Ирландия. Прогулки по священному острову - читать онлайн книгу. Автор: Генри Воллам Мортон cтр.№ 24

— Вам разрешено говорить?

— Меня освобождают от послушания, пока я принимаю гостей и, — добавил он через паузу, — пока заведую кладовой.

Он сказал, что уже поздно осматривать монастырь. Братья ложатся спать в 7.30, так как им нужно вставать к службе в 2 часа.

— Оставайтесь на ночь, а монастырь посмотрите утром. Оставайтесь на неделю! А если хотите, то и на месяц!

Он улыбнулся, словно время ничего не значило.

Трапписты из обители Маунт-Меллерей держат свой дом открытым для мира. Любой человек — любой веры — может оставаться здесь столько, сколько захочет. Плату с него не спрашивают, но приветствуют желание оставить что-либо в ящике для пожертвований. Если человек не может ничего дать, братья все равно его благословляют.

Типперэри — единственный монастырь в Ирландии, который дает приют женщинам. Если сюда приезжают муж и жена, мужчина спит в гостинице, а женщина — в коттедже рядом с монастырем, возле дороги. Приходской священник в Типперэри рассказал мне забавную историю о молодоженах, отказавшихся расстаться в монастыре. Но это — другая история.

— Я бы и рад остаться, но вечером я должен быть в Корке.

— Корк! — воскликнул послушник, словно я произнес «Сан-Франциско». — До него почти сорок миль! Как же вас всех мотает! Что за смысл?

— Я обещал пообедать там с одним человеком.

— Обещание — дело святое. Вы должны ехать. Если хотите посмотреть наш монастырь, я сам вам его покажу. Входите…

В уютной комнате, меблированной с большей роскошью, чем может позволить себе средняя гостиница в Ирландии, сидели несколько мужчин. Некоторые задержались в горах и нашли приют в монастыре, другие явились сюда из любопытства, ибо о гостеприимстве траппистов в Ирландии наслышаны; один был священником, находящимся «в отпуске»; от одного человека в красивой городской одежде пахло (боюсь, я не ошибся) виски!

Монахи обители, живущие на самой скудной диете и пьющие только воду, прославились умением излечивать пьянство. Многих молодых людей из Дублина, страдающих пагубным пристрастием, отправляют в Маунт-Меллерей на излечение.

— Вот здесь, — послушник показал мне большое здание, — наша кладовая. Мы даем еду и питье любому человеку, который попросит его накормить.

— А вас не обманывают?

Послушник обратил на меня бледно-голубые глаза. Взгляд был до удивления детским.

— Да, — ответил он, — случается. Мне положено отделять зерна от плевел, но — понимаете — когда я вижу их, то закрываю глаза и даю, что попросят.

Мы оказались в длинном каменном коридоре. Наверху начал звонить колокол. Послышалось шарканье ног. Из — за угла вышла навстречу нам процессия фигур в капюшонах. Они шли склонив голову, по два человека в ряду, сначала священники в грубых белых одеяниях, потом монахи в коричневых сутанах, подвязанных веревкой. Ни один не взглянул на нас. Они вошли в часовню для вечерней молитвы, и двери тихо затворились за ними.

Кем были эти люди в капюшонах, прежде чем удалились от мира? Что узнали о жизни? Никто не сможет ответить. Когда-то у них были имена, по которым мир знал их, теперь они брат Доминик, брат Пол или брат Алоиз. Они удалились от жизни, жизнь для них лишь преддверие смерти.

Тишина обители Маунт-Меллерей почти угрожающая. Фигуры в капюшонах проходят по темным коридорам молча, как привидения. То тут, то там ты ловишь взгляд человека, но он в страхе избегает тебя, опасаясь, что ты с ним заговоришь. Мимо друг друга они проходят так же быстро, опасливо.

— Неужели им не хочется заговорить? Неужели они не боятся, что так и умрут, не обменявшись ни единой мыслью с собратом?

— С какой стати? Они ведь дали обет молчания.

Послушник снова обратил на меня взор бледно-голубых глаз. Теперь они были, как лед.

В трапезной накрыли стол для легкого завтрака. В окна заглядывал серый утренний свет.

Помещение было холодным, голым, с кафедрой по центру. Длинные деревянные столы и скамьи. Против каждого места — по две жестяных кружки и тарелка. К каждой тарелке прислонена карточка с написанным на ней большими буквами именем монаха — брат Джон, брат Майкл, брат Габриэль, брат Пий.

Ни причин для споров, ни побуждения к разговорам. Все устроено так, чтобы молчаливые братья могли есть, опустив голову и не произнося ни слова.

Наверху, в библиотеке, послушник рассказал мне удивительную историю монастыря. В 1830 году группа траппистов, бежавших из Франции, явилась на голые склоны гор Нокмилдаун, имея на всех сумму в 1 шиллинг и 1 пенс! Они построили себе что-то вроде жилища и маленькую ораторию. Крестьяне из горных деревень приходили днем к ним работать. Монахи осваивали земли. Они зарекомендовали себя хорошими работниками. Богатые люди составляли на них завещания, и постепенно, в течение ста лет, нищее поселение превратилось в большую, процветающую общину. Монастырские угодья свидетельствуют об энергии и знаниях монахов. Некогда дикая земля дает богатый урожай зерновых, в садах зреют фрукты, на тучных пастбищах кормится скот. В Ирландии они сделали то, что их предшественники сделали в Англии на йоркширских болотах, в аббатствах Фонтен, Риво, Джерво и многих других диких областях.

Мы вышли из сада, и я увидел ряды открытых могил. Поначалу я не понял, зачем они здесь. Послушник объяснил, что долг трапписта — самому выкопать себе могилу…

— До свидания, — сказал послушник. — Помолитесь за меня сегодня, а я помолюсь за вас. Если бы все в мире так поступали, все могло бы быть по-другому…

Голубые глаза на худом морщинистом лице были глазами ребенка.

В сгущающихся сумерках я пошел вниз по холму. Слышался стук сандалий людей, добровольно обрекших себя на молчание.

3

В ту ночь я лежал без сна и думал о монахах из Маунт-Меллерей. Я пообещал себе, что вернусь и следующую ночь проведу у них как гость. Друг, с которым я обедал, рассказал мне бесчисленное количество историй об их добрых поступках. Он — то, что называется «плохой католик»: у него не нашлось добрых слов о священниках. «Дрозды» — так он их называл — держат страну в состоянии безграмотности и суеверия. А вот о траппистах из Маунт-Меллерей мой друг говорил исключительно в восторженных тонах. Он порылся в своей библиотеке и дал мне книгу об этом ордене.

Для большинства англичан траппист — человек, которого они представляют себе по роману Роберта Хитченса «Сад Аллаха». В этом романе описываются чувства трапписта, бежавшего из монастыря и столкнувшегося с проблемами жизни, которые он блестяще решает. Прошло много лет, с тех пор как я прочитал эту книгу, но до сих пор помню свое впечатление от того монастыря. В романе он не описан, но ощущается его гнетущая атмосфера: это молчаливые монахи и полное отрицание того, что мы, миряне, называем счастьем. Даже беглое знакомство с обителью Маунт-Меллерей сказало мне, что на ней лежит древний «мир церкви». Это — святилище. Оно сохранило все хорошее и искреннее, что было в средние века. Бескомпромиссная суровость монастыря немного меня напугала, но в то же время и привлекла. Мне хотелось вернуться и выяснить самому, что за жизнь идет за этими молчаливыми стенами.