Призрак Перл-Харбора. Тайная война - читать онлайн книгу. Автор: Николай Лузан cтр.№ 82

По информации „Леона“, введенное США весной 41 г. эмбарго на поставки нефти существенно сказалось на военных возможностях Японии. Имеющиеся запасы топлива позволяют вести полномасштабные боевые действия на советском театре не более трех недель. Поэтому основные операции японской армии и флота в ближайшие месяцы будут вестись в южном направлении с целью захвата нефтепромыслов.

Другим существенным обстоятельством, которое учитывается японским командованием при выборе сроков нападения на СССР, являются погодные условия. Сильные морозы и обильные снегопады в декабре-феврале могут серьезно осложнить применение авиации и бронетехники в условиях Сибири, особенно на направлениях Благовещенск — Белогорск, Борзя — Чита и свести на нет это преимущество.

В связи с провалом явочной квартиры Доктора и его захватом японской контрразведкой, а также арестом Ли, мною принято решение в целях сохранения агентуры в штабе Квантунской армии и управлении жандармерии временно законсервировать работу с Саем, Леоном и Фридрихом. Ольшевский и Смирнов переведены на нелегальное положение».

Центр ответил через три дня. Его ответ был сух и лаконичен:

«Благодарю за работу. Примите все меры для сохранения агентуры. Обеспечьте вывод Ольшевского и Смирнова к границе. Окно для прохода нами будет обеспечено».

Жизнь постепенно возвращалась к Павлу. Это было просто чудом, что ему и Сергею Смирнову удалось вырваться из засады, организованной японской контрразведкой в доме Свидерских. Далеко отъехать им не дали. Выпущенные вдогонку пули пробили колеса, и машина, пропахав десяток метров по мостовой, вылетела на тротуар и врезалась в фонарный столб. Сергей подхватил Павла под мышки и затащил в подворотню. Запоздалый залп просыпался на их головы кирпичной крошкой. Последнее, что осталось в меркнущем сознании Павла, — кромешная темнота сарая на задворках заброшенного строительного склада.

Уложив его на доски, Сергей приготовился отстреливаться, но погоня потеряла след; звуки выстрелов удалялись в сторону речного порта. Воспользовавшись передышкой, он перевязал Павлу рану. Остаток ночи и весь день им пришлось отсиживаться на складе. С наступлением темноты Сергей взвалил на плечи Павла и потащился к бедняцким кварталам. Рабочая слобода темными глазницами подслеповатых окон равнодушно смотрела на них. Сергей решительно постучался в дверь первого попавшегося на пути дома.

В окне вспыхнул свет керосиновой лампы. В сенцах прошлепали босыми ногами, затем лязгнул засов, и дверь приоткрылась. Смирнов, отодвинув в сторону остолбеневшего хозяина, прошел в комнату и опустил Павла на кушетку. Хозяйка в ужасе всплеснула руками и, охнув, осела на лавку. Из-за полога, отгораживавшего угол комнаты, донесся испуганный шепот, и в полумраке блеснули три пары любопытных ребячьих глаз.

Первым пришел в себя хозяин, метнулся на кухню и вернулся со жбаном воды. Жена притащила чистые тряпки. Сергей без сил опустился на лавку и остановившимся взглядом наблюдал за тем, как они промывали и перевязывали рану Павла. Ему становилось все хуже. От большой потери крови лицо побледнело, а на губах набухала и пузырилась сукровица.

— Совсем плохой. Надо звать врача, — мрачно произнес хозяин.

— Саша!.. А мы?.. Дети? Ты подумал? — взмолилась жена.

— Пока думать будем, он помрет. Пойду за Константинычем.

— А это кто? — насторожился Смирнов.

— Не бойся, свой. Доктор, — успокоил хозяин и, нахлобучив шапку, выскочил на улицу.

Отсутствовал он недолго. Опасения Сергея были напрасны. Доктор не стал задавать лишних вопросов, а сразу занялся Павлом. Как выяснилось, пуля прошла между ребер и застряла под правой лопаткой. Было удивительно, как с таким ранением он смог столько времени продержаться на ногах. Операция окончательно измотала его, он потерял сознание и в себя пришел только перед рассветом. Оставив Павла на попечение Семиных, Сергей отправился в город, чтобы выяснить обстановку.

Вернулся он поздним вечером мрачный, как туча. Новости были хуже некуда. Японская контрразведка арестовала Ли и семью Свидерских, в перестрелке погиб Гордеев. Судьба еще троих подпольщиков из железнодорожных мастерских оставалась неизвестной. О самом Дервише ходили противоречивые слухи. Одни говорили, что он был убит, другие — жив и ушел в глубокое подполье. Леон, один из немногих, кто избежал зачистки контрразведки, тоже не прояснил ситуации — среди убитых тело резидента не обнаружили, но и на связь он не выходил.

Резидентура была парализована. Те, кто уцелел, вынуждены были на время затаиться. Павлу в его положении ничего другого не оставалось, как отлеживаться в семье Семиных и набираться сил. После Рождества он пошел на поправку. К концу января встал на ноги и готов был уже включиться в работу. Новый резидент, Консул, настоял на том, чтобы он перебрался из Харбина в тихий Фуцзинь. Там, на затерявшейся в лесах заимке, Павел долечивался перед тем, как уйти через «окно» на границе в Советский Союз. Сергей Смирнов уже находился там.

К середине февраля, когда морозы ослабли, Павел с проводником Ху тронулся в путь. Четверо суток, в основном ночью, обходя стороной крупные поселки и разъезды, они пробирались к границе. На пятый день у зимника через Сунгари их задержал полицейский патруль. Но все обошлось — часы Павла, приглянувшиеся начальнику патруля, отвели опасность. Весь дальнейший путь к границе они шли только лесом, на рассвете были у Амура и весь день провели в перелеске, выявляя расположение пограничных постов и изучая маршрут перехода границы.

Наконец усталое зимнее солнце нехотя скатилось по склону сопки в распадок, и серая мгла наползла на реку. Ху выбрался из кустарника и только по известным ему приметам нашел тайник. Под шапкой сугроба, в земляной норе, хранились две пары охотничьих лыж, карабин и пистолет. Подвязав лыжи к валенкам и проверив оружие, они спустились в лощину и легким накатом заскользили к Амуру.

Чуть больше километра отделяли Павла от берега, где его ждали близкая свобода и новая, манящая своей загадочностью жизнь. Он старался не отстать от Ху. Вдруг за спиной прозвучал грозный окрик, а в следующее мгновение хлесткий звук выстрела раскатистым эхом покатился над рекой, и снежный фонтанчик взметнулся перед ними. Их темные силуэты на белом фоне служили отличными мишенями, пули ложились все ближе. Павел метнулся под прикрытие ледяного тороса, рядом залег Ху, и они открыли ответный огонь.

Перестрелка продолжалась недолго — меткие выстрелы проводника достигали цели, а со стороны заставы на помощь патрулю спешило подкрепление. Не мешкая, Павел и Ху сбросили тулупы и бросились бежать. Наконец под их ногами оказалась твердая земля, и японцы прекратили стрельбу. Павел с Ху вскарабкались на берег и там столкнулись с советскими пограничниками.

— Мы свои! Свои! — предупредил их Ху.

— Стоять! Оружие на землю! — потребовал старший наряда.

Павел и Ху подчинились. Пограничники стали в кольцо, трое держали их под прицелом, четвертый сноровисто обшарил с головы до ног и доложил: