Смертник Восточного фронта. 1945. Агония III Рейха - читать онлайн книгу. Автор: Пауль Борн cтр.№ 16

На следующей базе мы составили краткий рапорт о нашем «рейде» и снова отправились в путь. В школе города С. я разбил небольшой лагерь. Он находился посреди густого леса и должен был стать для нас важным опорным пунктом. С нами находилась группа инженеров из регулярной армии. Их задачей было заминировать мосты, устроить минные поля в лесах и других стратегически важных пунктах. Как-то раз, после сытного ужина, какой-то заботливый гауптман тактично, но решительно накинул на меня шубейку и порекомендовал мне хорошенько отдохнуть хотя бы одну ночь.

Через несколько часов полностью стемнело, и вдруг кто-то из солдат резко спихнул меня с кушетки. Всех вокруг охватило смятение. В сполохах света люди искали свои вещи — каски и противогазы звякали, ударяясь о пряжки ремней, все прилаживали на них боеприпасы и ручные гранаты. Даже в полусне я мгновенно понял — началось сражение. Доносившиеся издали выстрелы и характерный вой минометных мин как рукой сняли остатки сонливости.

Первой вспыхнула соседняя ферма, теперь фонарик можно было спокойно спрятать в карман. Я сбросил накинутую шубейку, оставив только «ананасы», [53] гранаты на ремне. Проглотив несколько ложек тушенки из открытой банки, сунув плитку шоколада и сигареты в сумку, я сделал основательный глоток из бутылки с коньяком и стал оглядываться в поисках своих. Но они, по-видимому, опомнились раньше и уже успели запрыгнуть в кузова грузовиков да и были таковы.

Огонь быстро распространялся, теперь горела вся соседняя деревня. Кругом никого не было, кроме пробежавшего мимо меня солдата. Он сообщил мне, где командир, я обнаружил его на командном пункте. Он был заметно удивлен моим внезапным появлением и рад пополнению, людей у него было совсем мало. Его солдаты расположились в лесных бункерах по всей зоне С., и в казармах было всего около 40 человек. Разумеется, никаких шансов у нас не было, тем более что противник обложил нас, как волков. Из-за густого леса, где враг мог довольно быстро расположиться, разведчики не могли сообщить нам ничего определенного. Русские быстро научились освещать местность — выстрел из миномета, и по траектории мины вполне можно ориентироваться. Картина была потрясающая — все вокруг было охвачено огнем, весь город вдоль линии леса сиял, как днем, свет отражался от покрытых снегом участков земли километра на полтора.

Едва кто-то поднимал голову над бруствером окопа, как тут же свистели пули, тут же следовала автоматная очередь, а еще, чуть погодя, тявкал миномет.

А потом мы услышали свисток. Бывалые ветераны тут же натянули каски, привычно проверили ремни и быстро кивнули друг другу. Они знали, что после третьего свистка русские пойдут в атаку. И как будто в подтверждение, вопящая толпа, выплеснувшись из леса, стала накатываться на нас. Это очень походило на то, когда стадо скота пытаются загнать в загон несколько громко орущих пастухов.

Когда до них оставалась сотня метров, командир отдал приказ открыть огонь. Русские были как на ладони у нашего пулеметчика, и результат был легко предсказуем. Первую волну наступления мы отразили.

Потом нас «утихомирили» минометным огнем.

Появились первые убитые. Раненых быстро осмотрели, но перенести их было некуда.

Теперь у нас оставалась всего горстка людей. Мы знали, что следующую атаку нам уже не отразить, подкрепления не предвиделось, контрнаступление было бы актом самоубийства, а бегство невозможно. На этот раз после третьего свистка на нас со стороны леса ринулись уже две толпы. Даже обрушив на них пулеметный огонь с дистанции в 100 метров, мы не могли остановить их. У меня были наготове обе остававшиеся патронные ленты. Наш стрелок тщательно выбирал цели. Командир старательно собирал ручные гранаты, но не мог найти патроны для автомата. Я уже приготовил четыре фаустпатрона, они лежали рядом с моими винтовками и кучей боеприпасов.

А потом события развивались, как в кино. Никто не думал о прикрытии. Все безостановочно и беспорядочно палили в середину медленно надвигающейся кучи совершенно пьяных, горланивших людей. Наше основное оружие, пулемет, замолкло — закончились патроны. Толпа надвигалась еще быстрее. Нам оставались лишь винтовки. Хватая одну за другой винтовки, я, в конце концов, расстрелял все патроны. Расстояние для моего маузера было великовато, но для фаустпатрона в самый раз. Кто-то сделал первый выстрел. Командир выстрелил вторым, я — третьим. Участок очистился от врагов. Взрывы моментально отрезвили русских, уцелевшие побежали, да так, что только пятки сверкали. Мы тоже решили отступить и проверить, как дела в других окопах. Втроем пробежав по траншее с пистолетами в руках, мы убедились, что вокруг полно раненых, им оказывали помощь. Были и убитые, тем уже ничем нельзя было помочь.

Мы выскочили из траншеи и побежали через горящий город. Кто-то указал на фигуры, бегущие навстречу. Услышав русскую речь, мы, не мешкая, повернули в другом направлении. Город был захвачен. Мы блуждали по улицам, как мыши в лабиринте. Снова и снова перед нами оказывался открытый участок земли, но не могли же мы устремиться прямо в лапы русских, без прикрытия — поднести им себя на блюдечке с голубой каемочкой. У нас не было выбора, надо было прорываться. И тут случилось чудо. — мы спокойно перебежали в лес.

Мы упрямо следовали на север, перекликаясь друг с другом. Наконец мы наткнулись на одну из посланных вперед частей. Это был подконтрольный нам участок леса. Под громкие приветствия, в круге изумленных лиц, мы представились единственными спасшимися из окруженной зоны С. — капитан инженерной роты, сержант, солдат регулярных войск и солдат фольксштурма. Командир дивизии успел разбить здесь лагерь и был в шоке от моего рапорта. Они не думали, что русские подошли так близко и в таком количестве.

Тут же началась подготовка к отступлению, неожиданно для самого себя я принял предложение командира дивизии сменить форму [54] и присоединиться к нему. Возможно, просто уйти — было бы лучшим решением, но я оставался верен давнишнему другу-командиру.

Буквально через день мы снова встретились. Он шел вдоль железнодорожной насыпи мимо моего наблюдательного поста, мы приветствовали друг друга. Тут он остановился, показав рукой куда-то вдаль, потом отдал подчиненным приказ. И в эту секунду пуля вошла ему точно в голову. Один из его людей, бросившись к своему командиру, буквально сбил меня с ног. С тела погибшего забрали документы. Офицер был родом с берегов Рейна, прекрасным солдатом и хорошим человеком, я очень привязался к нему за то короткое время, которое провел с ним рядом. И вот так он погиб.

За эти дни мне несколько раз выпала возможность свести счеты с русскими. SMG (Schweres Masch [inen]. Gewehr) — тяжелый пулемет и несколько проверенных и надежных фаустпатронов всегда были под рукой и надежной охраной. В критических ситуациях они были незаменимы и позволяли перевести дух, пусть и ненадолго. Со мной был командир подразделения С., оберлейтенант (его несколько раз ранили в предыдущей войне, учитель по профессии, а в бою решительный, хладнокровный и бесстрашный офицер) и еще несколько отличных ребят. Мы были неразлучны. Мы сумели надежно закрепиться на позиции, но, увы, до самого конца у нас так и не было связи с основными войсками.