Брат на брата. Окаянный XIII век - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Карпенко cтр.№ 16

Лазарь на слова князя согласно кивал и тихим, вкрадчивым голосом увещевал:

— Горяч ты, князь Святослав, молод. Оттого и кровь для тебя, что водица. Загубить душу непросто. Тяжким бременем она ложится, покоя лишает. А что до новгородцев, так они что лошади степные, необузданны и дики. Тронешь одного, весь город поднимется. Нам же с Великим Новгородом тягаться не под силу. Вот батюшке твоему то по плечу. Подождем прихода володимирцев.

— А ты слышал, что голытьба выкрикивала на площади? «В воду их! В Волхов!» Это меня-то, князя, как татя, в воду?

— Прости их, князь, неразумных. То они по глупости, не по злобе.

— Отец пожег Рязань, и я пожгу Новгород! — произнес Святослав и решительно ударил кулаком по столу.

Пряча улыбку в бороду, боярин Лазарь осторожно спросил:

— И не жаль тебе города? Красив-то как, под стать Володимиру, а то и самому Киев-граду!

— Видит Бог, жаль, — как-то сразу сник Святослав и, опустившись на лавку, тихо произнес: — Но честь княжеская, уязвленная обидой, не дозволяет мне быть великодушным. Пойми ты, боярин, князь ведь я.

Удивился Лазарь услышанному. Удивился и порадовался: «То речь не отрока, но мужа. Впрок пошло князю пребывание в Великом Новгороде. Выбраться бы еще отсель подобру-поздорову».

Юрий и Константин вошли в горницу разом и, склонив головы, замерли перед отцом, сидевшим за столом в глубокой задумчивости. Перед великим князем лежала раскрытая книга и, хотя за окном было еще светло, горели свечи.

— Садитесь! — указал Всеволод взглядом место напротив.

«Какие они разные, мои сыновья: Константин — бледный с лица, худой, какой-то холодный, словно старец; Юрий же весь пышет здоровьем, улыбчивый, приветливый, кровь бурлит в нем. Таким и я был в его годы, — отметил Всеволод с теплотой. — Роста бы Юрию поболе. Да ничего, с годами заматереет. Жаль, что не он первенец. Мне бы было спокойнее, коли ему княжество передать. Константин разумен, осторожен, да только бояре ростовские голову ему задурили: Ростов должен быть стольным городом. Э-эх, бояре, бояре… сколь крови они моей выпили, сколь забот доставили и не уймутся никак».

Под пристальным взглядом отца братьям стало как-то неуютно.

— Призвал я вас вот для чего, — прервал великий князь длительное молчание. — Вы, поди, уже знаете, что содеялось в Великом Новугороде. Так вот: тебе, Константин, выезжать немедля в Ростов, собирать дружину и вести ее к Москве. Ты, Юрий, собирай дружину володимирскую и веди ее тоже к Москве. А как соединитесь, то путь вам в землю новгородскую. Да идите сторожко, сел и городов не разоряйте. Не время нам ссориться со старой Русью: с Киевом, Черниговом, Смоленском. Сильна еще старая Русь. Мстиславу же передайте мою грамоту. Послушается он слов моих, отпустит Святослава с миром — уйдите, мечей не обнажая, ну, а коли кровью дело обернется, то биться до победы. И вот еще что: Ярослав пойдет с вами, а то после смерти своей половчанки он сам не свой, захирел, ходит угрюмый, мрачный. Развеяться ему надобно, а для мужа поход — первейшее дело. Во всем держите совет меж собой, слушайте Кузьму Ратьшича. Он тоже с вами пойдет, но старший над всеми — Константин. Его слово последнее, ему и ответ передо мной держать. Все уразумели? — строго сдвинул брови великий князь.

Братья склонили головы.

— Ступайте с богом, — перекрестил Всеволод сыновей и уже вслед выходившим сказал: — Там воевода за дверьми дожидается, так пусть войдет.

Кузьма Ратьшич, взопревший от долгого ожидания в гридницкой, но так и не посмевший снять с себя верхнюю одежду, предстал перед князем.

— Мы с тобой, Кузьма, не раз уже обо всем поговорили. Помни: коли что не так, с тебя спрос. Оберегай сыновей моих, особо Юрия. Сдерживай его: горяч и быстр в решениях, да как бы его горячность кровью не обернулась. Старшим же над войском я поставил Константина.

— Будь в надеже, государь, все исполню, как велишь.

— С моим словом пойдешь к Мстиславу ты, — продолжал Всеволод наставлять воеводу. — Константин о том знает и перечить не станет. Ты же Мстиславу на словах передай, что прощу ему Торжок, что сына моего под охраной держит, что поднял на меня новгородцев. Крови людской в прошлом немало пролито, не хочу более. Так и скажи об этом торопецкому князю. А теперь иди, помоги Юрию. Что-то неможется мне ноне. Тяжело. Будто на сердце камень.

Тихо подкрался вечер. В опочивальню, куда ушел после разговора с воеводой Всеволод, шум со двора не доходил, и когда на пороге появился огнищанин, первым вопросом к нему был:

— Уехал ли Константин?

— Уехал, государь. После полудня. Князь хотел было зайти попрощаться, да ты не велел тревожить тебя, я и не пустил.

«Не забыл за делами про отца», — с теплотой подумал Всеволод Юрьевич о сыне.

— А Юрий чем занят?

— Дружина из Суздаля пришла, так князь смотр ей учинил. Еще до сего времени на площади с воинами, — поспешно ответил огнищанин.

— Вот и ладно, — глубоко вздохнул Всеволод Юрьевич. — Хорошо когда есть кому на плечи заботы переложить… В тягость мне эта суета, в монастырь постричься, может?

— Избавь тебя Господь от мыслей этаких, — всплеснул руками огнищанин. — Без тебя, государь, пропадем. Жениться бы тебе, — осторожно проронил он.

— Жениться? — рассмеялся великий князь. — Может, и женюсь. Вот только в баньке попарюсь. Истоплена ли?

— Горяча, а то как же! Как ты велел. Парок на семи травах настоян. — И, чуть заикаясь, спросил: — Один будешь париться, государь, или Марфу прислать?

Вспомнив сладкую пышнотелую дворовую девку, князь усмехнулся в бороду и, сдвинув брови, строго приказал:

— Один. Ты мне деда Пантелея пришли. Пусть настой целебный приготовит, он знает какой. А Марфу… Марфу в опочивальню приведешь, постель греть!

Осадив перед князем Юрием коня и смахнув шапку с головы, Роман выдохнул:

— В двух верстах новгородцы!

— Как новгородцы? Где? — не поверил Юрий.

— Прямо за тем леском. Полки стоят, и стяги княжеские развернуты. Сам видел.

— Вот так князь Мстислав, прыток! — озадаченно произнес Юрий и, обернувшись к воеводе Кузьме Ратьшичу, спросил: — А что, Константин из Твери вышел?

— Вестей не было, но, должно быть, уже в пути.

— До нас ему идти долгонько, — нараспев протянул Юрий, лихорадочно ища решение. — Знает ли об этом князь Мстислав? — И сам себе ответил: — Коли прознал, то войско свое поведет незамедлительно супротив владимирской и суздальской дружин, а коли ему то неведомо, то вести себя будет с опаской. Так ли, воевода?