Всадник - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Дикий, Анна Одина cтр.№ 56

– Скажи… – она подошла к Галиату и заглянула в его книгу, – могу ли я издать указ до коронации? Есть ли у меня какие-нибудь права в этой земле?

– Законы, сведенные в книге окончательного Собора [109] , – преобразователь деликатно откашлялся и прикрыл пальцами место, которое читал, – недвусмысленно гласят: законодателем может быть лишь военачальник… получивший власть над Рэтлскаром в соответствии с принципом примогенитуры.

Леди Ицена кивнула, но лицо ее оставалось так же не потревожено движением мысли, как и после упоминания филицида, поэтому преобразователь деликатно поспешил уточнить:

– …То есть власти, переданной от отца к сыну. При условии же недостаточного возраста регентшей будет его мать.

Ицена задумалась. Галиат выдержал паузу и озвучил вывод:

– Лорд Орах не будет иметь законодательной власти. Он сможет только влиять на вас и таким образом править. Но на документах будет стоять ваша печать и ваша подпись.

– Хороший Орах будет влиять на меня, вдову плохого Кэтанха и мать никакого Фаэтона, – торжествующе улыбнулась Ицена. – А я… я! Буду придумывать законы Рэтлскару! – Она на секунду сникла – внезапно перспектива эта показалась ей скорее обузой, чем долгожданным даром, но вскоре взбодрилась: – Пускай отныне ни один чужеземец из внешнего мира, из-за Воды, с края горизонта, не проникнет в нашу землю. Я, мой мертвый муж, мой живой жених, мой сын и будущий военачальник, змеиные наездники, шеф-капрал, шут, придворный оракул Галиат и люди рынка будут ждать, пока участь Рэтлскара решится сама. – Ицена понизила голос. – А чужеводцев мы выдворим.

– Я оформлю указ, – кивнул Галиат (про себя он отметил, что под такого рода указ подошла бы практически любая формулировка, позволяющая ицениной ксенофобской сущности отдать город во власть ее страхам). – Только змеиные наездники, как вам должно быть известно, леди Ицена, не являются подданными Замка-на-острове [110] . Если б не они, не быть бы Рэтлскару основанным.

– Ты дашь мне прочесть об этом, Галиат, – сказала Ицена, подавив зевок. – А сейчас мне пора.

Военачальница вышла, покачивая веретеном. Галиат вздохнул и принялся за дело. Вот что написал серебряными чернилами придворный преобразователь:

«Властию, данной военачальнице-регентше, действующей во праве и безмолвном одобрении усопшего ея супруга лорда Кэтанха и во имя и славу юного силонаследника будущего военачальника лорда Фаэтона, не достигшего ко утверждению сего закона возраста правления, настоящим доводим повеление до всех подданных Поселения Рэтлскар, включая жителей Замка-на-острове и Присоединившихся территорий: что с девятнадцатой волны и пятнадцатого, – тут Галиат замешкался, потом аккуратно стер серебряные чернила и вывел вместо этого, – шестнадцатого камня [111] вечера текущего сорок пятого дня месяца догар пятьсот седьмого оборота Поселения запрещается въезжать, прилетать и иными способами проникать в Замок-на-острове кому-либо из дальнего мира, а именно: из-за таинственной Воды; из-за края Горизонта; из Муравьиной Страны; из Железного Леса, а равно и из прочих внешних земель. Жителям Присоединившихся территорий для сообщений с Замком ежедневно вечером будет открываться пищевой ход.

Подпись: леди Ицена, от имени и в интересах усопшего лорда Кэтанха и юного лорда Фаэтона».

Галиат достал большую печать и аккуратно приложил ее под подписью. Буквы на печати разобрать было нельзя: они принадлежали не тому языку, на котором написан был документ.

По бесконечному акведуку, тянувшемуся над волнами от острова за горизонт, неторопливым шагом двигался утомленный вороной жеребец. На спине жеребца сидел человек, укутанный в обширный плащ, голову его закрывал глубокий капюшон, а лицо было закрыто. Он подъехал к воротам в стене, окружавшей остров, в тот момент, когда стражники закручивали опускающие решетку лебедки и сводили створки ворот. На крепостной стене глашатай дочитывал указ леди Ицены.

Всадник проехал в ворота под падающей решеткой за полсекунды до закрытия; возможно, он ничего не знал о местных единицах измерения времени (как и абсолютное большинство жителей Рэтлскара). Подскочившего стражника он отодвинул рукоятью плети и, продолжая движение, указал ею же на вертикальный желоб, в который упал последний из шестнадцати камней, считавших время до вступления указа в силу. Щелкнули еще четыре камня, и на остров опустилась официальная ночь. Приезжий скрылся в привычной тьме.

Всадник в серебряной маске и плаще уехал недалеко в глубь военного поселения Рэтлскар. Копыта жеребца простучали по странным, мощенным стеклом мостовым всего пары улиц, когда перед верховым выросли два человека в доспехах и скрестили алебарды, преградив путь.

– Предъявите свидетельство о телесном здравии, скрепленное печатью имперского [113] дома, – неприветливо потребовал первый.

Всадник не изменил посадки и не поднял капюшона. Помедлив секунду – как будто решая, вступать в разговор или продолжить путь, – он все-таки ответил:

– На моем теле нет и не может быть печатей какого-либо дома, а других свидетельств о телесном здравии при себе не ношу.

Ночные стражи были настроены на неторопливый разговор. Второй поднял забрало и с неожиданной доброжелательностью пояснил:

– В Замок-на-острове запрещено въезжать без одобрения комиссии по карантину против змеиной болезни, кое одобрение выражается в соответствующем сертификате, называемом свидетельством о телесном здравии. – Он взглянул на напарника и уточнил: – Если вы не желаете пройти карантин, вы можете покинуть Рэтлскар.

– Да, – подтвердил первый. – А город закрыт. Поэтому, если вы не желаете проходить карантин, э-э-э… вы можете остаться под стражей, пока не пройдете его. Если пройдете.