Королева Виктория - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Хибберт cтр.№ 91

Что же до самой принцессы, то ее беременность проходила не так уж и хорошо. Она чувствовала, что с ней что-то не так. Весьма опытная и искушенная в подобных делах миссис Инносент внимательно следила за состоянием здоровья принцессы и считала, что ее беременность протекает не совсем так, как хотелось бы. Правда, с обеими не соглашался доктор Вагнер, хотя ему было трудно судить о состоянии здоровья принцессы, так как она стеснялась немецкого доктора и получала его указания через мужа, который описывал врачу важнейшие симптомы.

Единого мнения с доктором Вагнером придерживался и сэр Джеймс Кларк, но и у него были некоторые сложности в этом деле. Его репутация врача-гинеколога была самым серьезным образом подмочена неудачным лечением леди Флоры Гастингс, которой он поставил неправильный диагноз и тем самым фактически обрек на трагический конец. Наконец, такой же точки зрения придерживался и еще один немецкий врач, доктор Эдвард Арнольд Мартин.

Внук королевы Виктории и принца Альберта, будущий кайзер Германской империи Вильгельм II, родился 27 января 1859 г. во дворце кронпринца, что на улице Унтер ден Линден. Роды были нелегкими, и ребенка пришлось поворачивать, чтобы извлечь на свет Божий. При этом принцесса поглощала огромное количество хлороформа, разрешенного к применению лично доктором Кларком, однако это вряд ли помогало восемнадцатилетней матери перенести ужасную боль. «Боль была настолько ужасной, —. сообщал кронпринц теще, — что Вики кричала что есть мочи и громко стонала. А потом, после благополучного разрешения от бремени, она попросила у всех присутствовавших прощения за слишком громкие стоны и крики, но добавила при этом, что ничего не могла с собой поделать. Когда начались последние схватки, я делал все, что мог, удерживая ее голову на месте, чтобы она не слишком напрягала шейные позвонки. Каждая схватка означала самую настоящую борьбу между мною и Вики. Даже сегодня (29 января) у меня все еще болят руки... Она обладала невероятной силой, и порой даже несколько человек с трудом удерживали ее на месте. Эти ужасные мучения продолжались несколько часов, а когда начались роды, анестезия облегчила ее страдания».

Жизнь новорожденного какое-то время «висела на волоске», пока немецкая акушерка фрейлейн Шталь не шлепнула его несколько раз. Позже она вспоминала, что «фактически спасла жизнь принца», поскольку сразу после рождения он не подавал никаких признаков жизни. При этом она, конечно, проигнорировала придворный этикет и энергичные протесты присутствовавших врачей. Она шлепала его до тех пор, пока «слабый крик не вырвался из его бледных губ». Позже врачи обнаружили, что его левая рука беспомощно свисала вниз, а потом всю оставшуюся жизнь была заметно усохшей. «Мое бесценное дитя, — писала королева дочери после того, как получила подробный отчет от доктора Кларка, — как бы мне хотелось хоть чем-то облегчить твои страдания!»«Я так счастлива, что родился мальчик, — отвечала ей Вики. — Не знаю, как благодарить Бога за такой подарок. Я так хотела мальчика, что и передать тебе не могу... Не бойся, что я буду слишком опекать его, хотя я действительно души в нем не чаю... Я только сейчас начала понимать, что это мой собственный ребенок, который достался мне слишком дорогой ценой».

К началу мая принцесса поправилась настолько, что смогла осуществить свою давнюю мечту и вновь побывать в Осборне, чтобы повидать родителей, по которым очень соскучилась. «Уверяю тебя, — писала ей мать за несколько месяцев до этого, — не проходит и минуты, чтобы я не вспоминала тебя. Куда бы я ни смотрела, что бы я ни делала, я всегда думаю о тебе».

Принцесса действительно была счастлива снова оказаться в Осборне. Находясь в Германии, она часто вспоминала родительский дом, чудесный вид из окон и этот замечательный швейцарский коттедж, где она провела свое детство. Ей снились красивые деревья и кусты, маленький садик, за которым она ухаживала в детстве, и клумбы с цветами. А ее мать тоже была счастлива видеть дочь дома, в окружении близких ей людей, и радовалась, что «они снова оказались вместе».

В сентябре 1860 г., восемнадцать месяцев спустя после рождения внука, королева и ее супруг отправились на праздники в Германию. Перегруженный постоянной заботой и многочисленными обязанностями по дому, принц Альберт так и не смог найти время, чтобы навестить свою дочь раньше, хотя и очень соскучился по ней. К тому же ему очень хотелось посмотреть на внука Вильгельма и внучку Шарлотту, которая родилась за два месяца до этого. Кроме того, он планировал обсудить со своим ментором бароном Штокмаром неблагоприятное развитие событий в Европе. Штокмар недавно ушел на пенсию, покинул Англию в последний раз и поселился в Кобурге.

Королева была чрезвычайно тронута, увидев свою дочь в трауре по умершей накануне мачехе принца-консорта вдовствующей герцогине Саксен-Кобург-Готской. «А потом привели нашего очаровательного внука, — записала королева в дневнике. — Такой потешный малыш! Он вошел, держась за руку миссис Хоббс, в белой рубашке и черном галстуке. Он был такой хорошенький, такой милый, с белоснежной мягкой кожей... и очень симпатичным личиком... У него глаза Фрица, губы Вики и необычайно кудрявые волосы... Он такой красивый и такой умный... Мы были очень счастливы, что наконец-то увидели внука».

Неделю спустя принц-консорт уехал на охоту, оставив жену и дочь на прогулке вокруг замка Каленберг, а после этого решил неожиданно вернуться в Кобург под предлогом того, что ему необходимо повидать некоторых людей. Однако по дороге в Кобург с ним приключилось несчастье. Неподалеку от Кобурга лошади чего-то испугались и понесли его карету прямо на железнодорожную колею. Верно оценив грозящую опасность, принц Альберт выпрыгнул из кареты, поранил нос, руки и ноги и получил многочисленные ушибы. Правда, никаких серьезных повреждений у него не было, и он тут же бросился на помощь кучеру и находился рядом с ним, пока на место происшествия не прибыли врачи.

Конюший принца Альберта полковник Генри Понсонби немедленно отправился в город, чтобы сообщить королеве о случившемся, и нашел ее по пути в Кобург, куда она отправилась пешком вместе с дочерью. Королева поспешила к дому, к своему «дорогому Альберту и нашла его в комнате камердинера. Он неподвижно лежал на кровати с компрессом на носу, губах и щеках. Он был довольно бодрым и не выказывал абсолютно никакого беспокойства по поводу случившегося. Боже мой, как я испугалась в этот момент! — записала королева вечером того же дня. — Я молила Бога, чтобы с ним все было в порядке, и никак не могла смириться с мыслью, что может произойти что-то ужасное... Я должна благодарить Бога, что он сохранил моего любимого мужа! Меня в дрожь бросает при мысли, что с ним могло случить нечто более ужасное... К счастью, все обошлось! Бог по-прежнему милостив к нам».Несмотря на незначительные раны, нервная система принца Альберта оказалась под угрозой. По словам его брата Эрнеста, герцога Кобургского, нервы принца пострадали гораздо больше, чем королева могла предположить. Когда барон Штокмар увидел подавленное состояние принца, он тут же заявил герцогу: «Господь Бог благоволит к нам! Если бы с ним случилось что-либо более серьезное, он мог бы умереть».

А у принца Альберта уже появилось первое предчувствие смерти. Спустя десять дней после случая с каретой он прогуливался с братом в окрестностях Готы, и «в одном из самых живописных мест Альберт неожиданно остановился как вкопанный и полез в карман за носовым платком». Брат подошел к нему вплотную и увидел, что по его лицу стекают слезы. «Он стал повторять, что видит такую красоту последний раз в жизни».