Примечания книги: Всадник - читать онлайн, бесплатно. Автор: Дмитрий Дикий, Анна Одина

1

Рэтлскар, Рэтлскар!

Чудный остров в воде!

Стены крепки, далеко

Несется стрела акведука.

Со мной Рэтлскар мой везде! (вольный перевод с англ.)

2

Ибо любимых убивают все (англ.) – цитата из «Баллады Редингской тюрьмы» Оскара Уайльда.

3

«И снова выходить – в слепой, соленый, темный океан». Джон Фаулз «Любовница французского лейтенанта». – Пер. И. Комаровой.

4

Важные для нашего сюжета аспекты истории семейства Борджа более подробно прослежены во второй книге трилогии – «Магистр».

5

Кокань (фр. – Cockaigne) – воображаемая средневековая страна всеобщего благоденствия и изобилия, прославленная, в частности, картиной Брейгеля «Страна Кокань» (порой переводящейся глупцами как «Страна кокаина»). Подробнее о ней см. в труде Жака Ле Гоффа «Герои и чудеса средних веков».

6

Болотистая местность Камарг (Camargue) на юге Франции по-русски пишется так же, как Камарг Ура.

7

Мы немного упрощаем здесь последовательность событий, рассказывая тот вариант истории создания Ура, который сумел восстановить Винсент Ратленд. На самом деле к моменту консолидации человеческих и эфестских племен гипты уже больше трех тысяч лет были высокоорганизованной и технически продвинутой цивилизацией.

8

Джованни Борджа, или Римский Инфант (Infans Romanus) – дитя Лукреции Борджа и неизвестного отца. Среди претендентов на отцовство называли как Педро Кальдерона, посланника Папы Римского (отца Лукреции), так и самого Александра VI или его сына – брата Лукреции Чезаре Борджа. Дитя было произведено на свет в тайне, в монастыре. Через некоторое время Лукрецию вновь выдали замуж, а в папской булле 1501 года Римский Инфант был признан сыном Чезаре от некоего внебрачного союза. Второй буллой, хранившейся в тайне долгие годы, Джованни признавался уже сыном самого папы (Лукреция не упомянута ни в одном из документов), поэтому инфанта считали сыном Чезаре (см. главу «Два Джованни» в книге «Магистр»).

9

О «Медовых кошках» можно прочесть во втором томе трилогии. Широко известна конная статуя скульптора Донателло, в 1453 году воздвигнутая кондотьеру Эразму де Нарни по прозвищу «Гаттамелата» в Падуе. Эразмо сражался за Венецианскую республику, в то время владевшую Падуей. Желающие могут посмотреть на копию этой статуи в Итальянском дворике Музея им. Пушкина в Москве.

10

Система называлась Дагари («путь» на старонижнегиптском), и ее возраст на время описываемых нами событий составлял несколько тысяч лет (к концу настоящей книги – существенно больше пяти). У людей и эфестов существует лишь приблизительная карта Дагари, а полной схемы нет и никогда не было: в разных частях Пути действовали свои гильдии проводников, ориентировавшиеся по так называемым «паутинам» – маленьким частям общей карты Дагари, начерченным в определенных местах. Общая территория, доступ к которой гипты имели благодаря Дагари, была гигантской и равнялась по площади территории Российской империи в эпоху ее расцвета – около 20 млн кв. км. Дагари была развернута вокруг трех дворцов Основания, установленных вдоль центрального меридиана Короны гиптов: Тирда, самого северного и большого (Тирд сам по себе иногда ошибочно называют Короной, но это лишь ее часть); Т[э]вар, дворца на восточной окраине леса Гриз; и Дин’ани-под-морем, подводного дворца на самой южной оконечности Дагари. Изначально Дворцы строились пятью кланами (нам известны их названия и имена глав кланов, но мы не будем утомлять читателя излишними подробностями), однако к описываемому моменту все они консолидировались под началом Дэньярри, которого читатель должен помнить по книгам «Амфитрион» и «Магистр».

11

Этот форпост был самым западным из известных выходов из Дагари и назывался Thed’wear Rydd, или «место за лесом».

12

Элементали – духи стихий: воздуха, огня, земли, воды. Как видим, Александр VI разложил мир на другие элементарные частицы.

13

Эфестский «фонтан смерти» (willæd mor) особенно эффективен против шеренги, единого фронта, а именно так гипты попытались встретить эфестов; впрочем, фонтан с успехом работает и против фаланги, и против круговой обороны.

14

Полуубитыми (или «однажды умершими») эфесты называют людей, у которых по какой-то причине – чаще всего, конечно, в бою – перестало работать одно из сердец. Такие эфесты неспособны продолжать битву и должны покинуть ряды воинов. Единственным известным исключением из этого правила был царь Нази Трехсердый (у которого на самом деле сердец было столько же, сколько и у обычного эфеста, то есть два).

15

Так называемое «голубое пятно», отвечающее за тревожную реакцию на стресс. Помимо этого мидр стимулирует специфический выброс катехоламинов, особенно норадреналина.

16

Конечно же, эфест Оррант не мог знать, что приблизительно за пятьсот тридцать лет до описываемых событий (для удобства везде здесь мы используем летосчисление Камарга) точно в такую же западню угодил верховный Заклинатель Камарга по имени Сарти. Сарти стал главным Заклинателем после того, как город – тогда еще не имевший сколько-нибудь важного названия – захватили кочевники из Медзунами. Сам потомственный кочевник и фаворит предводителя медзунамцев Битурубиса, Сарти знал, как опасны неудержимые племена, и поэтому окружил город, названный им Кемерги, стенами. Спустя сравнительно недолгое время в Кемерги прибыло посольство из Ламарры – отдельного, далекого и дотоле неизвестного поселения людей. Сарти, недоверчивый, как все варвары, убил всех членов посольства, кроме одного; а с этим оставшимся он, собрав войско из десяти тысяч человек, двинулся на Ламарру. Это был очень длинный переход, и до Ламарры, находящейся далеко на севере материка, дошли не все люди. Придя к городу, Сарти убил оставшегося ламарца – дабы тот не распространял слухов о судьбе своих товарищей – и приготовился к осаде, но довольно быстро двери города открылись, и его вместе с другими генералами пригласили внутрь, чтоб обсудить условия капитуляции. Лишь внутри Сарти узнал, что Ламарра (в которой на тот момент уже был институт гражданства, а людям давали фамилии) снабжалась всем необходимым по морю через удаленные запрятанные в скалах доки и что, конечно, никто не собирался ему сдаваться. Семья Даэза, руководившая Ламаррой, посредством несложных манипуляций с Сарти выяснила, какая судьба постигла их мирное посольство, после чего, рассвирепев, отдала Сарти и его военачальников «глубине» – на скользящих плоскодонных лодках кемергцев вывезли на «Лицо Льда» (Faccia – так назывался кусок ледника, находившийся на расстоянии ста миль от Ламарры) и там, пробурив во льду лунки, утопили. После этого Гер Даэза, сын правителя Ламарры и второй претендент на трон, собрал двадцатитысячное войско, двинулся на Кемерги, осадил, захватил и наполовину сжег, после чего заново отстроил город и, переименовав поселение в Камарг, назвал «южной столицей мореходной империи Ламарры». На этом история Камарга, конечно, не заканчивается, но мы не имеем возможности рассказать здесь ее полностью. Важно, что камаргиты до сих пор морщатся, если назвать Камарг «южной столицей».

17

Греческий (жидкий) огонь – придуманная византийцами горючая смесь, использовавшаяся в морских сражениях.

18

Священное зеркало (лат.).

19

Читатель заметил, что при указании на промежутки времени мы не пользуемся обозначениями, отличными от наших, шумерских. Если использование в тексте футов и лиг помогает нам прочувствовать, что эти системы счисления в разных культурах, то время едино для всех, хотя, как мы совсем скоро уже выясним, и идет в разных местах с разной скоростью.

20

«Никто не спит» (ит.). – первая строчка и название арии Калафа из оперы Джакомо Пуччини «Турандот».

21

Любимых убивают все,

Но не кричат о том.

Издевкой, лестью, злом, добром,

Бесстыдством и стыдом,

Трус – поцелуем похитрей,

Смельчак – простым ножом. – «Баллада Редингской тюрьмы». Оскар Уайльд. – Пер. В. Топорова.

22

В ойкумене Камарга принято было деление на четыре сезона: «сев», «цвет», «сбор» и «снег»; надо заметить, что сезон «снег» имел в Камарге чисто номинальное значение, так как климат города был очень жарким. (В Рэтлскаре, как, наверное, помнит читатель, был только один сезон: «фол», называемый иногда также «о#тун»).

23

Впускные двери Камарга были сработаны по тому же принципу, что и в большинстве гиптских поселений – это были не створки, а два гигантских поворачивающихся щита, нанизанных на подземную ось и состоявших из трех сегментов разного размера. Щиты располагались друг за другом и вращались противоходом, чтобы пробить их одновременно было невозможно. В случае осады оператор проворачивал оба щита так, чтобы напротив тарана всякий раз оказывался не пораженный доселе участок, поэтому взломать гиптские ворота было практически невозможно. На сегментах красовались разные божества: на одном Красный Онэргап, на втором Перегрин-Ристан, на третьем Хараа-Джеба. Знаменитые парадные ворота Камарга, ворота Победы, располагались за впускными щитами и отделяли внешний укрепленный круг города от внутреннего.

24

Для нас важен сейчас лишь пантеон Камарга. В него входили три основные божества: Красный Онэргап, покровитель огня (часто изображаемый в виде огненной монеты с множеством рук), Перегрин-Ристан, повелитель вод и ветров (он не имел формы, а представляли его как корабль с надутыми парусами и нарисованным на носу глазом), и Хараа-Джеба, царица снега, лесов и всходов (та, в отличие от коллег, выглядела как обычный геральдический горностай). В многочисленных легендах людей фигурировали и прочие мифические персонажи, зачастую связанные с базовой троицей сложными семейными узами; отдельного упоминания заслуживает разве что Праптах, то ли отец, то ли старший брат упомянутой триады и покровитель власти, воплощенной в тарне. Эфесты, как мы знаем, были своеобразными монотеистами и поклонялись лишь Мирне, представляемой в виде простой эфестянки с кувшином в одной руке и весами с двумя сердцами в другой. Гипты не поклонялись сколько-нибудь конкретизированным началам, полагая, что и жизнь, и окончание их существования принадлежат «Mathr» (переведем это слово как «толща» или «глубина»).

25

То есть право перемещаться по Камаргу невозбранно – аналогично, скажем, знаменитой freedom of London – свободе любого человека перемещаться по Лондону.

26

Иоанном Хризостомом звали австрийского композитора Вольфганга Теофила Моцарта.

27

То есть волшебник, дословно «повелитель колдунов». Мы уже не можем установить, как именно это звучное немецкое слово проникло в язык людей Камарга.

28

Лед, уложенный под библиотекой Камарга, был не простым, а одушевленным – был это злой лед, желавший смерти живым существам и доставленный сюда в незапамятные времена из Ламарры, с Faccia. В Камарге лишь суровая волшба удерживала его на месте, заставляя исполнять приказания хозяев.

29

«Тихо, тихо, над землей» – строчка из арии Дона Базилио «Клевета» из оперы Россини «Севильский цирюльник».

30

В последние два века Камарг в основном вел войны с независимыми человеческими поселениями, а с эфестами и гиптами – если не считать некоторых периферийных стычек, на которые стороны закрывали глаза для всеобщего блага, – хранил шаткое перемирие. Воевать с эфестами было бессмысленно: около трехсот лет назад они без особенного труда завоевали Ламарру, и если одну столицу эфестов Камарг еще мог попытаться взять приступом, то мобилизовать столько умелых воинов, чтоб атаковать одновременно два протектората непобедимых эфестов, да еще разнесенных столь далеко друг от друга, было невозможно (к тому же Раки, царь разочарованного народа, был великий чародей и умел защищаться от камаргского волшебства). Гипты же хотели только одного: чтоб их оставили в покое, и после того как выяснилось, что подземный Путь этих угрюмых работников горы опутал практически все колонии Камарга, метрополия была более чем рада предоставить им этот покой в обмен на запечатанные выходы из Дагари.

31

С тех стародавних пор, когда Оррант взял штурмом Санганд, многое изменилось: на момент нашего рассказа эта морская цитадель контролировалась объединенным контингентом эфестов и камаргитов. Обычно высокомерные и немногословные эфесты в Санганде вели себя на удивление дружелюбно, памятуя о том, с какого унижения начиналось их присутствие здесь, и всякий, кому удавалось завоевать их расположение в твердыне посреди вод, пользовался им неизменно до самой смерти.

32

Читателю не следует думать, что архитектурно Камарг повторял средневековые европейские города: в нем было много такого, что в нашем мире увидеть можно лишь изредка.

33

Завоевав Ламарру, эфесты рассудили, что места хватит всем, и не стали изгонять оттуда человеческие семьи, если только те не желали уйти сами. После того как редкие попытки восстаний были жестоко и эффективно пресечены, выяснилось, что сосуществование двух культур вполне возможно: эфесты были нелюбопытны, не слишком притязательны и не стремились навязывать завоеванному народу свое общество, а впоследствии и вообще дали людям полную свободу передвижений.

34

Гипты легко овладевали языками людей и эфестов: на это у них было, во-первых, много времени, а во-вторых, их собственный язык имел чрезвычайно сложную структуру и состоял из двух практически независимых, но в равной степени развитых наречий. Эфесты не любили говорить на языке людей и ограничивались всегда максимально короткими фразами. В принципе же за несколько столетий, прошедших с даты Ehr’quän, доминирующим языком материка стал камаргский диалект.

35

У гиптов нет системы пищеварения в обычном понимании. Действительно, звукоизвлечение у них происходит за счет работы разговорного рта – одной из немногих чисто органических частей, но пищу (мелко раздробленные минералы) они принимают через отверстие, расположенное где-то на стыке головы и шеи.

36

Память гиптов устроена весьма странно, и они способны воспринимать исторические последовательности лишь в наиболее укрупненном виде, а лучше всего – через привязку к своим собственным кланам и предкам (которые в строгом понимании не предки их, но учителя). За все время существования материка и его истории прошло всего около пяти поколений гиптов, из которых первое было доисторическим, а второе (к нему принадлежал уже упоминавшийся Дэньярри) участвовало в строительстве дворцов Основания.

37

Строго говоря, то были не совсем эфестские луки. Задолго до описываемых событий эфесты захватили в плен верховного заклинателя Камарга по имени Шорбан Старый. Шорбан был могущественным кудесником и научил эфестов оснащать луки монументальным заклятием заточения. Теперь вместо деревянных стрел они испускали туго сплетенные души побежденных в бою – души эти столь сильно стремились на свободу, что на пути своем разрушали все без разбора и усилия; правда, чем больше созданий убивали из лука, тем свободнее становилось в нем душам и тем слабее он делался. Как ни странно, до того как эти луки попали в метрополию с очередным походом эфестов, в Камарге не умели делать оружие такого типа (от экспедиции Орранта остались только раскрученные луки в виде двух кривых сабель). Однако людям в одной из редких побед над эфестами досталось только пятнадцать raszany bogan («дуга мертвых» – так называли магический лук в Камарге), и если они смогли перенять у эфестов технологию изготовления луков, то секрет заклятия, использованного Шорбаном, умер вместе с ним.

38

Личная стража тарнов состояла из гвардии (четырнадцати прæторов), пяти министров-местоблюстителей, составлявших Высокий Совет, и великого визиря, также известного как «рука войны» (второй рукой тарна была «рука расцвета», и ею был верховный заклинатель с собственной иерархией). Пржторы (они как раз и были лучниками, а Апеллес одним из них) подчинялись великому визирю и через него Высокому Совету, а каждому прæтору в свою очередь подчинялось от трех до семи великих генералов-фа`то. У тех на службе состояло до пяти «непобедимых стай», во главе каждой из которых стояли фо`рца, руководившие еще некоторым количеством «кровоначальников». Дальнейшую военную иерархию Камарга мы опустим.

39

«Вы знаете, что он делает» – строчка из «Каталожной арии» Лепорелло из оперы Моцарта «Дон Жуан».

40

Алая Тысяча складывалась из числа кровоначальников, всех форца, фато и прæторов, хотя последние, конечно, выходили на стены лишь в крайнем случае.

41

Некоторым камаргитам памятен был случай, когда старуха гостеприимно приняла приветственный отряд, прибывший из молодой и амбициозной провинции Лаго. Она впустила внутрь двух воинов, через некоторое время еще двух и продолжала так попарно впускать молодых и статных лагосцев, пока они не закончились. Каждая новая пара входила вслед за приветливо улыбавшейся старухой, ожидая встретиться с прошедшими знаменитую «беседу» товарищами, но не тут-то было… Привратница рассмотрела лагосцев, побеседовала с каждым от капитана до солдата и не допустила внутрь ни одного. На следующий день из парадных ворот, с грохотом разломившихся макабрическим веером, изверглось несколько карательных «стай», ведомых фато-алым тысячником; из Бархатного же порта к берегам провинции Лаго вышли три тяжело вооруженных флагманских корабля – «Господин наш Онэргап», «Мастер тихой заводи» (то есть тарн) и «Анчар», несшие баллисты, стрелявшие живым льдом. Совместными усилиями наземные и морские войска столицы перенесли Лаго из реальности прямиком на страницы учебника истории, а Камарг пополнился знаменитыми лагосскими столовыми алебастрами и большим количеством рабынь в возрасте от семи до семнадцати лет; все они были красивы. Мужчин, стариков, женщин, детей обоего пола и недостаточно красивых молодых лагосок камаргиты, не долго думая, извели, а ту часть земли Лаго, которую не сожрал живой лед, перепахали и засеяли горькой солью. О том, что как-то мирным днем сева (см. сноску на с. 39) в Камарг хотел войти лагосский отряд, жители узнали лишь месяц спустя, когда глашатай объявил с крыши библиотеки, что провинции Лаго больше не существует.

42

Этот мост, перекинутый через реку Ка, располагался внутри второго кольца стен Камарга и был основной торговой переправой. Путник, двигавшийся с востока Камарга на запад, вначале пересекал Ка по мосту Преславного Алого флота, а затем, пройдя несколько километров, проходил по мосту Тысячной Битвы, перекинутому через Ма.

43

Библиотека располагалась практически точно в центре Камарга.

44

«Я дух, который отрицает» – первая строчка арии Мефистофеля из оперы Арриго Бойто «Мефистофель».

45

Речь идет о внутренних шарах: пятый шар освещал священную дельту Камы, а соответствующие ему внешние шары – вход в Бархатный порт. (Десятого внешнего шара, правда, не существовало, ибо в Бархатном порту всегда и так горели разным цветом сотни светильников и факелов.) Издревле на внешней стене Камарга стояли шестнадцать ярких светильников, заключенных в хрустальные шары (светили они в основном вверх, поэтому издали путники всегда видели колонны света, поднимавшегося от Камарга), а на внутренней – восемь таких же по конструкции, но более мощных. Каждый из шестнадцати внешних светильников светил в полную силу час (в пересчете на привычные нам единицы), и еще полчаса до и после своего времени вполсилы; каждый из восьми внутренних светильников светил два часа в полную силу и вполсилы еще час до и после своего времени. Днем свет, источаемый светильниками, был зеленым (за счет медного купороса, который здесь производили в избытке), а ночью кроваво-красным (благодаря хлориду стронция, который поставляли гипты). Правда, светильники были так ярки, что обслуживали их слепцы, а селиться или вести торговлю в их близости можно было лишь под специальными защитными навесами. В камаргском не было одного понятия для всех часов: шестнадцать часов дня назывались зелеными, ночи – красными; у каждого из двухчасовых промежутков, отмеряемых на внутренних стенах, было и свое название (например, «час молочников» [suut], «час переправ» [tasym] или «прогулка собаки повелителя» [kaen]), причем первые и последние полчаса каждого называли соответственно ранним и поздним временем этого промежутка. Про жителей внутреннего кольца стен (тут, конечно, селились в основном аристократы и купцы) говорили, что они живут внутри времени, про жителей участка между стенами – «в межвременье», а про остальных говорили просто: «внешние».

46

Делламорте, одинаково нежно относившийся к своим сокровищам – мечу и жеребцу, назвал их с предосторожностями. Имени жеребца никто никогда не слышал, а меч его носил имя Торн (слово, переводящееся с английского thorn как «шип», наверное, напрасно будет ассоциироваться у читателя с организацией, описанной в книге «Магистр»).

47

Карта «Башня» относится к старшим арканам эзотерической карточной колоды Таро. Вне зависимости от варианта колоды в основе ее символизма лежит история о Божьем наказании за попытку строительства Вавилонской башни. Чаще всего изображают высокую башню, разрушаемую молнией. С верхушки ее летит вниз головой человек (или два).

48

Джузеппе Верди и Гаэтано Доницетти.

49

То есть на пути от Священной рощи Хараа-Джеба до дворца тарна.

50

То есть «капитан командиров».

51

Или bloodstone. Меч этот Делламорте получил давно – еще в бытность Всадником. Он был выкован гиптами, а в рукояти его красовался так называемый ani’drhad, или «пожиратель камней» (мы для простоты называем его bloodstone). Около трех тысяч лет назад гипты открыли одну жилу ani’drhad и принялись разрабатывать ее, восхищенные красотой камня. Через некоторое время, когда выяснилось, что «пожиратель камней» заставляет их самих распадаться на куски и истекать черной кровью, доступ к жиле был закрыт, а разработка «кровавого камня» запрещена под страхом изгнания из Дагари. Существовало лишь два изделия, в которых был использован этот загадочный минерал, – меч Делламорте и доспех высокого тарна Камарга; толком не известно, кто именно сработал эти предметы. Хотя bloodstone был вреднее всего для гиптов, ни людям, ни эфестам он особенно не нравился, так как отравлял кровь противника, лишал его воли к сопротивлению и победе и рубил всегда так близко к сердцу, как мог.

52

Алектрион не был бы так уверен, если бы знал историю о неудавшемся пленении эфестами Уго. Но он не знал ее: в обучении гвардейцев большая часть времени отводилась физической подготовке, а не изучению гуманитарных дисциплин.

53

Всадник, конечно же, цитирует краткую речь царя спартанцев Леонида.

54

См. главу «Трубная площадь» второй книги «Магистр».

55

«Священный гнев клокочет в моем сердце» – первая строчка арии Царицы Ночи из оперы Моцарта «Волшебная флейта».

56

«На рассвете я одержу победу» – строчка арии Калафа «Nessun dorma» из оперы Пуччини «Турандот».

57

Всадник, разумеется, цитирует монолог одного из Актеров из «Гамлета» в переводе М. Лозинского.

58

Кто же не любит слегка прикорнуть? (англ.)

59

Древнегреческий политик и стратег Афин (490—429 гг. до н. э.) Перикл произнес первую в истории апологию на похоронах афинских воинов, превознося достижения афинской демократии.

60

Бегство Святого семейства в Египет лучше всего освящено в апокрифах, где рассказано о городе Сотин, который беглецы проходили в течение того единственного дня, до которого младенец сократил месячный путь в Египет. «И так как они не знали там никого, у кого могли бы попросить гостеприимства, то вошли в храм, который египтяне называли Капитолием. В этом храме стояли сто семьдесят пять идолов, и они каждый день служили этим божествам кощунственной службой. И случилось, что когда блаженная Мария со Своим Младенцем вошла в храм, все идолы упали на землю, на лица свои, и оказались разрушенными и разбитыми», – указывается в Евангелии Псевдо-Матфея.

61

Я знаю (ит.).

62

Значительное количество территорий, подчиненных Камаргу, находилось внутри материка. На побережье располагались основные вассальные города.

63

Так называли кочевников.

64

В языке Детей не было слова, означающего «холодный» – правильнее было бы перевести это как «обычной температуры», поскольку сокрушительный холод окружал их всю их жизнь.

65

Детям приходилось много перемещаться по отколотым льдинам, поэтому все они хранили равновесие не хуже профессиональных эквилибристов.

66

Царь, безусловно, не сидел без дела на троне целыми днями в окружении своих воинов: просто по странному совпадению Дети прибыли как раз к окончанию военного совета.

67

Дети считали, что безумие заразно.

68

«Мельница, источник, роща… А поблизости – заводик!» (ит.) – заходные строчки арии Vi ravviso графа Родольфо из оперы «Сомнамбула» Винченцо Беллини.

69

О нем рассказано ниже.

70

Использовав некоторые волшебные ухищрения, изученные им во время пленения в Камарге, Руни, отец теперешнего царя, наделил сына третьим оком – силой далеко видеть, предвосхищать угрозы и узнавать сокрытое.

71

Эти понятия имели как буквальные, так и описательные значения. Аима не только знала о том, что происходит под землей, но и анализировала информацию, а Сард не только собирал ее, но и руководил сетью разведчиков по всему материку.

72

Эффективность действий Холодных Детей подтверждается следующим случаем. Когда камаргская колония Лисса взбунтовалась под впечатлением от страшной расправы камаргитов с соседями – провинцией Лаго, Второй Триумвират послал к стенам взбунтовавшейся колонии большое войско под началом Алой тысячи. Лиссцы успели послать за подмогой в Эгнан. Поэтому когда камаргиты во всем ленивом великолепии карательного похода подошли к городу, они увидели на ближайшем к мятежной колонии перекрестке три луча дорог, занятых всадниками на голубоватых лошадях. Конников было много, и они ничего не делали – просто стояли; их лошади даже не перебирали ногами. Всадники и сами были какими-то голубоватыми, хотя разглядеть их кожу в узких щелях шлемов было практически невозможно. Эгнан поставил Камаргу мат в ноль ходов.

– Должны ли мы проводить тебя до Камарга? – обратился к предводителю Алой тысячи эфест, располагавшийся в центре колонны, занимавшей дорогу к Лиссе.

– Нет, – ответил камаргит. Ему было трудно сказать это «нет», но отвлеченный ответ вызвал бы у не понимающих обиняков абсолютных эфестов подозрение в недостаточном уважении. Недостаток уважения к Детям Эфестов был равносилен самоубийству.

– Царь Нази Трехсердый передает Камаргу приглашение в лес Гриз. Если ты хочешь увидеть нас там, скажи сейчас, – сообщил предводитель Детей.

– Нет, – снова ответил камаргит. – Триумвират придет в лез Гриз. Камарг больше не хочет видеть Детей Эфестов.

– Ты умен. Прощай же, – закончил предводитель, и они… разъехались в стороны и рассеялись на равнине. Никаких стен вокруг дорог к Лиссе больше не было. Дети Эфестов проехали сквозь стены, превратив их в прозрачный воздух, и удалились, не оглядываясь.

Тут-то бы Алой тысяче и взять Лиссу, скажете вы? Но предводитель камаргитов действительно был умен.

73

На эту мысль магистра навели мулюди Ламарры – слишком уж заманчивой была параллель между ними и Нессом, погубившим своей отравленной кровью Геракла.

74

Исход (лат.).

75

Кристоф Виллибальд – имя австрийского композитора Глюка.

76

История падения Медзунами не описывается в этой книге.

77

«Пока льется вино, а головы горячи – приготовим веселую пирушку» (ит.) – первая строчка «Шампанской арии» Дон Жуана из одноименной оперы Моцарта.

78

Удел Лота: «Вернись ко мне скорее» (англ. и ит.) – ария Морганы из оперы Георга Фридриха Генделя «Альцина».

79

Особо изысканная форма пожелания «Черт побери» (нем.).

80

Туда ему и дорога, если хотите знать мое мнение (англ.).

81

Камарг должен быть разрушен (лат.).

82

Чувствовать, зависеть, сомневаться (англ.).

83

Третья триумфальная арка, открытая в 1989 году в современном деловом парижском районе Дефанс располагается на одной исторической оси с первыми двумя арками – Малой триумфальной на площади Каррузель и просто Триумфальной. Название «Большая арка братства», данное произведению датского архитектора Йохана Отто фон Спрекельсена, призвано символизировать триумф гуманизма в противовес привычному для сооружений такого рода триумфу оружия. Конструкция представляет собой трехмерную проекцию куба (тессеракт), а под пролетом этого стеклянного монстра, над верхней площадкой ведущих к нему ступеней, на растяжках подвешено символическое облако.

84

Смертью смерть поправ (лат.).

85

Ффух! (англ.)

86

«Волшебную флейту» – знаменитую фантастическую оперу Моцарта. Сходные с описанными здесь разговорниками до сих пор можно купить в Интернете. Справедливости ради нужно заметить, что аналогичные походные разговорники, только для других языков, имелись и у советских солдат.

87

Страттари имеет в виду не Terra Blanca (он имел доступ и туда, но не любил это афишировать); здесь он говорит всего лишь о берегах Альбиона.

88

Блаженное безделье (ит.).

89

Любовь и двадцать лет (фр.).

90

Льезон – во французском языке слитное произношение конечного немого гласного предыдущего слова с начальным гласным последующего слова, когда этот немой гласный произносится.

91

На полставки (фр.).

92

Геларовое дерево – куст с большими мягкими сочными листьями, имеющими сладковато-терпкий вкус. Гелар поселенцы привезли с собой из Камарга, но изначально этот куст завезли в Ламарру эфесты, которые использовали геларовый сок для обеззараживания ран.

93

Багон – жирная рыба, водящаяся на глубоководье неподалеку от Поселения. Правом охотиться на багона обладали только старшины смиренного товарищества рыбохотов Рэтлскара.

94

Как, наверное, помнит читатель, в Рэтлскаре был лишь один сезон – «фол». Деление этого сезона на месяцы было непринципиально, имело лишь ритуальное значение и велось только придворными функционерами.

95

То, что мы называем годом, в Рэтлскаре называли оборотом (вокруг Пребесконечного океана, как это ни парадоксально: в замке считали, что изменяющийся морской ландшафт означает, что и остров, и берег напротив него движутся в океане). Мы для удобства оставляем это название только в церемониальных контекстах.

96

Огнестрельное оружие было изобретено в Рэтлскаре независимо от метрополии.

97

Бендар – крупные куски твердого желтого сахара.

98

В числе редких драгоценностей, привезенных поселенцами, были украшения с офирскими агатами. Камни эти были глубокого синего – почти черного – цвета, поэтому и море на очень большой глубине в Рэтлскаре называли полями агатов, а про людей, захороненных в воде, говорили, что они ушли собирать агаты.

99

Мджиг (мжик) – паста из мелко растертых сушеных гусениц. В процессе пищеварения специфический метаболизм гусеницы производил мощный, вызывающий привыкание галлюциноген, поэтому субстанция эта в Рэтлскаре была запрещена.

100

То есть в воды, омывавшие остров Сухих песков и символизировавшие для жителей замка конец ойкумены.

101

Гита имеет в виду «гимназического», конечно. Начальное образование в Рэтлскаре было всеобщим и обязательным.

102

Непосредственно под Рэтлскаром в объединенных между собою кавернах располагались титанические печи, отапливавшие город посредством запутанной системы подземных труб.

103

Скала ритуального посвящения, похожая формой на клинок; см. дальше в тексте.

104

В сказках военного поселения фигурировала королевна Лебедь Черная, уносившая плохих людей на агатовые поля.

105

«Возрадуемся, Господин не умер» (ит.) – помимо прочего, слова пасхальной мессы, прославленные хором Пьетро Масканьи в опере «Сельская честь». В мессе слово «Signor», естественно, означает «Господь».

106

То есть lordship, «[ваше] лордство» (англ.). Откуда это слово появилось в Рэтлскаре, нам неведомо.

107

Хотя «хлебом» на острове назывался любой большой кусок пищи, леди Ицена имеет в виду именно огромный каравай – из-под хрустящей корочки аккуратно вынимали сладкий мякиш, а на его место укладывали сплетенные нити красной лапши.

108

Большие ломти мяса, обожженные в печи.

109

Книга окончательного Собора, несмотря на свое драматическое название (похожее на Domesday Book, «Книгу страшного суда» Вильгельма Завоевателя), также «Кодекс», по сути являлась просто сводом законов Рэтлскара и потому называлась иногда коротко – «Закон» (Sar). Предполагалось, что в конце бытия Рэтлскара судить его жителей будут по Sar.

110

Замком-на-острове называлось все поселение Рэтлскар: оно было обнесено стеною и занимало полностью весь остров (то есть было существенно больше Камарга), с небольшими лишь вкраплениями обнаженной земли там, скажем, где была переправа на берег или где с островом смыкался акведук. Дворец военачальников тоже был, по сути, частью замка.

111

Вечер в Рэтлскаре наступал, когда дальновидящий, специально занимавший наблюдательный пост на одной из самых высоких башен замка, переставал видеть дальше начала акведука со стороны острова. Начиная с этого момента отсчитывали двадцать волн до наступления ночи, и между волнами также было по двадцать камней.

112

«Обрызгай горькими слезами» (ит.). – ария Лючии из оперы Гаэтано Доницетти «Лючия ди Ламмермур».

113

То есть военачальницкого.

114

Жукопротивная чума в наш град не проползет сама (англ.).

115

Всадник зачитал коллегии стихотворение Федора Ивановича Тютчева Mala aria, написанное в том же 1830 году, в котором застигнутый эпидемией холеры в Болдине Пушкин пишет «Пир во время чумы».

116

«О облако, что летает…» (ит.) – ария Марии Стюарт из одноименной оперы Гаэтано Доницетти.

117

То есть в исторических дворцовых хрониках Поселения. Под «скалой» имелся в виду Стаб, о котором сказано ниже; считалось, что летописцы, уходившие туда, могли писать только правду.

118

Никаких «многих сотен» не было: читатель, возможно, помнит, что доктор Делламорте привел к неизвестным берегам всего тринадцать кораблей (ровно столько, сколько их покинуло Бархатный порт Камарга). История, которую рассказывает Галиат, вообще изобилует неточностями, гиперболами и откровенными выдумками – именно в этом состоит мифологическая работа сознания, – как избежать искажения реальности за полтысячи лет?

119

Т.е. прославивший себя подвигом.

120

Поскольку прибывшие были родом из Камарга, их представления о воинской иерархии, по крайней мере ранние, взялись оттуда же.

121

Т.е. змей-оборотней.

122

Происхождение «зеленой печати» объясняется далее.

123

Читатель может помнить, что Камарг погиб спустя сто с лишним лет со дня Избавления, и удивиться тому, что за то же самое время в Рэтлскаре минуло больше полутысячелетия. Это противоречие будет объяснено дальше.

124

Мирна рассудит! (эф.) Эта странная формула дошла до Ораха с самого основания Рэтлскара: она была, как ни удивительно, привезена еще из Камарга, и еще в Камарге, много сотен лет назад, ее значение было искажено относительно старого эфестского первоисточника. Давным-давно, еще до столкновения с гиптами, эфесты выработали уважительное обращение друг к другу на поле боя, которое звучало, например, так: «Hætem Dúar Hæt Уrrhant radet; trizt sæssum i’micanir, a røgdær» (это говорил нападавший), то есть: «Глава Оррант приветствует главу Дуара и сожалеет, что собрались мы не как друзья, но как враги»; отвечать же на это защищавшемуся полагалось краткое и веское: «Væt lexetlum!», то есть: «Мирна (Вода) рассудит!» (Читатель, возможно, вспомнит, что эфесты называли священную реку просто: «Вода».) Камарг перенял это приветствие, не вникая особенно в детали, и часто сокращал его только до ответной части, которую переделал в клич (хотя у эфестов, как вспомнит читатель, был куда более емкий и могущественный клич: «Эфесты, к войне!»). Так и появился на свет никогда нигде не существовавший Ваэт.

125

Как часто случается, метафорическое описание современности или по крайней мере недалекого будущего благодарные потомки истолковали апокалиптически. В книге окончательного Собора – «Кодексе» – была описана всего лишь фигура законодателя, а не эсхатического разрушителя миров. Орах, таким образом, демонстрирует пример самоисполняющегося пророчества.

126

Какая неподходящая компания (англ.).

127

Братья Диоскуры, близнецы Кастор и Поллукс (Полидевк). Неким мистическим образом один из них оказался сыном Тиндарея, законного мужа их матери – Леды, а один – Зевса, явившегося Леде в образе лебедя, отчего один вылупился из яйца смертным, а второй нет. Где-то в этой кладке оказалась также и прекрасная Елена, лицо которой заставило спустить на воду тысячу греческих кораблей и развязать Троянскую войну. За чудесным рождением, в память о котором братья всегда носили смешные конусовидные шапки, призванные напоминать о яичной скорлупе, последовало много приключений: похищение дочерей Левкиппа, участие в походе аргонавтов за золотым руном и охота на Калидонского вепря.

128

Мы договорились (англ.).

129

«Что за сила заставила меня подняться снизу – неохотно и медленно, из полей бесконечного снега? Разве не видишь ты, как я скован и ужасающе стар, как нет у меня сил выносить жестокий мороз – ни шевельнуться, ни вдохнуть? Дай мне снова замерзнуть. Дай мне замерзнуть до смерти» (англ.). «Холодная песня» из оперы Генри Пэрселла «Король Артур».

130

Во времена китайской культурной революции одним из методов воздействия на преследуемых интеллигентов было принуждение их стоять на столе в «ласточке», в колпаке по типу санбенито и с самоуничижительной табличкой на груди. В такой «ласточке» постоял в свое время даже сам отец китайских экономических реформ Дэн Сяопин.

131

Карта «Повешенный» относится к старшим арканам Таро. На ней обычно изображают повешенного на Т-образном кресте за одну ногу вниз головой юношу с согнутой в колене второй ногой и связанными за спиной руками. Обычно в «Повешенного» вкладывают смысл предательства или ученичества.

132

«День пламенеет», или «Время не ждет» – русский перевод названия романа Джека Лондона «Burning Daylight» и прозвища его главного героя, имевшего обыкновение подгонять своих ленивых товарищей фразой «Daylight is burning».

133

Мечтать не вредно (англ.).

134

Это ты так думаешь (англ.).

135

– Шрамовая ткань. Она неуязвима.

– Но под нею смертный человек. Он обречен на умирание.

– Мечтать не вредно (англ.).

136

Мы уже писали об этом обмене «приветствиями». Реплики означали вот что: «Глава Сард приветствует главу Ораха и сожалеет, что собрались мы не как друзья, но как враги»; на что Орах ответил: «Мирна рассудит!» Посол эфестов комментирует: «Мирна потеряна».

137

Враг – омоним слова «война» (эф.).

138

То есть одну жизнь.

139

Уго Хазаркаант – тысячу раз приходящий (кам.).

140

Отец, отец, зачем ты оставил меня?! (эф.)

141

Сард преувеличивает: магистр Делламорте вернулся не вдесятеро сильнее – просто он теперь был старше, мудрее и опытнее.

142

«День гнева, день скорби» (лат.) – первая строчка части католического реквиема.

143

Магистр не мог знать, что прямой причиной побега тарна стало возмущение Джонара: великий визирь был до такой степени унижен и разгневан тем, что его заставили участвовать в подлой засаде, что пригрозил уничтожить сюзерена, если тот не уберется из метрополии на все четыре стороны. Расколдованный Онэргапом после уничтожения всадника Тарн не стал спорить с сед Казилом, потому что знал, как беспрекословно подчиняется тому военная элита Камарга. Бывший младенец безуспешно попытался покуситься на жизнь визиря, а потом ретировался в наиболее безопасном направлении. После того как и в Рэтлскаре его претензии на трон не увенчались успехом, он прожил свой век – долгий, но все-таки конечный – смиренным рыбохотом, в тягостном безвестье.

144

Нам пишут, что человеку, которому требуется сноска про… скажем, Муция Сцеволу, не нужно читать эту книгу. Но вдруг кому-нибудь все-таки хочется прочесть эту книгу, а он при этом не знает о Муции Сцеволе?

145

«Оставь меня плакать» (ит.) – ария Альмиры из оперы Георга Фридриха Генделя «Ринальдо».

146

Язык эфестов со времен Орранта претерпел некоторые изменения, хотя и не слишком существенные; эту разницу можно было бы уподобить, наверное, различию между русским языком Тредиаковского и Чехова, или между английским Шекспира и Честертона.

147

Мы договорились (англ.).

148

Конец истории (гипт.).

149

Цитата из 116 сонета Шекспира в переводе С.Я. Маршака.

150

«Слушайте, слушайте, о крестьяне!» (ит.) – ария Дулькамары из оперы Гаэтано Доницетти «Любовный напиток».

151

После того как начальство издания сменилось (см. финальные главы книги «Амфитрион») и коллектив, сориентировавшись в новых приоритетах, стал более творческим, журнал «Солдаты гламура» провел ребрендинг, запланировал смену названия и корректировку концепции и переместился из жуткого здания на улице Полковая на Страстной бульвар. Митю не смущало близкое соседство Пряничного домика (тот встал на реставрацию с перспективой передачи Щусевскому Музею архитектуры), гораздо больше его радовало, что в хорошую погоду он ходил на работу из дома пешком.

152

Достаточно (фр.).

153

Начало истории Эзымайла см. в книге «Амфитрион».

154

Я Петр, и я тебя… (лат.)

Вернуться к просмотру книги