Брат на брата. Окаянный XIII век - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Карпенко cтр.№ 30

— Пойдешь в Переяславль Южный. Там на стол сядешь. Свою дружину возьмешь с собой. С соседями не ссорься, особо с князем киевским — Всеволодом Чермным. Тяжел и скор на руку князь, норовом крут. Поглядывай в сторону Дикого поля. Коли что, шли гонца, помогу супротив половцев. Ехать тебе немедля. Пожитки соберешь, и в путь!

Дождавшись, когда младший брат покинул Москву, великий князь увел дружину в стольный град Владимир. На земле владимирской наступило затишье.

Но Юрий не забыл, благодаря кому столько крови было пролито в Белой Руси. Епископ Иоанн был схвачен и препровожден в Боголюбский монастырь, где, став чернецом, томился под строгим надзором. Епископом Владимирским и Суздальским был посвящен игумен Рождественского монастыря Симон, посланный для этого в Киев к митрополиту Матфею.

Константин, прослышав о смещении Иоанна, направил к киевскому митрополиту своего духовного отца Пахомия, и тот был посвящен в сан епископа Ростовского, Переяславского и Ярославского.

Церковная власть во Владимирском княжестве разделилась.

Двадцать третьего октября тысяча двести тринадцатого года Агафья Всеволодовна успешно разрешилась мальчиком. Первенца назвали в честь дедов Всеволодом, а позже он получил княжеское имя Дмитрий. Звоном колоколов, благодарственным молебном и пиршественными столами отпраздновал Владимир появление на свет наследника великого князя. Юрий, глядя на красное сморщенное личико сына, был счастлив. Он не мог себе даже представить, что появление младенца вызовет в нем такую бурю чувств, желание созидать. По совету епископа Симона он заложил две церкви: в Суздале и Владимире.

С первенцем приехал поздравить Юрия Ярослав. В подарок своему племяннику он привел тонконогого арабского скакуна.

— Как постриг княжеский совершать будешь, посади Всеволода на этого коня. Он хорош, чистых кровей, княжеский конь! — передавая повод Юрию, высказал свое пожелание Ярослав.

Но переяславский князь приехал не только на родины. Его привели во Владимир также тревоги и заботы, вызванные делами Южной Руси.

— После смерти Рюрика Ростиславича тесть твой, Всеволод Чермный, на черниговские земли зарится, козни супротив Рюриковичей строит, брату нашему Владимиру грозит отнять поднепровские городки, — с тревогой вещал Ярослав своему брату, уведя его в маленькую горенку под самой крышей терема. — И то бы ничего, да мой тесть, Мстислав Мстиславич, вознамерился вмешаться в дела киевские, указать место Всеволоду Чермному. Быть замятне! Ты бы вмешался, Юрий, развел старых коней по своим конюшням, не то передерутся.

— Я бы вмешался, помог Рюриковичам, да не просят меня, — развел руками Юрий. — Они больше к нашему старшему брату Константину льнут. Вон сын Рюрика Ингварь тайно был в Ростове, встречался с Константином. О чем говорили, мне неведомо, но догадаться можно.

— Значит, коли Мстислав в дела Южной Руси ввяжется, не поможешь ему? — спросил Ярослав, глядя прямо в глаза брату.

— Нет, — твердо ответил Юрий. — Вот ежели мой тесть на Владимира, часом, навалится, то сам поведу дружину на Киев и тебя позову. Пойдешь?

— Пойду, будь в надеже, брат.

Не напрасно тревожился Ярослав за своего тестя. Мстислав Удалой, приняв на себя нелегкое звание защитника Русской земли, устремился не на юг, а на северо-запад, где медленно, но неумолимо нарастала угроза со стороны литовцев и немцев. Литовцы, воспользовавшись тем, что псковская дружина ушла в Чудскую землю для сбора дани, дерзким налетом ворвалась во Псков, но взять его не смогла. Тогда в злобе и бессилии они выжгли город и разорили его окрестности. Псковский князь Владимир Мстиславич, изгнанный накануне жителями города за его дружескую связь с рижским епископом, удалился в Ригу, а вместо него Мстислав Мстиславич прислал своего двоюродного племянника Всеволода Борисовича. Он-то и увел псковскую дружину на чудь. Немецкие же рыцари, завладев Южной Ливонией, решили покорить и Северную, куда ходили новгородцы брать дань и считали ее землей своей. Рыцари нападали на деревни, грабили жителей, насильно крестили идолопоклонников.

Тогда Мстислав Удалой, собрав пятнадцать тысяч воинов, вместе с князем псковским и Давыдом торопецким, своим сводным братом, выступил против ордена. Но епископ Альберт вовремя увел рыцарей в Ригу, и Мстиславу Мстиславичу ничего не оставалось, как пройти по Чуди, беря дань. Деревни и городки были богаты. Только с Верпеля, осадив его, Мстислав взял с жителей семьсот гривен ногатами. Возвратившись в Великий Новгород, Мстислав отдал две трети собранной дани новгородцам, а третью часть — своей дружине и своим боярам. После столь щедрого дара новгородцы готовы были идти за Мстиславом Удалым, куда бы он их ни позвал. И вскоре беспокойный князь приказал ударить в вечевой колокол.

Споро собирался народ новгородский. Вести о замятне в Южной Руси давно витали среди купцов и ремесленников, бояр и дружинников, а когда в Новгороде объявился старший сын Рюрика Ростислав, новгородцы поняли, что Мстислав Удалой обязательно ввяжется в дела киевские. Так оно и случилось.

С последним ударом вечевого колокола на каменную степень поднялись князья Мстислав Мстиславич и Ростислав Рюрикович, посадник Твердислав, тысяцкий Якун, архиепископ Варлаам, в недавнем прошлом именитый гражданин новгородский Добрыня Ядренкович, принявший постриг в Хутынском монастыре и поставленный вечем вместо изгнанного святителя Митрофана. На степень поднялось также с десяток бояр и купцов.

— Здрав будь, Господин Великий Новгород! — зычно выкрикнул князь Мстислав. Сорвав с головы кунью шапку, он соколом оглядел колышущееся людское море. — Из Руси вести плохие: киевский князь Всеволод Чермный нарушил клятву, данную князю Рюрику — жить в мире и не зариться на землю черниговскую. Сыновьям Рюрика князь Всеволод Чермный, обвинив их в смерти князей Игоревичей, повешенных в Галиче боярами, не дает земли на Руси. Он изгнал Рюриковичей из Чернигова, разорил их дворы и дворы бояр черниговских, а вместо них посадил на стол своего сына. Не по Правде княжит Всеволод Чермный! — Передохнув, Мстислав крикнул: — А не след ли князю киевскому указать место? Пойдет ли со мной походом Великий Новгород на Русь?

Огромная многотысячная толпа, внимавшая речи Мстислава Удалого, собранная перед Ярославовым дворищем, всколыхнулась ревом тысяч глоток:

— Веди, князь!

— Веди на Русь!

— Зададим Всеволоду!

Когда шум поутих, посадник новгородский вышел перед Мстиславом Удалым, поклонился поясно и громко, чтобы слышали все, произнес:

— Ты, князь Мстислав Мстиславич, нам отец, а мы — дети твои. Куда укажешь, туда и пойдем, там, коли нужда в том будет, и головы за тебя положим. Веди, князь!

…Новгородское ополчение и княжеская дружина шли налегке, сложив оружие и доспехи на телеги.