Англия и Уэльс. Прогулки по Британии - читать онлайн книгу. Автор: Генри Воллам Мортон cтр.№ 78

— Да вот, понимаешь, надумал ее сжечь!

Как только вы осознаете, что недоверчивое отношение к чужакам у жителей Восточной Англии является застарелым комплексом, выработанным в результате многовековой горькой практики, то это перестанет вас раздражать. На самом деле, поверьте: они не держат на вас зла. А уж коли дело дошло до того, что уроженец Норфолка назвал вас «’бор» (как я понял, это обращение представляет собой усеченное «нейбор», то есть «сосед»; или же, возможно, переделанное «бой» — парнишка), — можете смело считать это комплиментом. В Восточной Англии все люди делятся на соседей и викингов. И если вам посчастливилось быть принятым в сообщество соседей, вы можете рассчитывать на любое благодеяние со стороны местных жителей. Кроме заема денег, естественно. Ибо когда дело касается того, чтобы прижать свои денежки, любой норфолкский фермер заткнет за пояс сразу трех йоркширцев.

Словечко «бор», пожалуй, самое популярное в норфолкском диалекте. Поспорить с ним может лишь «мотер», что в переводе означает «девушка». Оно и понятно, ведь в здешних краях полным-полно крепких, симпатичных «мотер» с красивыми плечами и великолепными руками. Некоторые из них укладывают свои льняные косы этакими баранками на ушах — ни дать ни взять юные Брунгильды! Тут поневоле вспомнишь о тех викингах, что когда-то приплыли в Восточную Англию, да так здесь и осели, обзавелись хозяйством и нарожали детишек. Кстати сказать, знаменитая Боудикка была типичнейшей «мотер» — пока не ударилась в политику.

Мой путь пролегал между живых изгородей по плодородной земле. Стояла пора сбора урожая. Я не знаю более прекрасного зрелища, чем поле созревшей пшеницы. Сплошное колосящееся золото, великолепные высокие стебли тянутся вверх, как золотые стрелы. Меня завораживает вид колышущегося безбрежного поля — здесь бугорок, там впадина, волны набегают и отступают. Мне нравится наблюдать, как легкие порывы ветра наметают пыльцу с колосьев в крохотные сугробы, затем походя уничтожают их и торопятся дальше.

Норфолкские церкви не имеют себе равных. Здесь, как нигде, развито искусство использования кремня в строительстве. Сотни тысяч маленьких — размером всего в несколько дюймов — кусочков камня замешиваются в серую массу раствора. В результате получается гладкая, будто полированная стена — твердая, как сталь, и такая же прочная. Эффект достигается в высшей степени необычный. Если вы когда-нибудь пытались расщепить кусочек кремня, то знаете — это самый сложный, капризный и непредсказуемый минерал на свете. И вы с особым почтением взираете на эти церкви, возведенные из кремня.

Должен сказать, что именно здесь, в норфолкской глуши, я столкнулся со своей первой свиньей. Коровы мне встречались повсюду, фактически в каждом английском графстве — от Сомерсета до Камберленда — я наблюдал этих спокойных, флегматичных животных. Со свиньей же, как я уже сказал, мне пришлось иметь дело впервые. Я миновал поворот на довольно большой скорости и обнаружил, что моя машина несется на хрюшку, которая разлеглась прямо посреди дороги, решив, очевидно, встретить там свою судьбу. Это была всем свиньям свинья — огромная prima donna, ярко-розового цвета, с налитыми кровью глазами и маленькой, аккуратной закорючкой хвоста. Мое внезапное появление, видимо, ее разбудило, но не внесло окончательную ясность в мысли. Пока я отчаянно давил на тормоз, свинья вскочила с ошалелым видом, подпрыгнула на месте — и понеслась мне навстречу. Вначале мне показалось, что она просто перепутала направления, но затем я осознал свою ошибку. На самом деле это животное обладает крайне развитым инстинктом. В данный момент инстинкт гнал ее домой, а попасть туда можно было лишь мимо меня. Противиться инстинкту свинья не могла, посему лихо тряхнула парой батских щечек, выдала серию истеричных, по-бабьи визгливых воплей и — понадеявшись на помощь всех своих свинячьих богов — ринулась вперед. С некоторой долей оторопи я смотрел, как на меня неслись двести фунтов первоклассного бекона: непривычные к подобным упражнениям, до смешного короткие ножки лихорадочно работали (наверное, свинье казалось, что она делает не менее пятидесяти миль в час).

Я честно попытался обогнуть несчастную хрюшку, но у той, похоже, был собственный план выживания. Очень некстати вильнув окороками, она задела капот машины и в ужасе шарахнулась в сторону. Доложу я вам, друзья, такая куча сала, да еще в узком переулке — это пострашнее курицы на дороге, а она, как известно, почетный член местного клуба самоубийц. Честно говоря, я ненавижу пугать животных. Поэтому остановил машину и, движимый самыми добрыми намерениями, вылез наружу. Я надеялся пропустить свинью и затем уже спокойно продолжить свой путь.

Но не тут-то было: тонким, срывающимся голосом свинья проорала в мою сторону какие-то совершенно незаслуженные оскорбления, нырнула в живую изгородь и накрепко там застряла. Так ей и надо!

2

Я сидел на одиноком бревне, изучая карту Норфолка, когда увидел, как они приближаются — первые бродяги (вернее, первые откровенные бродяги), которых я встретил после того, как покинул Чешир. Мужчина шагал, толкая перед собой деревянный ящик на колесиках от детской коляски. Женщина, поотстав на несколько шагов, несла маленький картонный поднос. Одета она была в нечто, в чем угадывался некогда модный матросский костюм с удлиненной талией. Женщина придерживала на груди воротник костюма, что заставило меня предположить: под ним у нее ничего не надето. Она предложила мне купить пакетик лаванды и крайне удивилась, когда я купил двенадцать пакетиков.

Ее спутник тоже был удивлен, так же как и сопровождавший их щенок дворняжки — одно ухо у него было приподнято (будто он прислушивался, что там делается за изгородью), а на морде налипли остатки кроличьей шерсти. Вскоре мы стояли рядом и улыбались друг другу.

— Н-да, — произнес я, — жизнь, конечно, не сахар… верно говорю? Но, слава богу, на свете существует табачок. Улавливаете, о чем я?

Бродяги скорее выносят вам оценку, чем, скажем, собаки или дети. Им достаточно посмотреть на вас одну секунду, и они уже знают, опасны вы или безвредны. Через положенную секунду у нас завязался задушевный разговор…

— Постоянная работа! — воскликнула женщина. — Ты бы не хотел иметь такую работу, не правда ли, Джо?

Джо, прищурившись, посмотрел на дорогу. Он был прирожденным бродягой, любящим (и умеющим) подолгу ходить пешком и не гнушающимся бесцельными прогулками. Его трудно было однозначно отнести к племени горожан или, наоборот, сельских жителей. Одно я мог сказать точно: цивилизация не оставила заметных следов на его свободолюбивой, первобытной натуре. Как выяснилось, в войну он служил в армии.

— Ну, — заговорил Джо, лениво растягивая слова, — мне и так вроде не плохо. Квартирную плату вносить не надо, платить муниципальный или подоходный налог тоже… Почти всегда ешь досыта. И потом, мне нравится сельская жизнь, я не хотел бы торчать в городе.

Он рассказал мне, что его родственники — состоятельные люди в деревне. Они, конечно, хотели бы, чтобы он наконец осел и занялся делом (тут он презрительно сплюнул).

— Да только я не желаю вести с ними дела, — продолжал Джо. — Пусть они подавятся своими чертовыми деньгами. Мне они не нужны!