Тайна генерала Багратиона - читать онлайн книгу. Автор: Алла Бегунова cтр.№ 13

Добрая матушка-государыня решила, что повеса, наверное, теперь взялся за ум. И перевела его поближе к России: полномочным министром и чрезвычайным посланником в Данию и Швецию.

В Копенгагене, небольшом и тихом городе на севере Европы, Разумовский скучал. Зато в Стокгольме перед графом открылось широкое поле деятельности.

Шведский король Густав Третий в то временя готовился к войне с Россией. Его намерения не получали одобрения ни в риксдаге [5] , ни у значительной части дворянского общества. Андрей Кириллович принялся бесцеремонно играть на этих противоречиях, применяя подкуп и ведя придворные интриги с помощью опять-таки женщины — королевы Швеции Софии-Магдалины, которая не осталась равнодушной к его мужской красоте.

Монарх объявил русского посла «персоной нон грата». Разумовский тем нимало не смутился. Он посадил персонал посольства на арендованный купеческий корабль, сам встал к его штурвалу и двинулся вдоль береговой линии от Стокгольма до города Висби, попутно собирая сведения о вражеских укреплениях и шведских войсках, сосредоточенных для вторжения в Санкт- Петербургскую губернию.

Никакой правительственной награды за свою конфиденциальную работу в Швеции граф не получил. Впрочем, Екатерина Вторая таки взяла его на особую заметку. Вскоре она отправила тридцативосьмилетнего дамского угодника и, по ее мнению, весьма циничного человека в русское посольство в Священной Римской империи. Именно в Вене вершилась тогда политика стран Центральной Европы. Полномочным министром и чрезвычайным посланником там служил князь Дмитрий Михайлович Голицын, многоопытный дипломат и, конечно, первоклассный разведчик.

Старик бывал вспыльчив, резок и капризен. Но школу у него Разумовский прошел замечательную. Всего несколько принципов лежало в ее основе. Однако чтобы следовать им, требовалась многолетняя выучка, умение владеть собой при любых обстоятельствах, хладнокровие и осторожность.

Первые два основных принципа формулировались так: «Сеть своих конфидентов в чужой стране — главное достояние дипломата и его заслуга перед Отечеством»; «Секретные сведения, добытые вовремя — лучшее оружие на переговорах и с союзниками, и с противниками». Далее, в развитие сих постулатов: «Будь поближе к австрийцам. Изучай и перенимай их обычаи, повсюду заводи знакомства»; «Все решают деньги, деньги и только деньги. Но трать казенные средства расчетливо. Отдавай их с искренней улыбкой, со словами сердечного участия»; «Твой открытый дом, охотно посещаемый местными знаменитостями, — вклад в безопасность твоего родного государства».

Огромное состояние, унаследованное Андреем Кирилловичем от отца, и его многогранный характер позволяли воплощать в жизнь заветы наставника почти с абсолютной точностью.

В Вене он давно сделался личностью популярной. Роль фантастически богатого русского барина, щедрого до невероятности, безалаберного и веселого, которую Разумовский умело разыгрывал, тому во многом способствовала. Он владел несколькими дворцами в городе и за его пределами, а также большой коллекцией произведений искусства, много жертвовал на благотворительность, устраивал в своих парках праздники для простого народа и задавал роскошные пиры для знати во дворцах. Венцам импонировала его любовь к музыке. Граф отлично играл на скрипке и на свои средства создал струнный квартет для исполнения сочинений композитора Бетховена.

Каждую неделю по средам в гостиной Разумовского собиралось изысканное общество: лица, приближенные к императору Францу Первому, высшие сановники, генералы, знаменитые артисты. Притягивали их туда не только ученые беседы о политике, искусстве и литературе. Настоящей «звездой» этого салона была несравненная княгиня Багратион, своим умом и какой-то необычной северной красотой затмившая всех венских дам.

Теперь Разумовский приятно улыбался генералу от инфантерии. На самом деле никаких теплых чувств к герою сражений он не испытывал. Важному сектору тщательно отстроенной графом системе русской разведки в Австрии князь Петр мог нанести существенный урон. Ведь неизвестно, с какой целью он сейчас прибыл в Вену, чего потребует от законной супруги, как воспримет некоторые здешние обстоятельства.

Петр Иванович смотрел на сына бывшего пастуха достаточно холодно. Конечно, он немного знал историю семьи Разумовских и слышал о некоторых амурных приключениях Андрея Кирилловича. Кроме того, в одном из недавних писем жена упомянула сего человека в связи с венецианским карнавалом, устроенном им в загородном дворце на берегу реки. Там плавали гондолы и лодки с цветными фонариками, гостям раздавали маски, актеры, одетые в стиле итальянской комедии «дель арте» разыгрывали пантомиму прямо на дорожках парка.

Князю Петру меньше всего хотелось бы выступать в роли Пьерро, которому все дают пощечины, или в роли Капитана, хвастливого и глупого воина, над кем без конца подшучивают персонажи комедии. Сферу деятельности графа Штакельберга он определил для себя более или менее верно: это — чисто декоративная фигура. Но кто такой граф Разумовский, четыре года назад отставленный от должности посла, однако являющийся в посольство Российской империи, как к себе домой, генералу предстояло выяснить.

Вернувшись в гостиницу «Der Ahorn Blatt», Багратион снял парадную униформу с орденами, голубой андреевской лентой, наградную шпагу. Совсем не торжественноофициальной он представлял себе встречу с женой. Петру Ивановичу виделось просто и по-домашнему устроенное свидание, где найдется место непринужденным разговорам и о прошлом и о будущем. Его эффектная генеральская одежда стала бы для Екатерины Павловны скорее всего неприятным напоминанием о великосветском Петербурге, откуда она уехала, даже можно сказать, спаслась бегством и куда никак не хотела возвращаться.

В рассуждении сего обстоятельства князь Петр, не очень-то разбираясь в штатской моде, заранее приобрел в Яссах кое-какие вещи. Суконный темно-зеленый двубортный фрак с тремя парами золотых пуговиц ему понравился потому, что цветом напоминал мундир. Жилет из коричневатого полосатого шелка «с искрой» и серые пикейные панталоны, на его взгляд, хорошо гармонировали с фраком. Черные сапоги из тонкой оленьей кожи, спереди вырезанные сердечком и украшенные коричневыми кисточками, просто подошли ему по размеру.

С фраком разрешалось носить награды, и тут Петр Иванович заколебался. То ли надеть австрийский орден Марии-Терезии и тем еще больше сделаться похожим на местного жителя. То ли повесить на шею поверх белого галстука с плиссированным жабо черножелтую ленту с белым Георгиевским крестом второй степени. Екатерина Павловна не видела у мужа это особо почитаемое в русском обществе отличие, ведь награждение произошло в конце 1805 года.

Суть его превращений сводилась к одному. Багратион мечтал произвести на молодую жену неизгладимое впечатление, причем — с первого взгляда. Он долго стоял перед зеркалом, одетый в этот самый фрак, и критически рассматривал свое отражение.

Камердинер Иосиф Гави ходил вокруг барина с платяной щеткой в руках, снимал пылинки, поправлял то воротник, то фалды и пытался давать советы на ломаном русском: