– Нет, они занимались только папой. Я не видел, чтобы полицейские вообще подходили к трактору. Вероятно, они возвращались позднее.
– Но ведь его не сдвигали с места всю неделю, – произнес я. – Он простоял на берегу в одном месте.
– Ты слышал, что я сказал?
– Что?
– Эта штука врет. – Брат смотрел на дисплей.
– Врет?
– Я о маршруте. Он неправильный.
«Через триста ярдов поверните направо».
– Мария ошибается.
– Неужели?
– Она направляет тебя не тем путем. Есть более короткий.
– Иногда это с ней случается. Просто она обычно выбирает самые известные дороги. А есть новые шоссе, которые не успели заложить в программу. Не беспокойся. Воспринимай Марию как советчика, а потом сам решай, следовать ее советам или нет.
– Значит, ей не надо давать нам советы, если она сама не знает, что делает. – Томас принялся нажимать все кнопки подряд. – Как ей объяснить, что она ошибается?
– Чего не знаю, того не знаю…
«Через сто ярдов поверните направо».
– Нет! – крикнул Томас прямо в дисплей. – Если мы поедем по ее маршруту, то попадем на Саратога-стрит. А я не хочу на Саратога-стрит.
– Да какая тебе разница?
– Я не хочу ехать этим путем, вот и все!
– Хорошо, просто скажи сам, какой дороги мне держаться, – попытался отшутиться я. – А Мария пусть добирается автостопом.
Томас сказал, что нам надо двигаться по Мэйн-стрит. Я согласился, поскольку по расстоянию это было практически одно и то же. Когда мы проскочили поворот на Саратога-стрит, я проигнорировал совет Марии немедленно развернуться. Когда же я проехал еще немного вперед, компьютер вычислил маршрут заново, но все равно упрямо советовал вернуться на Саратога-стрит.
– Заткнись! – прикрикнул на Марию Томас, но она продолжила: «Через триста ярдов поверните налево». – Невероятно! – нервно воскликнул брат. – Заглуши ее. Пусть перестанет подсказывать.
И он принялся стучать ладонью по приборной панели, как отец многие годы назад стучал по старому телевизору, когда начинала барахлить развертка по горизонтали.
– Просто отмени выбранный адрес, – произнес я. – Нажми вот эту кнопку.
Но Томас, которому легко удалось ввести данные, растерялся, когда понадобилось что-то изменить.
«Поверните направо».
– Нет! Мы не станем этого делать! – крикнул он, обращаясь к прибору.
Я протянул руку, щелкнул кнопкой и отключил навигатор.
– Все, – сказал я. – Теперь она нас не побеспокоит.
Томас откинулся на кожаную спинку сиденья и несколько раз глубоко вздохнул. А потом посмотрел на меня и заявил:
– На твоем месте я бы избавился от этого автомобиля.
8
Поскольку других игрушек, кроме джи-пи-эс, в моем автомобиле не наблюдалось, брат нахмурился и потребовал, чтобы мы развернулись и отправились домой. Но на сей раз я проявил твердость, напомнив, что, если доктор нас ждет, нам непременно следует попасть на прием.
Томас вошел в кабинет доктора Григорин, а я устроился на стуле в приемной. Своей очереди здесь дожидалась еще одна пациентка – худая женщина лет тридцати с длинными, растрепанными светлыми волосами, прядь которых она периодически наматывала себе на указательный палец. При этом она почти не сводила заинтересованного взгляда с какой-то точки на стене, словно там сидел паук и его могла видеть только она.
Я взглянул на часы, понял, что располагаю временем, и вышел в коридор. Достав мобильник, я сначала узнал через Интернет номер, а потом набрал его.
– Редакция «Промис-Фоллз стандард», – услышал я женский голос с автоответчика. – Если вам известен добавочный, введите его. Чтобы соединиться со справочником телефонов редакции, нажмите «два».
После нескольких манипуляций я услышал в трубке гудки нормального вызова.
– Джули Макгил. Слушаю вас.
– Привет, Джули. Это Рэй Килбрайд.
– Здравствуй, Рэй! Как поживаешь?
– В общем, неплохо. Слушай, мне кажется, я позвонил в неудачный момент, или ошибаюсь?
– Просто жду другого звонка, – сказала Джули. – Я думала, это директор школы Промис-Фоллз. Он обещал рассказать о небольшом взрыве, случившемся в их химической лаборатории.
– Господи Иисусе!
– Ничего страшного. Жертв нет, хотя могли быть. Чем могу тебе помочь?
– Прежде всего хотел поблагодарить, что пришла на папины похороны. Это было очень любезно с твоей стороны.
– Не стоит благодарности.
– А еще я хотел узнать, не найдется ли у тебя минутки, чтобы выпить со мной по чашке кофе. Хотел задать тебе пару вопросов об отце, поскольку ты написала о нем в газете.
– О, это была всего лишь заметка. Каких-либо подробностей я не знаю.
По ее тону было понятно, что она опасается пропустить другой звонок, а потому я уже собирался извиниться, что отнял у нее время, и отключить телефон, когда Джули добавила:
– Но разумеется, я охотно встречусь с тобой. Почему бы тебе не приехать сюда часам к четырем? Возьмем по пиву. Встретимся у входа в редакцию.
– Да, конечно, это будет…
– Пока, – произнесла она и повесила трубку.
Когда я вернулся в приемную, доктор и Томас выходили из кабинета. На прощание она сказала ему:
– Не будьте таким букой. Вам нужно приезжать ко мне почаще. Нам необходимо продолжать наши беседы.
– А с ним вы тоже поговорите, как обещали? – Томас указал на меня.
– Непременно.
– Скажите, чтобы перестал указывать мне, что я должен делать.
– Обязательно.
Доктора Лору Григорин природа наделила копной непослушных рыжих волос, которые бы разметались по плечам, если бы она не стягивала их сзади в тугой пучок. Рост ее едва достигал пяти футов и четырех дюймов, причем каблуки добавляли не менее трех дюймов. Хотя ей перевалило за шестьдесят, она все еще оставалась достаточно привлекательной женщиной, которая никогда не одевалась как врач. Вот и сегодня ней была красная блузка и прямая черная юбка, лишь едва прикрывавшая колени.
– Мистер Килбрайд, – обратилась она ко мне, – прошу в мой кабинет.
– Рэй, – произнес я. – Зовите меня просто Рэй.
Она попросила Томаса подождать в приемной, пока будет проводить сеанс со мной.
– Мне строго наказано прописать вам какое-нибудь лекарство, – с улыбкой произнесла доктор, жестом приглашая сесть в кресло. Причем сама не заняла место за рабочим столом, а пристроилась напротив меня, перекинув ногу на ногу. У нее были красивые ноги.