Порубежная война - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Святополк-Мирский cтр.№ 22

— А Влас-то откуда здесь взялся?

— Влас, — Филипп огляделся и сказал шепотом, — Влас поможет нам выбраться отсюда. Ты ведь часов шесть был без сознания, ничего не знаешь! А за это время князья перевезли нас в свое имение — Воротынск!

— Послушай, так что получается? Мы сказали нашим, что если не вернемся…

— Завтра до полудня, — напомнил Филипп.

— То есть, только завтра в полдень они начнут собираться, — стал прикидывать Медведев, — на сборы им нужно время, допустим, на ночь выедут, это значит, будут здесь не раньше, чем утром послезавтра…

— И опоздают, потому что братцы Воротынские решили нас с тобой, как московских разбойников и захватчиков завтра в полдень прилюдно казнить прямо вон там, на площади, — Филипп мотнул головой куда-то в сторону. Но до этого времени мы отсюда выберемся — Бог во время послал нам Власа, и он тебе сейчас все расскажет…

— Да-да, расскажи, Влас, а то я вообще не пойму как ты-то тут очутился?

— Во-первых, Василий Иванович, я уже давно не Влас Большихин, а Ян Курилович, благодаря, между прочим, вашей доброте и рублю Филиппа Алексеевича…

— Ладно-ладно, забудь об этом, — смутился Филипп.

— Одним словом, мы с Пелагеей — она еще тогда беременна была — в Литву переехали. За деньги, что Филипп Алексеевич дал, нам один человека все нужные грамотки выправил и работу хорошую нашел. В общем, стали мы Яном и Яниной Куриловичами, а работу получили очень хорошую в доме купца одного. Янина горничной, а я, поскольку грамотен, всякими купеческими бумагами занимаюсь. Сыночек родился у нас — Филиппом вот назвали в память о Филиппе Алексеевиче… — Он тяжело вздохнул и на секунду задумался. Потом продолжал: — Да видно по всей жизни какой-то я невезучий. Вот, вроде, наладилось все, денежек с Пелагеей накопили, — купец, надо сказать, очень щедрый, хороший человек, да только тут новая напасть пришла с той стороны, с какой меньше всего ожидал… В общем, пока я по купеческим делам туда-сюда ездил, дома подолгу не бывал, стал вдруг замечать я, возвращаясь, что супруга моя Янина все больше и больше охладевать ко мне стала. А тут еще добрые люди — слуги в купеческом доме — помогли, как водится: рассказали, будто нарочно купец меня в дальние поездки посылает, приглянулась, мол, ему Пелагея моя, то бишь, Янина. Я не поверил, спросил у нее. Она у меня женщина честная, правдивая, так, мол, и так, говорит, действительно, пока тебя тут не было завязалась любовь у нас. И говорит, мол, сердце ее разрывается, потому что и ко мне привязана, и его вдруг полюбила, а я ей не удивляюсь — он человек статный, мужчина красивый и возраст подходящий — только сорок недавно исполнилось. «Что ж теперь делать будем?» — спрашиваю, а она: «Не знаю» — говорит. А тут вдруг купец меня снова в поездку посылает, вот сюда в Воротынск. Привез я по заказу братьев-князей товар кое-какой, ну, они мне денежки для купца передали, приняли нормально, и должен был я сегодня обратно ехать, а тут утром вдруг возвращаются откуда-то князья и вас привозят. Я, было, сначала едва не проговорился, что хорошо знаю вас, а потом язык прикусил, думаю, надо проведать. что и как, может и я вам помогу, как вы мне когда-то. А князь Семен Воротынский мне и говорит: «Схватили мы московских разбойников, которые землю нашу забрать хотели!» И еще добавил; «Это все из-за сестры, она за такого же московита замуж вышла, а эти, мол, дружки ее мужа.» В общем, я так понял, что сестру с ее мужем тогда же через рубеж, через речку Угру, в одних нательных рубахах отвезли без вещей и денег, чтобы, мол, в Московию пешком, как нищие, возвращались, а на вас они очень обозлились. Говорил Семен, будто вы много людей его убили и покалечили. Одним словом, решили они с братом казнить вас завтра смертной казнью. Палача уже нашли и топор точить велели, чтоб головы вам отрубить, но пока князей не было дома, я тут с одним слугой их близко сдружился — Денисом его зовут. Так вот у этого Дениса беда большая и деньги ему нужны, а взять неоткуда. А когда вас сюда посадили, Денис мне сказал, что сегодня в ночь его к вам в охрану поставят. Тут я и придумал выход: я предложил ему все деньги, которые от князей для купца получил — потом дома я из своих отложенных купцу верну — а деньги эти может и Дениске и вам жизнь спасут, как мне когда то деньги Филиппа Алексеевича… Только я обещал ему, что после того как ночью он поможет вам бежать, вы его с собой возьмете, чтоб мести князей ему избежать…

— Разумеется, — сказал Филипп.

— Конечно, — подтвердил Медведев. А тебя-то самого, как сюда пустили?

— Не только пустили — сами попросили. Дело в том, что я за эти годы кое-какие лекарские навыки усвоил, Меня купец часто к одному своему знакомому доктору в Вильно посылал, я там, бывало, месяцами бумаг каких-то для купца дожидался, а доктор тот, тем временем, меня кое-чему в лекарском деле научил. Так вот сегодня князь Семен вернулся с рукой пораненной…

— Да-да, помню, кажется, я его мечом полоснул, — сказал Медведев.

— Наверно, а своего лекаря у него нет. Ну, я ему рану очистил, перевязал, а он мне и говорит: «Раз ты, мол, хорош в этом деле, сходи, глянь на одного из этих московитов, а то, он все без сознания, боюсь, помрет. Так, мол, позаботься, чтоб хотя бы до завтра протянул, потому что я, мол, своими глазами хочу увидеть, как его голова в корзину упадет!» Я вам и Филиппу Алексеевичу веревки немного ослабил так, чтоб незаметно было. В полночь Дениска на охрану заступит, и часа в три, когда все крепко уснут, он меня сюда впустит, я вот уже ножик острый припас веревки разрезать, а Дениска обещал нас дворами до леса провести и коней там подготовить, так что вы тут как-нибудь только до ночи продержитесь — а там все!

— Отлично, — сказал Медведев, — будем ждать.

… Чудодейственное средство грека Микиса залечивало раны быстро, и к полуночи голова Медведева перестала болеть, полностью прояснилась и лишь саднящая боль в затылке напоминала о ране. Благодаря тому, что Влас расслабил веревки, руки и ноги не так затекали, и Василий с Филиппом решили пару часиков вздремнуть, чтобы освежить силы перед ночным побегом.

Воины опытные, закаленные в схватках и сражениях, прошедшие множество воинских испытаний, они научились спать в любых условиях, переносить любые неудобства, не поддаваясь страху и опасению грядущих несчастий, неизменно веря в успех, победу и в то, что из любой ситуации они рано или поздно выберутся.

Они проснулись около трех ночи, переговорили шепотом, обсудив детали поведения и всевозможные повороты событий в процессе предстоящего побега.

Ночь выдалась темная безлунная, тихая, так что слышны были шаги охранника, мерно ходившего взад-вперед за стенами сарая и вот, наконец, когда едва-едва забрезжил летний рассвет, за стенами послышались какие-то шорохи, шепот, холодный звон оружия, дверь сарая скрипнула, и темный силуэт приблизился к ним.

— Это я, — полушепотом сказал Влас, — Денис просил подождать еще немного, он заглянет и скажет, когда можно выходить, а я тем временем перережу веревки, чтобы вы были готовы.

Медведев почувствовал, как руки Власа нащупывают веревки на его груди, и в ту же секунду произошло нечто совершенно неожиданное.