейтенанта Келли [93] тоже, — сообщаю я.

Инспектор размышляет над этим. Он разглядывает кончик своей сигареты, докуренной уже почти до фильтра.

— Ты думаешь, у всех этих дел, что натворил твой дружок, политическая подоплека? Пока вроде все о том говорит.

Я смотрю в сторону Хай-Ригс, откуда к нам, урча, приближается очередное такси. Макданн аккуратно гасит сигарету о перила ограды, у которой мы стоим.

— Я думаю, политика здесь ни при чем, — говорю я Макданну. — Тут дело в морали.

Инспектор поднимает на меня взгляд.

— В морали, говоришь? — И втягивает сквозь зубы воздух.

— Он разочаровался в жизни, — говорю я. — Раньше у него была масса иллюзий, а теперь осталась только одна: он думает, что своими делами сможет что-то изменить.

— Гм-м.

Он разворачивается, я бросаю свой окурок на засаленный тротуар и растаптываю его каблуком, потом поднимаю глаза. У нас за спиной сноп света — такси выезжает с Хай-Ригс и, дребезжа, сворачивает на Вест-Порт.

Я таращу глаза. Макданн что-то говорит, но я ничего не слышу. Какой-то странный звук в моих ушах. Макданн тянет меня за наручник.

— Камерон, — слышу я откуда-то издалека его голос.

Он говорит что-то еще, но я опять не слышу; у меня в ушах какой-то странный рев; звук высокий, но это рев.

— Камерон? — говорит Макданн, но с тем же результатом.

Я открываю рот. Он похлопывает меня по плечу, потом берет за локоть. Наконец он становится прямо передо мной — между мной и рыбным магазином.

— Камерон, — говорит он, — с тобой все в порядке?

Я киваю, потом трясу головой. Киваю опять, указывая ему на то, что передо мной, но он оборачивается и ничего не видит; в магазине темно, а уличный фонарь плохо освещает то, что внутри.

— У… — начинаю говорить я. Делаю еще одну попытку: — У вас есть фонарь? — спрашиваю я его.

— Фонарь? — переспрашивает он. — Нет, вот зажигалка. А в чем дело?

Я снова киваю на витрину рыбного магазина.

Макданн щелкает зажигалкой. Он всматривается внутрь, почти упираясь лицом в стекло. Потом подносит ко лбу сложенную козырьком ладонь другой руки, прихватывая этим движением и мою руку.

— Ничего не вижу, — говорит он. — Вроде рыбный магазин, да?

Он поднимает глаза на вывеску.

Я киваю в сторону цивильной машины.

— Пусть они сдадут задом на Лористон-стрит и включат дальний — прямо сюда, — говорю я.

Макданн, прищурившись, смотрит на меня и, кажется, читает что-то по моему лицу. Он машет рукой машине. Они опускают стекло, и он говорит им, что нужно сделать.

Машина сдает назад на Лористон-стрит и включает фары.

Дальний свет; мы отворачиваемся от яркого сияния и становимся с краю от витрины.

Окно у магазина открывается снизу вверх. За стеклом плита из чего-то, похожего на зеленый гранит, она чуть наклонена — когда магазин открыт, на ней выкладывают рыбу. У нее невысокие округлые края и небольшой желоб внизу.

На подставке лежит не рыба, а куски мяса. Я узнаю печень — красноватую с шоколадно-коричневатым оттенком и шелковистой поверхностью, почки, похожие на темные странные трибы, что-то напоминающее сердце и всякие другие куски в форме вырезок, кубиков, полос. В центре подставки крупный мозг — кремово-серая масса.

— Господи помилуй, — шепчет Макданн.

Забавно, но мороз подирает у меня по коже только после его слов — не от самого зрелища и не после того, как мозг осознал увиденное в свете фар промелькнувшего такси.

Я смотрю на аккуратную, почти без следов крови, витрину. Подозреваю, что даже читатель «Сан» сообразил бы: все это никакого отношения к рыбе не имеет; я и так уверен, что все это человеческое, но чтобы не оставалось уж совсем никаких сомнений, внизу по центру лежат мужские гениталии: необрезанный серовато-желтый пенис — маленький и сморщенный, мошонка — какая-то помятая и коричнево-розовая, с обеих сторон вытащенные наружу яички — маленькие шарообразные сероватые штучки, похожие на крохотные гладкие мозги и связанные с мошоночным мешком тоненькими спиралевидными трубочками жемчужного оттенка; все вместе это производит странное впечатление схематического изображения яичников, соединенных с маткой.