Дарующие Смерть, Коварство и Любовь - читать онлайн книгу. Автор: Сэмюэл Блэк cтр.№ 41

На первый взгляд, Борджиа попал в опасное положение. Бунтовщики отвоевали герцогство Урбино и идут на Романью. Они привлекли в свои ряды более десяти тысяч человек, а у него пока менее пяти тысяч. Ему грозила потеря не только с таким трудом созданной маленькой империи, но, вполне возможно, и самой его жизни. И тем не менее он выглядел довольным, словно только что славно отужинал… или насладился прелестями красотки.

Герцог поведал мне о мерах, кои собирался предпринять для укрепления своей армии. Я слушал и кивал, глядя, как поблескивали в неровном пламени свечи его белые зубы. Но все же меня смущала его полнейшая самоуверенность. В конце концов я прямо спросил:

— Почему вы так уверены, что не проиграете? Может, я чего-то не знаю?

— Потому что мои враги боятся… они чертовски боятся меня.

— Но если они нападут на вас сейчас, то могут…

— Да. Но они не нападут. Они опасаются, что я лишь притворяюсь слабым. Они боятся угодить в ловушку.

— Но вы не притворяетесь. Это не ловушка. Так ведь?

— Я поясню вам, Никколо, — сказал Борджиа после минутного молчания, — поскольку знаю вас как человека, способного понять, в чем сущность власти. Но это только для ваших ушей. Не надо упоминать об этом в ваших донесениях Синьории. Договорились?

Герцог решил оказать мне доверие — хорошо. Он попросил меня утаить сведения от гонфалоньера — а это уже плохо. Однако я не видел реального выбора. Наш разговор уже перешел все формальные границы, и мне вряд ли удастся противостоять его воле. Да и грех-то, который он просит меня совершить, невелик… если это вообще можно назвать грехом.

— Согласен, ваше превосходительство.

— Нет, это не ловушка. Если бы они атаковали меня сейчас, то все было бы потеряно. Но их удерживает, как я уже сказал, собственный страх. Они знают меня как коварного хитреца; таким образом, моя плохая репутация защищает меня. И, безусловно, каждый час их промедления уменьшает их шансы на победу… а мои увеличивает. Ведь на моей стороне король Франции; за меня также народ Романьи; а мой отец, его святейшество, готов обеспечить меня любыми необходимыми мне деньгами. Что свело вместе это сборище неудачников? Ничего, кроме ненависти. Поверьте мне, Никколо, у них под ногами земля горит, и им не хватит воды, чтобы ее потушить.

Вновь возникла молчаливая пауза. Голова кружилась еще сильнее, словно я воспарил над собой, вылетел из собственного тела и поглядываю на нас двоих из-под потолочных балок. Чуть погодя, я вдруг понял, что перестал дышать. «Земля горит у них под ногами, и им не хватит воды, чтобы ее потушить».

Я выдохнул и быстро снова втянул воздух.

— Доброй ночи, Никколо, — пробормотал герцог. — Вы понимаете, что я подожгу землю и под вашими ногами, если вы хотя бы заикнетесь о нашей беседе?

Разумеется, я не стал заикаться. Я боялся герцога не меньше, чем его враги. И я уже сознавал, что мои послания в Синьорию перехватываются и читаются. Но почему он решил доверить мне такой секрет? Что побудило его признаться в слабости? У меня возникло ощущение, что меня проверяют; подвергают испытанию с каким-то тайным прицелом. И я не имел ни малейшей идеи, каким он может быть.

Герцог позвонил в колокольчик, и дверь открылась. Приемная озарилась ярким пятном света факела стражника. Я поднялся из-за стола и осторожно направился к нему. Уже переступая дверной порог, услышал слова Борджиа:

— Мы увидимся завтра вечером, Никколо.

— Завтра вечером?

— Да. Я устраиваю небольшое пиршество. Приглашение вам доставят утром.

Нам встретился разведчик Валентинуа, сообщивший, что жители Фоссомброне только что перешли на сторону восставших и выгнали гвардейцев герцога из города. Выражение лица дона Микелотто при получении этой новости стало таким страшным, что я невольно отвел взгляд.

— Это чертовски большое оскорбление, — заявил он устрашающе спокойным тоном. — Нам следует отплатить им за беспардонность.

В Имолу отправили гонца с этой новостью. Мы продолжали двигаться ускоренным маршем к Фоссомброне. Это славный городок. Мы заезжали туда летом с Салаи и Томмазо. Я осматривал городские стены и крепостные укрепления.

При нашем приближении в воздухе засвистели стрелы, но их полет завершался, так и не достигнув цели. Дон Микелотто приказал артиллеристам занять позицию у подножия холма. Я подумал о жизнях, которые погубят эти стрелы и пушечные ядра.

Целую ночь мне снилось лицо того юноши, чью шею…

— Возможно, есть более легкий путь для входа в этот замок, — сказал я генералу.

После вчерашнего эпизода с мостом его отношение ко мне изменилось — с уважительного на благоговейное. Я пытался объяснить ему, что это всего лишь результат знания математики, но он, видимо, считал меня теперь кем-то вроде мага.

— Вам известен легкий путь, маэстро?

— Полагаю, да. Я недавно инспектировал эту крепость и заметил один изъян в ее планировке. Я дал рекомендации по улучшению защиты, но все выглядит так, будто они еще ничего не сделали.

Он спросил меня, о каком изъяне идет речь, и я сообщил, что из самой крепости прорыт тайный спасительный туннель, и выходит он на поверхность под мостом через реку Метауро ниже по течению.

— Его, безусловно, охраняют, но… — дон Микелотто воодушевленно кивнул.

Он оставил основную часть армии под началом Рамиро да Лорки и собрал отряд пехотинцев — вероятно, человек тридцать или сорок — для тайного похода.

Я показал им нужный мост издалека, и отряд побежал к нему. Генерал шел рядом со мной, благодаря меня за дар моих великих знаний. Уважение дона Микелотто немного смахивало на любовь огромной и ужасной собаки — лестную, но одновременно внушающую беспокойство. Когда мы с ним подошли к подземному ходу, двое охранников уже лежали бездыханные. Их тела оттащили в сторону от входа. Одному из них перерезали горло, и кровь еще хлестала из раны. Я отвел глаза.

Его лицо застыло, крик замер в горле… глаза незрячи, и шею, его шею…

Один из солдат зажег факел, а другой открыл дверь, сняв ключи с пояса мертвого стражника. Мы спустились в тоннель.

Стоя перед умывальником в снятой мной комнате, я вымыл шею и за ушами. Потом побрился и причесался. Душистой воды я не захватил, поэтому, купив на рынке лимон, выдавил несколько капель на кожу: сок оказался чертовски жгучим. Взглянув на свое искаженное и тусклое отражение в ржавом оловянном чайнике, я заметил, что мои щеки приобрели оттенок только что отшлепанной задницы. Мне уже стукнуло тридцать три года, но выглядел я скорее на двадцать два. Бьяджо однажды сказал, что я выгляжу таким юным, что напоминаю младенца, и, видя сейчас эти розовые щеки, я понял, что он имел в виду.