– Хрум. Штолик!
Бигфут встал и неторопливо двинулся к выходу. Заметив, что люди стоят на месте, обернулся.
– Р-р-р-р-ка! Р-ка!
Выйдя наружу, йети остановился, неприязненно осмотрел разбитый «вездеход». Обошел вокруг него, наверное, для того, чтобы убедиться – механический зверь сдох и больше не будет рычать. Осмотром, судя по удовлетворенному рычанию, бигфут остался доволен, но на всякий случай грохнул кулаком по топливному баку.
– Р-ка. Штолик. Штера.
Хрум пошел не по улице, а напрямик, причем с таким видом, словно перед ним был широкий проспект. Толик и Митяй едва за ним поспевали. Через завалы, которые йети с легкостью перепрыгивал, людям приходилось карабкаться. Особенно тяжело приходилось Носову. Карлик, который с легкостью пролезал в любую дыру, теперь выбивался из сил, но никак не мог удержать заданного Хрумом темпа.
Йети вскоре заметил это. Стал двигаться не так быстро, а когда понял, что и это не помогает, остановился. Указал на карлика, а потом похлопал себя по шерстистому плечу.
– Ш-ш-ш-штера. Хрум. Хру-у-ум!
– Сдается мне, Вездеход, что наш проводник предлагает тебе сесть к нему на плечо, – Томский едва сдерживал смех. – А что? Будет удобно.
– Да пошел ты, Толян! Только этого мне еще не хватало! Знать бы вообще, куда ведет нас эта обезьяна.
– Судя по компасу, с этим все в порядке. Северо-запад. Так ты как насчет… Не время препираться, Коля. Мы будем двигаться значительно быстрее. Ну же, ради общего блага.
– Ладно. Но если будете смеяться…
Йети наклонил голову, опустил руку на землю, помогая Носову взобраться к себе на плечо. Когда карлик устроился и вцепился обеими руками в густую шерсть, Хрум встал. Вездеход не случайно просил Толика не смеяться. Зрелище было комичным. Огромная черная обезьяна с карликом на плече, у которого, в свою очередь, на плече сидела шестиногая ласка. Лучшей иллюстрации к нынешнему состоянию мира найти было нельзя.
Снежный человек двинулся вперед. Уверенность и быстрота, с которой он перебирался через груды поросших сорняками бетонных блоков и обходил руины, свидетельствовали о том, что этой дорогой йети идет не в первый раз. Иногда Хрум останавливался, чтобы помочь отстававшим Толику и Митяю. Или втаскивал их наверх, или расчищал путь, разбрасывая кирпичные и бетонные конгломераты. Пару раз в небе появлялись птеродактили, но, увидев Хрума, не рисковали нападать и улетали на поиски более легкой добычи.
Томский с восхищением наблюдал за большой обезьяной. Вот кто должен по праву считаться хозяином новой Москвы! Существо, прекрасно приспособленное к жизни в жутких условиях ядерной зимы. Верх совершенства. Вовсе не каприз природы, как казалось вначале, а ее идеальное творение.
Благодаря помощи Хрума путникам удавалось миновать такие завалы и заросли, которые в другой ситуации стали бы непреодолимым препятствием. К тому же рычание йети отпугивало других более мелких обитателей разрушенного мегаполиса. Пару раз людям приходилось видеть, как убегают с их пути пауки размером с человеческую голову и ныряют в щели руин толстые черные змеи.
* * *
Очередной встретившийся на дороге завал был огромным. Разрушенные дома некогда являлись частями общего жилого комплекса. Томский видел похожие на соты квартиры, обвитые лишайником и лианами газовые плиты, поросшие мхом ванны и гнилые, готовые рассыпаться от дуновения ветра остатки мебели.
Хрум помог Вездеходу и Шестере спуститься на землю, а сам начал карабкаться по стене самой высокой из многоэтажек. Много раз казалось, что большая обезьяна сорвется, но бигфут всегда в последний момент с непостижимой ловкостью цеплялся за ближайшую лиану или успевал отыскать в разрушенной стене опору для рук и ног. Взобравшись наверх, йети выпрямился.
– Хр-у-у-ум!
Объявив о своем присутствии всем, кто мог его слышать, снежный человек вытянул руку.
– Р-ка! Ш-ш-толик! Р-ка!
Томский начал карабкаться наверх. Выходило у него не так красиво, как у йети, но до гребня руин он все-таки добрался.
Хрум оказался прав. Внизу, всего в сотне метров, Толик увидел реку и скособоченный, обрушившийся в воду мост. Из двух бетонных арочных ферм осталась только одна. Наверное из-за этого мост развернуло так, что он сорвался с опоры на противоположном берегу. Местами волны перекатывались через облепленный тиной и водорослями остов. Однако Анатолий пришел к выводу, что перебраться через Москву-реку по мосту все-таки можно. Он махнул рукой Носову и Митяю.
– Поднимайтесь. Мы добрались.
В ожидании спутников Томский уселся на бетонный обломок и развернул карту. В этих местах могло быть только два моста: Живописный и Хорошевский. Первый был слишком длинным, и Толик пришел к выводу, что видит перед собой именно Хорошевский мост. Если повезет, то они засветло доберутся до шестьдесят первого километра МКАДа и окажутся на Рублево-Успенском шоссе.
– Ну и что ты там высмотрел? – поинтересовался запыхавшийся Вездеход.
– Хрум вывел нас в нужное место.
– Значит, можно с ним распрощаться.
– Коля, Коля и чем же он тебе насолил?
– Ничем. Просто… Я не знаю, что на уме у этого громилы. Шестеру лапает… еще, чего доброго, придушит…
– Они подружились. А ты, если ревнуешь, то так и скажи.
– Еще чего! Выдумаешь же такое!
Появился Митяй, а через минуту груда обломков задрожала от шагов йети.
– Р-ка… Р-ка…
– Да, Хрум, река, – кивнул Томский. – И нам нужно перебраться на ту сторону.
– Ш-ш-торну. Р-ка, – бигфут в несколько прыжков оказался у подножия завала. – Хрум. Ш-ш-шторну!
Люди собирались передохнуть, но пришлось идти вслед за снежным человеком, который не знал усталости.
Переправа оказалась не такой легкой, как рассчитывал Толик. Во-первых, мост не просто сорвался с одной опоры, а сдвинулся вниз по течению на добрых десять метров. Во-вторых, он накренился под углом в двадцать градусов.
Йети ступил на мост первым. Под его тяжестью массивная конструкция вздрогнула и заскрипела. Она выглядела прочной только издали. Томскому пришлось цепляться за перила, чтобы не свалиться в реку, но они сохранились не везде. Там, где перил не было, Анатолий передвигался, держась за ржавые отбойники. Его примеру следовали Митяй и Носов.
Совершенно измотанный, Томский добрался до середины моста и остановился, чтобы передохнуть. Взгляд его упал на мутную, покрытую рябью воду. Что-то насторожило Анатолия. Он не видел ничего подозрительного, но ощущение опасности вдруг переполнило его. Томский еще раз посмотрел на реку. Вода. Водоросли, которые неспешно покачиваются, повинуясь течению. Водоросли? На доли секунды Томскому показалось, что водоросли эти выглядят совсем не так, как должны выглядеть растения. Толщиной сантиметра в три, они были студенистыми и прозрачными, испещренными маленькими оранжевыми крапинками. Еще несколько секунд наблюдения, и Толик понял: то, что он принимал за водоросли, было живыми существами. Рыбки или, может быть, водяные змейки. Заостренные головки, тонкие плавники по бокам торпедовидного туловища…