Алмазное сердце - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Шевченко cтр.№ 31

— Мне бабушка в детстве рассказывала. Говорила, что, если я буду себя плохо вести, придет серенький волчок и укусит…

— Укусит?

— Да, — зевнула я снова. — За бочок.

— Сана, ты как себя чувствуешь?

— Спать хочется, — призналась я, укладываясь прямо на землю.

Земля тут почему-то была мягкая-мягкая, хоть и холодная.

— Нельзя здесь спать, замерзнешь, — непонятно с кем продолжал беседовать Джед. — Нужно хотя бы костер разложить.

— Угу, — согласилась я: с костром будет теплее.

— У тебя в сумке есть спички? Или кремень?

— На! — Я протянула ему огонек на ладони — даже ярмарочные фокусники так могут, что уже говорить о почти дипломированной магессе.

А теперь — спать…

Джед

Сана подала мне яркий лепесточек, и пока я оглядывался в поисках какой-нибудь веточки, на которую можно было бы «пересадить» огонек, девушка уже уснула, а пламя соскочило с ее ладошки на траву. Не тратя времени, я набросал сверху прошлогодней хвои, а там нашлись и ветки.

У костра было теплее, хоть вряд ли мгновенно отключившаяся лекарка почувствовала разницу. Она даже не заворочалась, когда я оттащил ее подальше от огня и попытался уложить поудобнее: сказывались усталость и переживания последнего дня. Я и сам был не в себе: события разворачивались слишком быстро и слишком странно. Неудачный визит к ювелиру, разоренный номер, маг в маске и, наконец, Тропа. Меня охватило ощущение нереальности, но болезненный щипок и горечь травяного настоя помогли убедиться в том, что это не сон. Сердце бешено колотилось, руки немного подрагивали, голова готова была взорваться от избытка накопившихся в ней вопросов. Во что я влез? Что будет теперь?

За сотни миль от Ро-Андира остался убийца, и там до сих пор ждет моего возвращения Унго. Еще немного — и тайлубиец обратится в городскую стражу, а когда в доме никого не найдут, ему останется лишь сообщить о моем исчезновении отцу. Что он скажет? Когда-то Унго поклялся хранить в тайне то, что я открыл ему об алмазе, и я верил, что клятву он сдержит. Не станет он рассказывать и о попытке ограбления Лен-Леррона, и о моих приключениях в Лазоревой Бухте: это не сделает мне чести, а товарищ всегда заботился и о моей репутации, и о спокойствии моего родителя. Так что, скорее всего, он выложит лишь факты. Вошел и не вышел. Возможно, среди дознавателей найдется соплеменник-метаморф, который сумеет почувствовать, что мы с Саной ушли по Тропе. Тогда Унго не станет сообщать отцу, а будет дожидаться вестей от меня…

Прогнав сумбурные мысли, я заставил себя сконцентрироваться на проблемах насущных. Ночи в горах холодные, и мне удобнее было бы переменить облик — в шерсти все же теплее, чем в скатерке на голое тело. Но тогда не получится поддерживать огонь, а это грозит Милисенте простудой, а то и чем похуже, если после она возьмется сама себя лечить. Потому я насобирал еще хвороста, присел рядом с целительницей и, не ломая больше голову безрезультатными размышлениями, погрузился в чуткий полусон — умение, свойственное волкам и метаморфам и доведенное мною до совершенства в ночных караулах во время службы в гвардии.

Когда небо на востоке посветлело, я подбросил в огонь сухих веток и, отойдя от спящей девушки, все же перекинулся: отдохнуть мы вроде бы отдохнули, а теперь нужно было подумать и о еде. Правда, мысль об охоте отбросил сразу: я не сомневался, что мне удалось бы загнать какую-нибудь мелкую дичь, но освежевать тушку без ножа и приготовить мясо так, чтобы оно не вызвало отвращения у моей юной спутницы, мне вряд ли по силам. Сам я в звериной ипостаси не побрезговал бы и сырым мясом, но из солидарности с лекаркой решил потерпеть и поискать другую пищу. Взбодрился, пробежав по росе, окончательно согрелся и проснулся, вновь вернулся к людскому облику, обвязался, уже почти привычно, скатертью и пошел к запримеченной во время пробежки черничной полянке — не самая сытная пища, но для завтрака сойдет, а обедать я рассчитывал уже в поселке.

Набрал пригоршню ягод и медленно, с наслаждением, разжевал, вспоминая их вкус — вкус детства. Такая черника только тут: вызревшая под северным солнцем, льющим свет сквозь высокие кроны сосен, впитавшая воздух гор и силу земли Снежного Волка. Еще одна горсточка темно-синих бусин, и еще одна. Я готов был до заката обирать низкорослые кустики, забыв обо всем на свете. А если б еще и грибов набрать! Белых уже сто лет не ел… Вспомнив о спящей неподалеку девушке, я мысленно отвесил подзатыльник не ко времени проснувшемуся мальчишке, как селянка в подол, набрал ягод в отворот своей юбки-скатерти, донес их к Сане и аккуратно ссыпал на траву рядом с целительницей. После вернулся на полянку и собрал небольшой букетик из стебельков с мелкими светло-зелеными листиками.

Девушка и не думала просыпаться, а мне жаль было ее будить. Чтобы дать ей еще немного отдохнуть и самому в это время не покуситься на неприкосновенность черничной горки, взялся просмотреть злополучные бумаги. Я был не в том состоянии, чтобы вдумчиво оценивать какую-либо информацию, но полностью игнорировать источник всех бед было бы странно. Да и вдруг ответ лежит на поверхности и достаточно прочесть лишь несколько слов, чтобы во всем разобраться?

Пошарив в сумке, я достал стопку листов, но это оказались не бумаги из шкатулки, а те, что я прихватил со стола. Похоже, документы моей спутницы. Оттягивая знакомство с тайнами покойной дэйны Виктории, проглядел их. Письмо-характеристика расписывало дэйни Милисенту Элмони как прилежную ученицу, показавшую отличные результаты в теории и практике, и я не удержался от смешка, вспомнив уксус и масло. Следующий документ заставил меня недоуменно нахмуриться. Это была нотариально заверенная доверенность: Милисента Элмони перепоручала выполнение работ по договору найма некой Лисанне Дманевской. Это имя было мне откуда-то знакомо, а сама доверенность была составлена неверно и не имела юридической силы — в прилагаемом тут же договоре найма четко значилось имя Элмони, и передача обязанностей третьему лицу в условиях не оговаривалась. Прохвост-нотариус должен был знать, что доверенность на выполнение работ по такому договору будет незаконной. Но Милисента, видимо, тоже об этом узнала, раз уж поехала к баронессе Солсети лично. Очередной развернутый лист подверг предыдущую мысль сомнениям — паспорт на имя Лисанны Дманевской. Зачем Милисенте чужой паспорт? Тем более что путешествовать по нему она вряд ли сможет: в документе помимо имени и возраста имелось подробное описание дэйни Лисанны. Рост, сложение, цвет глаз, цвет волос. За исключением последнего все перечисленное соответствовало и самой Сане…

Сана! Вдруг все встало на свои места. Сана — Лисанна, но уж никак не Милисента. Я вспомнил, как девушка, смущаясь и путаясь, пыталась пояснить подобное сокращение имени. И это ее бегство из Лазоревой Бухты: поняла, что в ходе следствия станет известно, кто она на самом деле, и решила сохранить свой секрет, обменяв его на чужой. Стало быть, передо мной не Милисента Элмони, а Лисанна Дманевская… Помоги Создатель, где я слышал это имя? Или не Лисанна? В паспорте значились светлые волосы, а у спящей девушки они рыжие. Хотя для женщины сменить масть — сущий пустяк. Знаю по кузине Бернадетт, за неполные тридцать лет успевшей побывать и блондинкой, и брюнеткой, да и рыжей тоже.