Фамильная честь Вустеров - читать онлайн книгу. Автор: Пэлем Грэнвил Вудхауз cтр.№ 3

Так вот, вышеупомянутый Гасси – мой приятель; достигнув зрелого возраста, он похоронил себя в деревенской глуши и посвятил все свое время изучению тритонов, держал этих тварей в аквариуме и буквально не сводил с них глаз, наблюдая за их повадками. Вы бы назвали его убежденным анахоретом – может быть, вам знакомо это слово – и попали бы в яблочко. Даже при самом буйном воображении невозможно себе представить, что этот чудак не от мира сего способен шептать нежные слова признания в розовое девичье ушко, дарить обручальные кольца и покупать разрешение на венчание в церкви. Но Любовь коварна. Увидев в один прекрасный день Мадлен Бассет, он втрескался в нее как последний идиот, послал уединенную жизнь к чертям, бросился ухаживать за Мадлен и после многочисленных злоключений добился взаимности, так что теперь ему в скором времени предстоит натянуть клетчатые брюки, воткнуть в петлицу гардению и предстать с этой мерзкой девицей пред алтарем.

Я называю эту девицу мерзкой, потому что она и вправду омерзительна. Вустеры славятся рыцарским отношением к женщине, но лицемерить мы неспособны. Вздорная, кислая, сентиментальная дурочка, без конца томно закатывает глазки и сюсюкает, голова набита опилками, послушали бы вы, что она несет о зайцах и звездах. Помнится, уверяла меня как-то раз, что на самом деле зайцы – это гномы из свиты какой-то там феи, а звезды – ромашки, растущие на небе у Господа. Чушь собачья, конечно. Никакие зайцы не гномы, а звезды – не ромашки.

Тетя Далия снова раскатилась своим басовитым смехом – воспоминание о речи Гасси перед питомцами школы в Маркет-Снодсбери неизменно вызывало у нее приступ веселья.

– Ох уж этот наш Виски-Боттл! Кстати, где он сейчас?

– Гостит в поместье папаши Бассета "Тотли-Тауэрс", это в Тотли, в графстве Глостершир. Вернулся туда сегодня утром. Венчание будет происходить в местной церкви.

– Ты поедешь?

– Сохрани Господь!

– Понимаю, тебе было бы тяжело. Ведь ты влюблен в эту барышню.

Я вытаращил глаза.

– Влюблен? В кретинку, которая убеждена, что всякий раз, как какая-нибудь волшебница высморкается, на свет рождается младенец?

– Ну, не знаю. Однако же ты был с ней помолвлен, это всем известно.

– Ровно пять минут, и то по недоразумению. – Я был страшно уязвлен. – Дражайшая тетушка, вам отлично известна подоплека этой гнусной истории.

Настроение у меня испортилось. Не люблю вспоминать этот эпизод. Изложу его буквально в двух словах. Не в силах оторваться от своего давнего увлечения – тритонов, Гасси стал ухаживать за Мадлен Бассет через пень-колоду и даже попросил меня временно оказывать ей знаки внимания вместо него. Не мог же я отказать другу, а эта полоумная решила, что я в нее влюбился. Кончилось тем, что после знаменитого выступления Гасси на церемонии вручения наград она отвергла его на какой-то срок и приблизила к своей особе меня, и мне осталось лишь смириться с приговором злой судьбы. Ну скажите, если девице вдруг втемяшилось, что вы сходите по ней с ума, и она является к вам с признанием, что дает своему жениху отставку и готова связать свою жизнь с вами, – так вот, спрашиваю я вас, разве есть у порядочного человека выбор?

К счастью, в последнюю минуту все уладилось, эти идиоты помирились, но меня до сих пор бросает в дрожь при мысли об опасности, которая нависла надо мной тогда. И если честно, я не буду чувствовать себя в безопасности, пока священник не спросит: "Согласен ли ты, Огастус?.." – и Гасси смущенно прошепчет: "Да".

– Если хочешь знать, я и сама не собираюсь быть на этой свадьбе. Терпеть не могу сэра Уоткина Бассета и не желаю оказывать ему ни малейшего внимания. Подлец, негодяй!

– Стало быть, вы знаете этого старого мошенника? – удивился я, получив в очередной раз подтверждение истины, которую люблю повторять: мир тесен.

– Конечно, знаю. Он приятель Тома. Они оба коллекционируют старинное серебро и по поводу каждого предмета сварятся друг с другом как собаки. Месяц назад он гостил у нас в Бринкли. И знаешь, как отплатил за все наше радушие и гостеприимство? Попытался тайком переманить Анатоля!

– Не может быть!

– Еще как может. К счастью, Анатоль остался нам верен – после того, как я удвоила его жалованье.

– Утройте его, тетенька, платите ему в пять, в десять раз больше! – с жаром воззвал к ней я. – Пусть этот король бифштексов и рагу купается в деньгах, лишь бы остался в вашем доме!

Я страшно разволновался. Наш несравненный кудесник Анатоль чуть было не покинул "Бринкли-Корт", где я могу наслаждаться его кулинарными шедеврами, стоит мне напроситься к тетке в гости, и не переметнулся к старому хрычу Бассету, уж он-то никогда не пригласит к себе за стол Бертрама Вустера. Да, это была бы катастрофа.

– Ты прав, – согласилась тетя Далия, и глаза ее запылали гневом при воспоминании о подколодном предательстве. – Сэр Уоткин Бассет просто разбойник с большой дороги. Ты предупреди своего приятеля, пусть Виски-Боттл в день свадьбы держит ухо востро, а то раскиснет от нежных чувств, тут старый жулик и украдет у него булавку из галстука прямо в церкви. Ну все, выкатывайся. – И она протянула руку к эссе, в котором содержались, как мне показалось, глубочайшие откровения касательно ухода за младенцами – как в болезни, так и в здравии. – Мне надо прочесть несколько тонн корректуры. Кстати, передай вот это при случае Дживсу. Очерк для "Уголка мужа", посвящен атласной ленте на брюках к вечернему костюму, мысли высказываются чрезвычайно смелые, я хочу знать мнение Дживса. Вполне возможно, что это красная пропаганда. Надеюсь, я могу на тебя положиться? Повтори, как будешь действовать.

– Пойду в антикварную лавку...

– ...что на Бромптон-роуд...

– ...да, как вы уточнили, что на Бромптон-роуд. Попрошу показать мне корову...

– ...и презрительно фыркнешь. Великолепно. Ну, шпарь. Дверь у тебя за спиной.

В безоблачном настроении выбежал я на улицу и махнул проезжающему мимо извозчику. Знаю, многие на моем месте принялись бы ворчать, что им испортили утро, но я лишь радовался, что в моей власти совершить небольшое доброе дело. Я часто говорю: вглядитесь повнимательнее в Бертрама Вустера, и вы увидите озорного бойскаута.

Антикварная лавка на Бромптон-роуд оказалась именно такой, какой и положено быть антикварной лавке на Бромптон-роуд, да, кстати, и на любой другой улице, исключая роскошные магазины на Бонд-стрит и по соседству с ней, – то есть само здание донельзя обшарпанное, а внутри темно и затхло. Почему-то владельцы подобных заведений вечно тушат мясо в задней комнате.

– Могу я посмотреть... – произнес я, переступив порог, но сразу же умолк, увидев, что приказчик занят с двумя другими посетителями. Хотел было сказать: "Ничего, пустяки", – пусть думают, что я забрел сюда случайно, мимоходом, – да так и замер с открытым ртом.