Честь самурая - читать онлайн книгу. Автор: Эйдзи Есикава cтр.№ 187

Назначив этого человека заместителем Хидэёси, Нобунага уповал лишь на то, что недюжинный ум главнокомандующего компенсирует глупость заместителя, который вполне удовольствуется почетным положением и не станет вмешиваться в дела. Но Мурасигэ оказался на редкость деятелен. Он без устали строил планы и давал советы.

Вскоре Мурасигэ невзлюбил Хидэёси, упорно игнорирующего его предложения, но до поры до времени умело скрывал свою неприязнь. И только время от времени в кругу близких соратников давал волю чувствам, позволяя себе даже насмехаться над Хидэёси. Есть люди, говорил Мурасигэ, которым плюнь в глаза, а им все будет божья роса, так вот Хидэёси один из них.

В начале штурма крепости Кодзуки Мурасигэ находился в первых рядах. Но когда бой принял серьезный оборот и Хидэёси отдал ему приказ наступать, Мурасигэ уселся, сложив руки на груди, и не пожелал сдвинуться с места.

— Почему вы не приняли участия в сражении? — с недоумением спросил его негодующий Хидэёси.

— А я никогда не участвую в битвах, исход которых мне безразличен, — не моргнув глазом заявил Мурасигэ.

Поскольку Хидэёси добродушно рассмеялся в ответ, Мурасигэ тоже выдавил из себя улыбку. Делу не дали хода, но среди тех, кто знал о выходке военачальника, о нем пошла дурная слава. В ставке многие презирали Мурасигэ и с великим трудом выносили его общество. Тот в свою очередь терпеть не мог военачальников вроде Акэти Мицухидэ или Хосокавы Фудзитаки, людей высоко образованных и не желавших скрывать этого. Мурасигэ за глаза называл их «бабами», высмеивая пристрастие военачальников к поэзии и любовь к чайным церемониям, которые военачальники устраивали даже в военных походах.

Было, правда, единственное, за что Мурасигэ испытывал некоторую благодарность к Хидэёси: главнокомандующий не доложил о проступке своего заместителя ни Нобунаге, ни Нобутаде. Однако одновременно неблагодарный Мурасигэ презирал Хидэёси за мягкосердечие и по этой самой причине относился к нему не без опаски. Ключи к сердцу строптивого военачальника сумели подобрать только те, кому он непосредственно противостоял в ходе боевых действий, то есть Мори, сообразившие, что Мурасигэ, вечно недовольного своим положением в стане Нобунаги, не составит труда склонить на свою сторону.

Тайные посланцы кланов Мори и Хонгандзи зачастили в лагерь Мурасигэ и преспокойно проникали даже в его крепость Итами, пользуясь благосклонным отношением военачальника, тем самым дававшего понять врагу, что на него можно рассчитывать. Нынешние его действия выглядели и вовсе бессловесным предложением вечной дружбы.

Человек ограниченный и недальновидный, возомнив себя умником, играет с огнем. Соратники Мурасигэ не раз пытались убедить самовлюбленного упрямца, что замысел его восстать против клана Ода безнадежен и крайне опасен, да где там…

— Не говорите глупостей! — резко обрывал их бесцеремонный Мурасигэ. — Зря, что ли, Мори прислали мне письменное заверение в поддержке?

Наивно уповая на священную силу документа о союзничестве, взбалмошный военачальник не замедлил продемонстрировать свою решимость и поднял мятеж. Но велика ли истинная цена письменного заверения клана Мори — вчерашних его заклятых врагов — в смутные времена, когда даже испытанные вассалы с такой же легкостью отбрасывали прочь верность своему господину, как пару изношенных сандалий? Мурасигэ не дал себе труда над этим задуматься — да, кстати, умение здраво мыслить никогда и не было присуще этому человеку.

— Мурасигэ простак! Он честный человек, но простак. Сердиться на него бессмысленно, — сказал Хидэёси Нобунаге, успокаивая князя, и эти слова прозвучали и разумно, и уместно.

Но Нобунагу подобные соображения отнюдь не утешили.

— От его поведения слишком многое зависит, — посетовал князь.

Он имел в виду не столько могущество Мурасигэ, сколько то, как повлияет его восстание на других вассалов и союзников клана Ода. Поэтому Нобунага, смирив гордыню, согласился направить Акэти Мицухидэ с мирной миссией в Итами, лишь бы уладить дела с Мурасигэ.

Однако такое странное с точки зрения Мурасигэ поведение могущественного Нобунаги только усилило подозрения мятежного военачальника, и он с новым рвением принялся готовиться к войне, заявив:

— Я уже выказал враждебность к Нобунаге. Льстивые слова и посулы из Адзути — это ловушка. Стоит мне клюнуть на них, как меня тут же обезглавят, ну, в лучшем случае бросят в темницу.

Нобунага, придя в ярость, решил подавить мятеж силой оружия, и в девятый день одиннадцатого месяца лично повел войско в поход. Армия Адзути была разделена на три войска. Первое, составленное из отрядов Такигавы Кадзумасу, Акэти Мицухидэ и Нивы Нагахидэ, окружило крепость Ибараги; второе, под командованием военачальников Фувы, Маэды, Сассы и Канамори, осадило крепость Такацуки.

Ставку свою Нобунага разместил на горе Амано, и пока собранная им армия разворачивалась, он по-прежнему не оставлял надежды на мирный исход событий. И поддерживало эту надежду только что доставленное из Харимы письмо Хидэёси.

Тот высказывал твердое убеждение, что людьми, обладающими столь замечательными воинскими способностями, как князь Мурасигэ, не следует жертвовать без особой нужды, и заклинал Нобунагу подождать еще немного, ибо у него появилась полезная идея.

На следующий день верный помощник Хидэёси Камбэй прибыл в крепость Готяку и встретился там с Одэрой Масамото.

— Распространился слух, будто вы поддержали восстание, поднятое князем Мурасигэ, и прервали всякие отношения с кланом Ода. Так ли это, мой господин? — Камбэй говорил без обиняков, пытаясь вызвать собеседника на откровенность.

Легкая улыбка покривила губы Масамото. По возрасту Камбэй годился ему в сыновья, да и по статусу он был всего лишь сыном одного из вассалов самого Масамото. Поэтому князь ответил прямо и резко:

— Камбэй, ты, кажется, человек серьезный. Задумайся-ка на минуту! Заключив союз с Нобунагой, много ли милостей мы от него дождались? Да ни единой!

— Нельзя же руководствоваться исключительно выгодой.

— А что же тогда прикажешь брать в расчет?

— По мне, главное — честь и преданность. Вы, предводитель прославленного клана, заключили союз с Одой. Стоит вам теперь пойти на попятную и поддержать этого мятежника — и ваше имя будет навсегда запятнано предательством.

Масамото воспринимал Камбэя как незадачливого хлопотуна, и чем с большим рвением ораторствовал сын его собственного вассала, тем холоднее держался с ним князь.

— Не понимаю, о какой преданности ты твердишь. Вам с твоим отцом кажется, что будущее нашей страны в руках у Нобунаги. Да, когда он захватил столицу, союз с ним и впрямь можно было считать уместным. Тогда ваши аргументы и мне показались обоснованными, я поддался на ваши уговоры. Но ситуация изменилась, и отныне положение Нобунаги стало весьма шатким. Так почему я должен соблюдать ему верность? Возьмем вот такой пример. Когда ты с берега глядишь на плывущий по морю огромный корабль, он кажется тебе незыблемой твердыней и ты уверен, что, поднявшись на его борт, будешь в полной безопасности, как бы ни бушевали волны вокруг. Но вот ты и впрямь ступил на палубу. Отныне твоя судьба неразрывна с благополучием этого корабля, и ты вдруг явственно осознаешь, что места себе не находишь от волнения и страха. Каждый раз, когда накатывает большая волна, ты сжимаешься от ужаса: вдруг корабль пойдет ко дну и ты — вместе с ним. Такова уж человеческая природа, ничего не поделаешь!