Запечатанное письмо - читать онлайн книгу. Автор: Эмма Донохью cтр.№ 57

Твое письмо подразумевает, что тебе требуется время, чтобы проверить свою совесть. Ты найдешь меня по этому адресу, если совесть склонит тебя протянуть руку той, которая всегда с гордостью называла себя

твоя carina, Хелен».

«3 октября

Лично мисс Нэн Кодрингтон и мисс Нелл Кодрингтон — от их матери.

Милые и любимые Нелликинз и Нэнлинг, мои драгоценные девочки, я пишу вам каждый день, но не получаю ответа. Не могу поверить, что вы не пишете вашей бедной обезумевшей маме, которая хотя и бывала иной раз немного резкой, всегда любила вас больше всех на свете. Мне остается сделать вывод, что женщина, в чьем доме вы в данный момент содержитесь взаперти, играет роль цензора. (А если вы, Эмили Уотсон, посмели прочесть эти строки, то знайте: Господь не оставит без кары такое посягательство на священные права матери!)

Девочки мои, я часто проезжаю в кебе мимо этого дома в надежде увидеть вас. Если вы подойдете к окну, выходящему на улицу, и выглянете в него, мы сможете увидеть, как я машу вам рукой.

Надеюсь, вы держитесь мужественно. Вы должны стоять друг за дружку, как та пара из сказки „Гоблин Маркет“, которые спасли друг друга от гоблинов. Помните: „Нет более верного друга, чем сестра“.

Часто ли приезжает ваш папа? Почему бы вам не попросить его, чтобы он разрешил вашей маме встретиться с вами хотя бы на полчаса, в любом месте по его выбору? Даже пятиминутное свидание с вами принесет невероятное утешение той, которая в страданиях произвела вас на свет. Попросите его, покажите, как сильно вы огорчены, только не говорите ему, что это была моя просьба.

Не бойтесь за свое будущее, мои бесценные девочки, мама очень скоро будет с вами. А сейчас закройте глазки и представьте, что мама обнимает вас, изо всех сил прижимая к своей груди!»

«Андерсон…

Я сорвала паутину со своих глаз. Отказываясь признавать со мной связь, Вы демонстрируете полное отсутствие совести. Какой же Вы низкий человек!

В эти последние ночи бывают моменты, когда я боюсь, что вот-вот сойду с ума, но, возможно, наоборот, только сейчас ум мой прояснился, и я очнулась от заблуждения. Очевидно, Вы никогда меня не любили, это было лишь плодом моего воображения. Я была только объектом Ваших плотских прихотей, возможностью приятно провести время.

Я проклинаю Вас и Ваши поступки. Говорят, ближайшие кузены не должны вступать в брак; от таких браков часто рождается больное потомство. Возможно, новоявленная миссис Андерсон подыщет кого-то другого, как только Вас направят служить вдали от нее. Будет только справедливо, если Вы сами станете рогоносцем. Я призываю на вашу голову все бедствия, какие только могу представить: позор, ужас бедности, горе потери детей. И когда несчастья сокрушат вас, возможно, тогда вы вспомните

Хелен».

«Фидо, где ты? Почему не отвечаешь на мое письмо?

Мне никто не отвечает. Такое впечатление, будто написанное мною испаряется со страниц. Я стала совершенно нереальной, стеклянной. Неприкасаемой, как те несчастные, мимо которых мы проходили на улицах Калькутты, подбирая юбки. (Сегодня я прочла, что пронесшийся там циклон погубил семьдесят тысяч человек; но я в таком состоянии, что ничего не чувствую, будто онемела и душой и телом.) Я из последних сил цепляюсь за рассудок, но он не выдерживает, как истершаяся веревка.

Это будет моей последней попыткой. Если ты когда-нибудь любила меня…»

Жизнь у папы всем на зависть,

Ни забот тебе, ни брани…

Только что же за веселье,

Коли рядом нет жены!

Анонимный автор.

Римский папа

Проснувшись в Рэг-клубе, где он снимал апартаменты, Гарри поморщился от сильной головной боли и невольно вспомнил дружеские попойки юных лет. Он так страдал от тяжкого утреннего похмелья, что с тех пор стал очень осторожен в отношении количества спиртного. Впрочем, вчера он выпил всего полстакана кларета и закусил какой-то пересушенной отбивной. Брат Уильям хотел затащить его на Хей-Маркет посмотреть «Орфея в аду»: «Отвлекись хотя бы на несколько часов от всей этой грязи!» — но Гарри отказался и отправился спать.

На столике у кровати кожаный ларец с его наградами. Это все, помимо одежды, что он уложил в свой видавший виды саквояж, покидая дом на Экклестон-сквер. Гарри открыл ларец и стал перебирать все дорогие для него реликвии: крест Святого Владимира, орден Почетного легиона, орден Спасителя Греции. И внезапно он с горечью осознал, что вряд ли монархи союзников удостоили бы таких почестей желторотого гардемарина за мужество в войне с турками или за рану, полученную им буквально через три дня после девятнадцатилетия во время сражения при Наварине, если бы его отцом не был знаменитый сэр Эдвард. Так что самые блестящие награды за всю военную карьеру Гарри были всего-навсего отсветом славы его отца.

«Кто знает, получу ли я новое назначение!»

Но довольно! Он захлопнул крышку ларца и встал. Рассматривая в зеркале свое заросшее бородой лицо, он размышлял. Может, сегодня стоит немного ее подстричь, чтобы не напугать девочек. «Сопротивление упомянутой мисс Фейтфул испугало его». Всего одна фраза из так называемого контробвинения Хелен, но она продолжала звучать у него в голове, доводя его до бешенства.

Последние восемь дней он переживал одно за другим сильнейшие потрясения. Появление на Экклестон-сквер миссис Уотсон, которая со злорадным торжеством представила ему Крокера. Подробный отчет сыщика о том, как он следовал за Хелен и ее соучастником до отеля «Гросвенор». Вскрытый письменный стол Хелен, его изуродованная инкрустация слоновой костью; как ни странно, Гарри до сих пор вспоминал об этом со стыдом, несмотря на улики, найденные в ящиках: черновик ее письма Андерсону, дневник с записями о свиданиях. Короткий унизительный разговор с девочками, их огромные, остановившиеся от ужаса глаза, как у зайчат в момент выстрела. («Мама заболела» — единственное объяснение, пришедшее ему в ту минуту в голову. «Вы помните милую миссис Уотсон, — бессмысленно повторял он, — поживете у нее, пока все не определится».) Он быстро собрал свои вещи и позорно сбежал из дома, чтобы не встретиться с Хелен, когда она вернется после поездки по магазинам; он почти боялся встретиться с женщиной, отравившей ему жизнь. Потом бесконечные беседы с Бёрдом; обсуждение тактики ведения дела (будто речь идет о войне!). Визиты к девочкам раз в несколько дней, игры с ними в бирюльки или в шерстяной мяч. (Они перестали спрашивать, не лучше ли маме.) Потрясение, испытанное при чтении контробвинения Хелен: пренебрежение своими обязанностями супруга, жестокое обращение, «попытка вступить в сексуальную связь с мисс Фейтфул».

Стук в дверь.

— Благодарю, пока ничего не надо, — сказал Гарри.

Но дверь все равно открылась, и в щель заглянул брат Уильям. Черная с проседью борода его стала сплошь седой, и Гарри никак не мог к этому привыкнуть.