Зорро. Рождение легенды - читать онлайн книгу. Автор: Исабель Альенде cтр.№ 57

Когда перевалило за полночь и лошади стали уставать, Диего решил, что они отъехали от города достаточно далеко и теперь можно отдохнуть. При свете луны он свернул с дороги и направил карету к лесу, где распряг лошадей и отпустил их пастись. Ночь была ясной и холодной. Четверо путников выспались в карете, завернувшись в плащи, а через пару часов, задолго до рассвета, Диего разбудил женщин, и они позавтракали хлебом с колбасой. Нурия выдала всем дорожную одежду: облачение пилигримов, приготовленное для паломничества в Сантьяго-де-Компостелу в честь освобождения Томаса. Это были туники длиной ниже колен, шляпы с широкими полями и длинные посохи с кривыми рукоятями, на которых висели фляги из сухих тыкв. Плащи, чулки и перчатки из грубой шерсти были призваны защитить паломников от холода. Кроме того, Нурия прихватила с собой отличное утешительное средство: две бутылки крепкого ликера. Собираясь в паломничество, Нурия даже представить себе не могла, что патрон не оправдает ее ожиданий. Возможно, у апостола Сантьяго был какой-то план, до поры до времени неясный простым смертным, но все равно столь жестокая насмешка была недостойна святого. Сначала дуэнья горячо поддержала идею Диего, но, взглянув на карту, поняла, что значит пересечь всю Испании с востока на запад. Это была не простая прогулка, а целое путешествие. Им предстояло не менее двух месяцев идти пешком в непогоду, испытывать лишения и спать под открытым небом. К тому же стоял ноябрь, то и дело принимался идти дождь, и оставалось совсем немного до первых утренних заморозков. Никому из них прежде не приходилось совершать долгие переходы в крестьянских сандалиях. Нурии пришлось усомниться не только в расположении Сантьяго, но и в благоразумии Диего.

Позавтракав и переодевшись, путники решили идти пешком. Каждый завернул свои пожитки в узелок, остальное погрузили на двух лошадей. Исабель спрятала под накидкой отцовский пистолет. Диего захватил костюм Зорро, с которым ни за что не пожелал расстаться, и два обоюдоострых бискайских ножа, каждый длиной в пядь. Кнут он, по обыкновению, обернул вокруг пояса. Подаренную отцом шпагу пришлось оставить — ее невозможно было спрятать. Паломники оружия не носили. По дорогам шаталось немало негодяев самого отвратительного свойства, но пилигримы, направлявшиеся в Компостелу, не были для них желанной добычей. Никому не могло прийти в голову, что в одежде скромных паломников зашиты драгоценные камни ценой в небольшое состояние. Внешне путники ничем не отличались от множества богомольцев, спешивших поклониться святому, который, согласно легенде, чудесным образом избавил Испанию от мусульманского ига. Много веков сарацины побеждали во всех битвах благодаря направлявшей их деснице Магомета, пока один священник не обнаружил на галисийском поле мощи Сантьяго. Они чудесным образом перенеслись туда со Святой земли. Реликвия помогла разрозненным христианским королевствам объединиться и вселила в испанских воинов такую мощь, что они сумели изгнать мавров и восстановить по всей Испании христианскую веру. С тех пор в местечко под названием Сантьяго-де-Компостела потянулись паломники со всей Европы. Так легенда о Сантьяго выглядела в пересказе дуэньи. Нурия верила, что голова святого не поддается разложению и каждую Страстную пятницу плачет настоящими слезами. Остальные мощи похоронили в серебряной раке под алтарем собора, но спустя много лет настоятель собора спрятал реликвию от пиратов Френсиса Дрейка, с тех пор ее так и не нашли. По этой причине, а еще из-за войны и ослабления веры количество паломников, которое прежде достигало сотен тысяч, значительно уменьшилось. Французы шли с севера, пересекая Страну Басков, эту дорогу выбрали и наши герои. Так повелось, что монастыри, больницы и даже самые бедные крестьяне предоставляли богомольцам еду и кров. Этот обычай был на руку маленькому отряду Диего: он избавлял путников от необходимости нести с собой провизию. Хотя время года было не самым подходящим для паломничества — большинство богомольцев предпочитали отправляться в путешествие летом, — друзья не должны были вызвать подозрений, потому что изгнание французов вызвало всплеск религиозного чувства и многие испанцы поклялись совершить паломничество, когда кончится война.

Путники выступили на рассвете. В первый день они прошли более пяти лиг, пока Хулиана и Нурия не признались, что стерли ноги в кровь и умирают от голода. В четыре пополудни друзья постучались в жалкую лачугу посреди поля, в которой жила бедная женщина, потерявшая на войне мужа. Его убили не французы, а испанцы, заподозрив, что он прячет припасы. Женщина хорошо разглядела лица убийц, таких же крестьян, как она, которые пользовались лихими временами, чтобы поживиться чужим добром. Это были никакие не партизаны, а простые бандиты, они изнасиловали ее бедняжку дочь, дурочку от рождения, никогда никому не причинившую зла, и забрали всю скотину. Уцелела только коза, которая паслась на склоне холма. У одного разбойника от сифилиса провалился нос, у другого был шрам через все лицо, и не проходило ни дня, чтобы несчастная женщина не проклинала их и не призывала на их головы возмездие. У нее не было никого, кроме дочери, которую женщина привязывала к стулу, чтобы дурочка не поранилась. В убогом жилище из камней и глины, тесном, душном и без единого окна, жили мать, дочь и целая свора собак. Крестьянке самой было нечего есть, она устала принимать у себя нищих, но все же не посмела выставить паломников. Злые люди не пустили под свой кров Марию с Иосифом, и потому младенец Иисус родился в хлеву. Женщина верила, что тому, кто прогонит паломника, уготовано много веков мучений в чистилище. Путники отдыхали на земляном полу в окружении любопытных собак, пока крестьянка жарила картошку с салом и ходила на свой убогий огород за двумя луковицами.

— Это все, что у меня есть. Мы с дочкой уже много месяцев ничего другого не ели, но потом можно будет подоить козу, — сказала она.

— Да воздаст вам Господь, сеньора, — пробормотал Диего.

Лачугу освещали лишь дневной свет из дверного проема, завешенного конской шкурой, и горящие угли в очаге, на котором жарились картошка и сало. Пока паломники ели, хозяйка исподлобья рассматривала их. Она обратила внимание на мягкие белые руки, тонкие черты, величавую осанку, припомнила, что они привели двух лошадей, и без усилий пришла к однозначному выводу. Женщина не стала задавать вопросов: чем меньше знаешь, тем меньше бед; чтобы допытываться правды, время было неподходящее. Когда гости поужинали, хозяйка выдала им пару плохо выдубленных овечьих шкур и проводила в сарай, где держала дрова и солому. Там путники устроились на ночь. Нурия заметила, что в сарае куда уютнее, чем в хижине, пропитанной запахом псины и наполненной стонами сумасшедшей. Расстелив на полу шкуры, путешественники приготовились коротать долгую ночь. Они уже укладывались, когда в сарай заглянула хозяйка с горшочком жира, чтобы смазать стертые ступни. Она разглядывала странную компанию с любопытством и недоверием.

— Как же, паломники. Вы по всему благородные господа. Я не хочу знать, от кого вы бежите, но вот вам добрый совет. Вокруг полно бандитов. Доверять нельзя никому. Девушкам на дороге делать нечего. По крайней мере, пусть прячут лица, — сказала женщина, прежде чем уйти.

Диего не знал, как облегчить положение женщин, в особенности Хулианы. Томас де Ромеу доверил ему своих дочерей и просил сделать так, чтобы они ни в чем не нуждались. А теперь дамы, привыкшие к пуховым одеялам и шелковым простыням, ворочались на жесткой соломе и чесались от блошиных укусов. Хулиана держалась великолепно, за весь длинный тяжелый день она ни разу ни на что не пожаловалась и, не поморщившись, ела на ужин горький лук. Справедливости ради нужно добавить, что и Нурия вела себя вполне достойно, а Исабель наслаждалась захватывающим приключением. Диего все больше проникался нежностью к своим спутницам, таким отважным и стойким. Он бесконечно жалел измученных женщин, страстно желал исцелить их, спасти от холода, защитить от любой опасности. Однако ни Исабель, выносливая и резвая, словно жеребенок, ни Нурия, утешавшаяся глоточками ликера, не беспокоили его так сильно, как Хулиана. Грубые сандалии до крови стерли ее ноги, ступни девушки покрылись волдырями, несмотря на шерстяные чулки. А что же сама Хулиана? Я не знаю, о чем она думала, но, должно быть, в угасающем свете дня Диего показался ей красавцем. Юноша не брился уже два дня, и темная щетина придавала ему мужественный вид. Он больше не был тем нескладным мальчишкой, тощим и лопоухим, который переступил порог дома ее отца четыре года назад. Через несколько месяцев Диего должно было исполниться двадцать лет, и он стал настоящим мужчиной. К тому же юноша был чертовски хорош собой и предан своей возлюбленной, словно верный пес. Нужно было обладать каменным сердцем, чтобы не оценить такую преданность. Диего приложил к ступням девушки целебный компресс и постарался отвлечься от тяжких раздумий. Осмелев, он предложил Хулиане помассировать ей ноги.