Последний час рыцарей - читать онлайн книгу. Автор: Нанами Шионо cтр.№ 34

Как и прежде, турецкие солдаты, помимо копий и луков, несли сети с крючьями и длинные лестницы, чтобы взбираться на стены. Они толпой повалили через ров в тех местах, где он уже был ранее засыпан землей.

Пушечные выстрелы смолкли, слышался лишь набат. Атакующих подгоняла дикая какофония барабанов, труб и флейт. Михайлович был в первой волне нападавших, которые цеплялись за внешнее ограждение, рискуя жизнью. Этот передовой отряд состоял в основном из солдат нерегулярных войск — таких же христиан, как и защитники города.

На краю рва выстроились отборные янычары султана с саблями наголо, чтобы заставить любого, кто струсит, вернуться в бой. Тех, кто отказывался вернуться, убивали, не колеблясь ни секунды. Михайлович понимал, что его солдаты больше боятся янычаров, чем противника, с которым они сражаются.

Защитники города бились с яростным упорством, но их враги оказались не менее упорными: им некуда было отступать. Тех, кто был ранен стрелами или другим оружием, быстро затаптывали. Атакующих, карабкавшихся на заграждение, пронзали копьями, а тех, кто пытался залезть по трещинам в стене, отборные защитники убивали точными ударами, прежде чем те успевали вскрикнуть.

Но скольких бы нападавших ни убили храбрые защитники, на их место приходили новые, и обороняющиеся неизбежно начинали уставать. У них было слишком мало людей, чтобы сменять друг друга. Они не могли позвать себе на смену солдат с других участков стены. Они знали: в любой момент можно ожидать атаки на Пигийские ворота на юге или на участок стены, окружающий императорский дворец на севере. Хотя турецкие войска пока не наносили ударов в этих местах, они выстроились вдоль стены, готовые ударить, как только вспыхнет сигнальный огонь. Турецкие корабли (и те, что стояли за цепью, и те, что находились в заливе) не нападали, но постоянно перемещались, не давая судам христиан сдвинуться с места.

Свирепая битва продолжалась три часа. Османы понесли тяжелые потери, но так и не смогли проникнуть за внешнюю стену. Мехмед зажег синий сигнальный огонь, приказывая нападавшим отступать. Мертвые были брошены там, где лежали.

У защитников была лишь минута на передышку. Убитых и раненых унесли в город, но остальные были вынуждены запретить себе всякую мысль об отдыхе: им пришлось работать до рассвета, заменяя поваленные заграждения и укрепляя поврежденные участки внешней стены мешками с песком.

В следующие четыре дня, вплоть до 11 мая, турецкие обстрелы еще более усилились. Огонь сосредоточился на военных воротах Святого Романа близ центра Месотихиона, а также на участке стены, окружавшем императорский дворец и обращенном к Золотому Рогу. Эта часть стен уже была в плохом состоянии из-за предыдущих обстрелов с наплавного моста.

На военном совете в церкви Святой Марии обсуждались способы усилить сухопутные войска. Поскольку не имелось другого выбора, кроме как пытаться сделать что-то из ничего, Тревизано решил отправить своих моряков сражаться на суше. Матросы вовсе не были счастливы покинуть свои корабли, но, услыхав, что Тревизано поступит именно так, прекратили свои жалобы. Стало ясно, что никто не будет возражать и против того, что адмирал передаст командование флотом своему заместителю Альвизе Диедо.

Диедо не имел опыта морских сражений, но, будучи капитаном торгового судна, он так долго плавал по Черному морю, что знал эти воды как свои пять пальцев. Именно это, а также его хладнокровие и популярность у матросов заставили Тревизано рекомендовать его.

Корабельный врач Николо теперь поступал в прямое распоряжение Диедо. Венецианский адмирал, облаченный в доспех, с левой рукой на перевязи, сошел с корабля. Он направился на стену, окружавшую императорский дворец, чтобы присоединиться к защитникам. Николо все беспокоился о левой руке Тревизано, которая была перебита упавшей мачтой во время роковой ночной вылазки. «Надо будет навещать его хотя бы раз в день, когда в больнице выдастся перерыв, чтобы позаботиться о его руке», — подумал Николо.

Как оказалось, подкрепление пришло к защитникам, едва не опоздав. В эту полночь турки начали третий приступ. На сей раз они сосредоточились на стене вокруг императорского дворца. Пятидесятитысячное турецкое войско сгрудилось перед атакой. Это были хорошо отдохнувшие, свежие солдаты. Все эти отряды набирали из анатолийских, европейских войск, а также из подразделений Загана-паши. Хотя они происходили из разных регионов, это были чистокровные турки. Солдаты из Анатолии отличались храбростью, доходившей до свирепости.

Им противостояло менее чем двухтысячное войско латинян — в основном венецианцев под командованием Минотто и Тревизано. Здесь стена была однослойной, ее высота и толщина примерно соответствовали укреплениям внутренней стены на «тройных» участках. Непрерывный четырехдневный обстрел сильно повредил этот участок. Одни ворота даже были полностью разрушены и быстро заменены заграждением, которое тем не менее оказалось непросто преодолеть.

Хотя подобраться к стене было несложно, мало кто осмеливался приблизиться к приготовившимся отбивать атаки защитникам на ее гребне. Как и следовало ожидать, поначалу рукопашная схватка сосредоточилась около разрушенных и заложенных ворот. В лицах обороняющихся, уносивших своих павших товарищей и убивавших наступающих врагов, появилось что-то дьявольское.

Для турок это тоже была битва не на жизнь, а на смерть. У них не было возможности повернуть назад или отступить — за спиной у них, как и прежде, стояли янычары с саблями наголо. Мехмед придерживался того мнения, что внушать страх своим собственным солдатам, даже собратьям-туркам, в военном отношении куда разумнее, чем пугать врагов.

Во время этого третьего приступа нападавшим снова не удалось прорваться сквозь защиту христиан. После четырехчасового сражения турки отступили, словно морской прилив. И все же потери оказались велики. В этот раз погибло вдвое больше защитников, чем в предыдущий.

При взгляде на стену вдоль Месотихиона и вокруг императорского дворца даже неопытному человеку становилось ясно, что именно на эти места Мехмед направлял главные силы своих ударов. Защитники ничем не могли ответить на атаки. Напротив, спустя два дня часовой, стоявший у Калигарийских ворот близ императорского дворца, увидел нечто, отчего все волосы у него на голове встали дыбом…

На самом деле защитники уже рассматривали возможность того, что Мехмед прикажет своим людям устроить подкоп под стену и заложить туда взрывчатку. В частности, Тревизано и Джустиниани упоминали эти соображения на военном совете вскоре после начала осады. Но византийцы утверждали: хотя в распоряжении султана имеется много людей, у него нет никого, кто обладал бы инженерными навыками, необходимыми для решения такой задачи. Оказавшись в меньшинстве, итальянцы больше не поднимали этот вопрос.

Однако несомненно, что, реформируя свою армию, Мехмед II наверняка обдумал возможность использования взрывчатки для разрушения стены. Поначалу этот замысел оказался не слишком удачным. Хотя турецкие солдаты имели опыт строительных работ после сооружения Румелихисар, они не обладали ни знаниями, ни опытом по прокладке длинных подземных ходов. Туннели неизбежно изгибались, вели совсем не туда, куда было нужно, поэтому они оказывались бесполезными.