Азазель - читать онлайн книгу. Автор: Юсуф Зейдан cтр.№ 33

— Брат мой, этого делать ни в коем случае нельзя! Ты не должен даже имени ее произносить! — И, явно испугавшись, заявил: — Она великая грешница! Неужели ты не пойдешь слушать проповедь отца Кирилла, величайшего из епископов, а вместо этого отправишься смотреть на эту дьяволицу? Господь не простит тебе такого греха! С моей стороны тебе ничего не грозит: я буду считать сказанное тобой проявлением дурного настроения и никому не расскажу о том, что услышал!

И потянулась бесконечная ночь. Я не мог уснуть, меня терзали беспокойные мысли: неужели я смогу забыть о встрече с Гипатией? Неужели ограничусь лишь тем, ради чего приехал? А может, мне стоит навсегда покинуть церковь? Уйти прямо завтра с утра и никогда больше сюда не возвращаться? Не замурован же я навечно в этих стенах! И какой смысл оставаться здесь? Ведь Иисус Христос начал проповедовать среди людей, а не среди священников и монахов, запертых в кельях! Вокруг него бурлила настоящая жизнь — так зачем же мы превращаемся в мертвецов, если еще не умерли? Но… в церкви я чувствую себя в безопасности, а ведь еще совсем недавно я был таким неприкаянным. Верующие — вот моя настоящая семья, а вовсе не та мирская, не считая, конечно, дяди, мучившегося от болезни печени «гаг» [8] . Вряд ли он доживет до моего возвращения. И кого я застану, когда вернусь на родину? И где теперь моя родина? Дядина деревня, в которой он дожидается смерти? Или деревня моего отца, где меня никто не знает? Или деревня, в которой поселилась моя мать? Мать, каждую ночь засыпающая в объятьях человека, обагрившего руки кровью! Как я ненавижу его, и ее тоже! Ненависть убьет меня! Меня, который должен возлюбить врагов своих и платить добром за содеянное зло, чтобы превратиться в настоящего христианина и по-настоящему любящего человека… Но истинную любовь я познал только с язычницей, случайно встреченной на морском берегу. Она три ночи и четыре дня дарила мне райское наслаждение. О, если бы можно было снова вернуться к Октавии! Не отвергнет ли она меня и не обзовет ли вновь мерзавцем и подлецом? Октавия оказалась первой и, вероятно, последней, кто меня оскорбил. Больше никто и никогда не посмеет насмехаться надо мной, пока я, как монах, принадлежу к великой церкви. А может, мне удастся продвинуться по церковной лестнице и в один прекрасный день я стану епископом в каком-нибудь большом городе… Но нужна ли мне эта должность? Заменит ли она мечту стать великим врачевателем и научиться лечить болезнь «гаг»? Удастся ли мне отрешиться от мирских радостей, выполнив обещание, данное дяде, что посвящу свою жизнь Иисусу Христу? Не утрачу ли я при этом смысл существования? А если я скажу Гипатии, что готов жить в ее доме как прислуга, лишь бы перенимать у нее знания? А вдруг она согласится и поможет мне изучать медицину в Мусейоне {60}, и я всего за два года стану знаменитым врачом? Ведь я уже многое успел узнать за время обучения в Ахмиме, мне не хватает только знаний по анатомии, а доктора в Мусейоне практикуют хирургию уже сотни лет, им ведомы все тайны медицинской науки.

Так я рассуждал той ночью, не ведая, что Мусейон уже два года как перестал существовать!

Путаные мысли бередили сердце и смущали дух. А если я выйду из церкви, восстану против нее, после того как все откроется, то меня сочтут ренегатом и ополчатся против меня, как против тех, кто отрекался от веры во времена императора Юлиана {61}? Христианство сегодня — целиком и полностью официальная имперская религия. Мне не уберечься от доносов монахов, которых называют парабаланы {62}. Благодаря им меня будет ожидать участь отца, к их вящей радости, такой же, как радость моей матери… Но меня распирало желание на следующий же день встретиться с Гипатией, побеседовать с ней на философские темы, почувствовать, как растет ее уважение ко мне. Ведь как бы то ни было, она с уважением относится к каждому человеку. Недаром ее имя — Гипатия — на греческом означает «Небесная»… Она всего на десять лет старше меня, ну, может, на пятнадцать, а это небольшая разница! Пусть она усыновит меня или назовет своим младшим братом, и, кто знает, быть может, наступит день, когда она полюбит меня. И меж нами воцарится согласие, о котором пророчествовала Октавия: когда женщина любит мужчину младше ее по возрасту, она делает его самым счастливым человеком на земле. Но в этом мире не может быть ни счастья, ни радости!

Вихрь моих мечтаний был прерван звоном колоколов, возвещавшим о начале проповеди епископа Кирилла. Выйдя из кельи, я присоединился к другим монахам, и вместе с еще сотней прихожан мы вошли в церковь. Внутреннее пространство церкви заполнилось народом настолько, что невозможно было шагу ступить и приходилось топтаться на месте в окружении монахов, священников и дьяков, читающих Евангелие, наставляя и старых, и малых, борющихся друг с другом за новообращенных среди приверженцев бичевания, кающихся последователей учения Долгих братьев, монахов, прибывших из отдаленных монастырей Вади Натрун… Я был зажат со всех сторон армией Господа. Выкрики заполняли церковный свод и сотрясали стены; все говорило о том, что близится час какого-то великого события… Когда шумное ожидание достигло апогея и человеческие глотки готовы были разверзнуться, перед нами в своей ложе восстал епископ Кирилл.