Столетняя война - читать онлайн книгу. Автор: Жан Фавье cтр.№ 85

Примирение было показным. Едва обосновавшись в Лувре, где он стал гостем дофина, король Наваррский снова начал плести заговоры с выжившими сторонниками Этьена Марселя. Его войска внезапно заняли замок Клермон-сюр-Уаз. Его люди отказались передать Мелён регенту. Оба монарха по-прежнему следили друг за другом. Может быть, мир между ними и был восстановлен, но отнюдь не доверие.

В то время как Париж снова заволновался, а дофин пытался наконец отделаться от Наваррца, Иоанн Добрый убивал время. Ему в изобилии поставляли бордоское вино. Ему разрешали пировать. Он произвел торжественный въезд из Лондона в Вестминстер на своем белом коне, в сопровождении Черного принца, столь же счастливого, сколь и почтительного. Толпу восхитила величественная осанка короля Франции.

Манор Савой на дороге между Лондоном и Вестминстером, потом замок Виндзор, замок Гертфорд и, наконец, замок Сомертон были позолоченными тюрьмами. Там король Иоанн жил с мая 1357 г., пользуясь почти полной свободой, и развлекался как только мог вместе со своим окружением. Он принимал друзей. Он даже давал обеды в честь короля и королевы Англии. Он читал. Он ездил на охоту. У него было выделенное место на турнирной трибуне.

Такую свободу объясняло одно: было известно, что французский король — человек чести. Пленником он был, пленником честно и останется в Англии до заключения договора, статьи которого активно обсуждались.

Иоанну Доброму не улыбалось надолго остаться в тюрьме, он был готов на многие уступки, чтобы вернуться в Париж. Он откровенно писал это подданным: лучше потерять часть королевства, чем оставить короля и далее томиться в плену. Мысль, что его подданным придется жертвовать последним ради его выкупа или что будет погублен терпеливый труд десяти поколений французских королей, отнюдь не тревожила сон эгоистичного и прославленного побежденного при Пуатье. Смело сражаясь, он выполнил свой долг. Пусть его люди выполнят свой, освободив его. И никоим образом не следовало думать об «отвоевании»: подобная попытка прежде всего означала бы, что англичане отправят его в более далекую тюрьму с более суровыми условиями.

Совсем иной была точка зрения дофина Карла и его Совета. Спешить-то было некуда: перемирие, заключенное в Пуатье под нажимом легатов Иннокентия VI, давало возможность еще два года — до осени 1358 г. — договариваться с англичанами об условиях мира. Регент и его советники хотели освободить короля, но не были согласны, чтобы королевство заплатило за это любую цену. Дать деньги на выкуп королевской особы — разумеется. Но идея платить за поражение землями и даже делиться суверенитетом вызывала куда больше сомнений.

После Креси никто и не думал о переговорах. После Пуатье пришлось договариваться, потому что надо было вызволить короля. Пуатье было бы меньшей катастрофой, если бы Иоанн Добрый нашел смерть, потерпев поражение. Карл V сделает из этого вывод, что королю на поле битвы не место.

Отказываясь заключать договор на любых условиях, регент получил поддержку со стороны «реформаторов» и прежде всего парижан, с тревогой догадывавшихся о политических последствиях пацифизма, в который вдруг впал Иоанн Добрый. За «добрый мир», которого хотел король, пришлось бы заплатить территориальными уступками, и ни один обычай не запретил бы короне их подписать. Нация здесь не имела слова. Но конец войны означал бы и конец налога, а крупные бюргеры, постаравшиеся вновь взвалить на народ налоговое бремя, понимали, что конец сбора налогов — это конец вотирования налогов, иначе говоря, конец Генеральных штатов. Если прежде они враждебно относились к просьбам о предоставлении финансовой помощи, когда воспринимали ее как бремя и когда эта враждебность была средством давления на власть, они изменили свое отношение, когда эта финансовая помощь стала средством поставить ту же власть под контроль.

Послы Эдуарда III, Иоанна Доброго и регента Карла встретились в Лондоне, в присутствии папских легатов, в сентябре 1357 г. Французы ожидали худшего. В апреле 1354 г., когда папа еще надеялся положить конец войне, которая никак не кончалась (в Бретани, в Нормандии) но прямого столкновения обоих суверенов не ожидалось, Эдуард III выдвинул свои требования: он хотел получить всю бывшую империю Плантагенетов, какой она была во время расцвета.

Ему нужны были Нормандия, Мен, Анжу, Турень, Пуату, Аквитания, причем как полностью суверенные владения. Он не собирался приносить Валуа оммаж ни в каком виде. Он не желал быть ничем обязанным своему французскому кузену. Понятно, какие последствия повлек бы подобный раздел, ведь Эдуард, с другой стороны, был королем Англии, тогда как у Иоанна Доброго не было ничего, кроме своего королевства и де-факто Дофине. Валуа по сравнению с Плантагенетом стал бы совсем мелким князьком.

Если бы французы уступили, Эдуард III вполне мог бы отказаться от всяких притязаний на французскую корону. Запросто. Корона Валуа больше не имела бы большого политического значения.

Собирался ли Иоанн Добрый одно время уступить, чтобы заключить мир и чтобы противник наконец перестал претендовать на наследие Капетингов? Во всяком случае, в присутствии папы в Авиньоне французские уполномоченные отвергли условия, на которые реально или притворно согласились несколько месяцев назад.

Знакомства с этими требованиями 1354 г. достаточно, чтобы понять, какое облегчение испытали французы, услышав в Лондоне претензии победителя при Пуатье. Кроме выкупа в четыре миллиона экю за особу короля и за других пленных Эдуард III потребовал на условиях полного суверенитета бывшую большую Аквитанию с Лимузеном, Керси, Руэргом и Бигорром. Но он уже не говорил о провинциях к северу от Пуату. Он ни слова не сказал о Нормандии, как и об Анжу.

В обмен на это, то есть на треть королевства Франции, Плантагенет отказывался от притязаний на французскую корону. Иоанн Добрый счел, что это разумная плата за поражение и что главное спасено. В конце концов, ставка была той же, что и в иных обстоятельствах, когда бывало, что французские короли конфисковали большой аквитанский фьеф потомков Алиеноры. Когда-то король Франции хотел лишить герцога его герцогства. Герцог-победитель отказывает королю в оммаже.

Все казалось настолько естественным, что папские легаты, сочтя дело оконченным, покинули Англию и отправились в Авиньон отчитываться об успехе.

Эдуард III быстро догадался, что был слишком скромен после победы. Поскольку, с другой стороны, он мог оказать давление на папу в деликатном вопросе назначения епископов, он спешно добился, чтобы заключение окончательного договора, который могли ратифицировать на основе соглашений, принятых в Лондоне в 1358 г., отложили. Узнав же о том, что дофин больше не хозяин столицы, о новом подъеме политической значимости короля Наваррского, о парижском восстании и Жакерии, король Англии решил, что проявлять умеренность ему больше не обязательно.

Выплаты первых сумм выкупа запоздали, потому что Франция дожидалась выяснения точной общей суммы, прежде чем начать платить. Этой задержки Эдуарду III хватило, чтобы оправдать пересмотр условий соглашения. Заодно он внезапно ужесточил условия содержания побежденного короля. Иоанна Доброго посадили под усиленную охрану в лондонский Тауэр. Время турниров кончилось. Половину слуг пришлось отослать во Францию. Король Иоанн мог опасаться, что кончит дни в какой-нибудь камере.