Фамильная честь Вустеров - читать онлайн книгу. Автор: Пэлем Грэнвил Вудхауз cтр.№ 53

– Благодарю вас, сэр.

– Гасси, он сразу же клюнет. Скажешь ему, что каска у меня, выбьешь стекло и хвать корову. Проще простого. Маленький ребенок справится. Об одном я жалею, Дживс: мы лишаем тетю Далию всякой надежды заполучить сливочник. Ужасно досадно, что на него сейчас такой спрос.

– Согласен, сэр. Но, может быть, миссис Траверс поймет, что мистеру Финк-Ноттлу он нужнее, чем ей, и отнесется к потере философски.

– Может быть. А может быть, и нет. Но все равно ничего не поделаешь. В таких случаях, как нынешний, когда сталкиваются интересы индивидуумов, кто-то неизбежно терпит поражение.

– Совершенно справедливое наблюдение, сэр.

– Не бывает в жизни, чтобы всегда все хорошо кончалось, – я хочу сказать, у всех без исключения.

– Не бывает, сэр.

– Сейчас главное – устроить судьбу Гасси. Поэтому не теряй времени, Гасси, и да поможет тебе небо в твоих трудах.

Я закурил сигарету.

– На редкость здравая мысль, Дживс. Как вы до нее додумались?

– Меня натолкнул на нее сам полицейский, сэр, когда я с ним болтал. Из его слов я заключил, что он и в самом деле подозревает вас в похищении своей каски.

– Меня? Но почему, черт подери? Ведь я его почти не знаю. Я думал, он подозревает Стиффи.

– Сначала он действительно подозревал мисс Бинг, сэр, и до сих пор считает ее вдохновительницей преступления. Однако, по его мнению, у барышни был соучастник; который выполнил черную работу. Как я мог заключить, эту версию поддерживает и сэр Уоткин.

В памяти всплыло начало моего разговора с папашей Бассетом в библиотеке, и я наконец-то понял, чего он добивался. В словах, которые казались мне тогда пустым сотрясанием воздуха, я уловил зловещую подоплеку. Я-то думал, мы просто сплетничаем о волнующих событиях, которые только что произошли, а он на самом деле прощупывал меня и даже допрашивал.

– Но почему он решил, что соучастник – я?

– Когда полицейский встретил вас сегодня под вечер на дороге, он обратил внимание, что между вами и мисс Бинг существуют теплые, сердечные отношения. А когда он нашел на месте преступления перчатку, его подозрения усилились.

– Дживс, я вас не понимаю.

– Он считает, сэр, что вы влюблены в мисс Бинг и носили ее перчатку у сердца.

– Если бы я носил ее у сердца, как бы я умудрился ее уронить?

– По его представлению, сэр, вы достали ее, чтобы прижать к губам.

– Ну, это уж слишком, Дживс. Чтобы я стал прижимать к губам перчатки в тот самый миг, когда готовлюсь умыкнуть у полицейского каску?

– Вероятно, так поступил мистер Пинкер, сэр.

Я хотел было объяснить Дживсу, что в любой ситуации Пинкер поступит совсем не так, как обыкновенный, нормальный человек, у которого в голове чуть больше мозгов, чем у выскакивающей из часов деревянной кукушки, но мне помешал вновь появившийся Гасси. Он был окрылен, я понял, что дела идут неплохо.

– Берти, Дживс оказался прав, он будто прочел мысли Юстаса Оутса.

– Его заинтересовало твое сообщение?

– В жизни не видел, чтобы полицейский пришел в такое волнение. Он чуть не бросил свой пост и не помчался сломя голову сюда

– Почему же не помчался?

– Не осмелился, ведь сэр Уоткин велел ему стоять на посту у двери.

Я понимал психологию этого человека. Он был в точности как тот парень, который стоял и стоял на горящей палубе, когда все остальные с нее попрыгали.

– В таком случае он, надо полагать, сначала известит папашу Бассета о ставших ему известными фактах и после этого попросит позволения действовать?

– Да. Думаю, он явится с минуты на минуту.

– Гасси, тогда тебе не надо быть здесь. Иди-ка лучше в холл.

– Бегу. Я только пришел сказать.

– Как только он отойдет от двери, ты сразу в гостиную.

– Конечно. Положись на меня. Дело не сорвется. Дживс, это была гениальная мысль.

– Благодарю вас, сэр.

– Представляете, какой камень у меня с души свалился, ведь через пять минут все будет улажено. Об одном я только жалею, – задумчиво произнес Гасси, – зря я отдал старику блокнот.

Он сообщил об этом чудовищном поступке словно бы мимоходом, и я не сразу понял, какими последствиями он чреват. Когда же осознал, ужас проник в каждую клеточку моего тела. Казалось, я сижу на электрическом стуле и палачи уже включили ток.

– Ты отдал старику блокнот?!

– Да. Когда он уже уходил. Я подумал, там есть ругательства, которые я забыл.

Я схватился дрожащей рукой за каминную полку, иначе бы упал.

– Дживс!

– Слушаю, сэр?

– Еще бренди!

– Сейчас, сэр.

– И что вы носите его в маленьких рюмках, как будто это радий? Принесите бутылку.

Гасси вроде бы удивился.

– Берти, что-нибудь случилось?

– И ты еще спрашиваешь! – Я горько засмеялся. – Ха! Ну, ты меня доконал.

– Да о чем ты? Почему доконал?

– Неужели ты не понимаешь, идиот несчастный, что ты натворил? Теперь уже ни к чему красть корову. Если старик Бассет прочел то, что написано в блокноте, он никогда тебя не простит.

– Почему?

– Ты видел, какое впечатление это произвело на Спода. Уж если Спод осатанел, читая о себе горькую правду, неужели ты думаешь, она понравится папаше Бассету?

– Но он уже слышал о себе горькую правду. Я рассказывал тебе, как отделал его.

– Это еще могло сойти тебе с рук. "Пожалуйста, постарайтесь понять меня... я погорячился... вышел из себя", ну, и так далее. А вот хладнокровно записывать изо дня в день наблюдения в мельчайших подробностях – о, это совсем другое дело.

Наконец-то он понял. Лицо снова позеленело. Рот открылся, потом закрылся, как у золотой рыбки, которая нацелилась склевать муравьиное яйцо, а другая золотая рыбка ее опередила и перед самым носом слопала.

– Какой же я болван!

– Первостатейный.

– Что делать?

– Не знаю.

– Берти, придумай что-нибудь!

Я принялся напряженно думать, и старания мои увенчались успехом.

– Скажи, что именно произошло в конце этой вульгарной сцены? Ты отдал ему блокнот. Он сразу же воткнулся в него читать?

– Нет, сунул в карман.

– И, судя по его виду, по-прежнему намеревался принять ванну?