Живая сила. Дневник ликвидатора - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Мирный cтр.№ 7

Меня разбирает смех, еле-еле сдерживаюсь.

…Это я записал в блокнот 17 июля 1986 года — на третий день своего пребывания в чернобыле.

А потом я такие разговоры записывать перестал.

Замечать перестал — обычнейшее дело…

14.07 1,2 Рыжий Лес

15.07 0,8 Рыжий Лес — Копачи

16.07 0,_ Пруд-охладитель

17.07 0,5 Пруд-охладитель

18.07 0,7 Белоруссия

19.07 __ Пруд-охладитель

20.07 0,6+0,4 Пробивка стройплощадки

+0,2 Канал, Ладыжичи

20/21.07 0,5+0,2 Диброва

Первая страница рабочего блокнота командира

взвода радиационной разведки

Маршрут разведки Рыжий Лес-3 начинается у километрового столба. Дозиметрист Петро меряет уровень на земле у его основания («землю») и в воздухе («фон»), я записываю номер точки и величины уровней, и броник с заброшенной теперь автотрассы съезжает в лес, в смоляную тенистую прохладу.

Высунувшись вверх из люка, я высматриваю дорогу получше, изредка сверяясь с лежащей на рации схемой маршрута, грубой, от руки нарисованной (карты местности секретны, их из штаба выносить не разрешают), и подаю Коле-водителю отрывистые команды. Мотор мощно урчит, зеленый поролоновый респиратор глушит слова, приходится кричать, наклоняясь внутрь: «Направо», «Налево», «По правой», «По левой», «Возле куста — замер». Коля тормозит, Петро спрыгивает, на ходу достает зонд, замеряет фон и землю на точке, я записываю, Петро, тщательно оббивая песок с сапог о броню, залезает наверх — «Вперед!» — и мы трогаемся.

Замер, еще замер…

Уровни возрастают.

Поперек пути — вырубленная посадка молодняка: косые белые острия рядами… Полоса шириной метров семь. «Объедем?» Коля кивает. У нас задние скаты лысые. Если проколемся на ней, то непонятно, как нас потом будут оттуда стаскивать. Да и уровни тут уже приличные…

Замер, еще замер…

Я веду по маршруту, Коля правит машиной, Петро делает замеры — мы работаем, как хорошо отлаженный механизм…

Маршрут разведки Рыжий Лес-2.

Два километра южнее АЭС.

Уровни — несколько десятков миллирентген в час.

Широкая песчаная дорога, по ней едет наш БРДМ. Справа сосняк: мелкий, молодой, зеленый.

С другой стороны — дома, заборы, палисадники… Край села Копачи.

Кудахчут куры…

Жарко.

В селе — ни единой живой души. Уже три месяца.

Остановились, Петро померял. Залезает…

У БРДМа возникает собачонка.

Задрав морду, смотрит на нас.

«Нечего тебе дать… Ну нечего…»

Собачонка неотрывно смотрит.

«Ну ничего нет…»

Надо ж такому случиться! Обычно обязательно с собой возим что-нибудь перекусить — на всякий случай… А вот сегодня…

«Ни у кого ничего нет?»

«Не-а…»

Собаке: «Ну нету… Ничего нет».

Собака домашняя, Canis lupus familiaris, смотрит из-под броника снизу вверх ТАКИМИ глазами… На нас — царей природы, Homo sapienc'ов, человеков разумных… Три месяца тут — одна…

Колю осеняет! «Погоди!» — нырнул в черную дыру люка.

Появляется назад, разворачивает засохший бутерброд.

«Точно!» — завалялся в ящичке; заначили когда-то как НЗ [16] , потом забыли…

Бутерброд до земли не долетает — пес хряцает его на лету.

Бронеавтомобиль (внутри три высших примата) едет дальше.

Собака домашняя смотрит вслед.

Бредет обратно к домам.

Объезжаем по маршруту вокруг Припяти — пустого города.

Посреди красивого соснового леса, у быстрой полноводной речки Припять, в удобных многоэтажных домах жили 45 тысяч человек. Всего лишь три месяца тому назад.

А сейчас мы едем вдоль забора из колючей проволоки, который отделяет город от остальной чернобыльской зоны… Меряем через каждые 100 метров.

28/30 (фон — 28, земля — 30 миллирентген в час)…

12/18 — напротив мертвого дома, на котором крупно: «Строителей, 34»…

12/17…

1/10 — на повороте…

12/19 — теплицы брошенные…

И вот на таком фоне вдруг…

— Тут будут жить люди! — аккуратный ученый (их называют тут «наука», по роду деятельности), в белой робе, белом колпаке на голове, с внутренней стороны колючей сети, растянутой на столбах, меряет землю светлым прибором. А Петро тыкает зондом нашего темно-зеленого ДП-5-го под тот же столб с нашей, наружной стороны: «60 миллирентген в час»… Тут будут жить люди!..

— Правда? — обрадовался я. — А говорили, тут жить уже никто никогда не будет…

— В Припяти будут жить люди. Припять будет нормальным живым городом, — уверенно говорит «наука». — Для этого мы, физики, тут и работаем… А вы офицер — кадровый?

— Нет, я вообще-то химик…

— А тут?

Я пошутил:

— «Командир взвода сталкеров»: по зоне каждый день лазим, меряем…

Разговор перешел на «Сталкера» Тарковского: как он показал Зону в фильме — и какая она настоящая…

— Никогда не думал, что такое увижу…

— Я тоже…

— Жаль, самого «Сталкера» больше никогда не увидим.

— Да… Теперь, когда Тарковский стал невозвращенцем [17] , уже точно никогда…

— Нет теперь в Советском Союзе такого режиссера… И не было никогда.

— И фильмов его нет.

— Эх, жаль.

— Жаль…

Мы скользили взглядом по настоящей зоне, каждый видел собеседника через колючую проволочную паутину на столбах… За спиной «науки» — пустая, полуразграбленная Припять. «Мерзость запустения»… Грязно-зеленый угловатый броник у колючей проволоки, мертвый «парк культуры и отдыха», над лесом торчит ввысь огромный разноцветный круг — аттракцион «чертово колесо»… А перед внутренним взором бегут кадры фильма Тарковского, которые удержались в моей памяти и которые по-иному мне уже не увидеть больше никогда…