Кавказская слава - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Соболь cтр.№ 9

— Будет где ночевать! — весело крикнул генерал, дождавшись, когда с ним поравняются знаменщик и батальонные. — Усадебка за перелеском, в ней французы. Отогнали нашу пехоту, перестреливаются с егерями лениво. Двумя эскадронами зайти с тыла, и — домишки все наши. Валериан Григорьевич! Там уже твой Чернявский торчит, так пошли к нему Бутовича с остальными взводами, да еще кого-нибудь порасторопней. Пусть разомнутся, а мы как раз вовремя и дойдем…

Усадебка — одноэтажный дом и несколько служебных строений — стояла у небольшого овального озера. Полк, как шел колонной по три, так и втянулся в ворота. За оградой лежали два мертвых тела с босыми ногами. Мадатов подъехал ближе, склонился с седла. Синий с желтым мундир, подкрашенный уже запекшейся кровью, и незнакомая кокарда на кивере — белая с красным.

— Странный француз перед нами, господин полковник. — Раскрасневшийся от хмеля и драки Бутович все еще держал обнаженную саблю, не мог расстаться с оружием. — Обидные слова кричит, причем, знаете, совершенно по-русски.

— Это не французы, не саксонцы и не австрийцы. Это — поляки. — Подъехавший Новицкий тоже внимательно оглядывал трупы. — Думаю, Северный легион. Нет-нет, скорей — Вислинский. Северный остался у саксонского короля. Хорошо они дрались, ротмистр?

— Славно стояли. — Бутович помрачнел и принялся вкладывать клинок в ножны. — Двоих у меня из седла выбили, одного насовсем, другого надолго. Да еще три лошади. Ну, мы тоже около десятка успокоили, когда они к лесу кинулись. Этих-то егеря достали. Ну, поехали, господа. Пора уже обустраиваться. Темнеть сейчас будет быстро.

У самых сеней Валериан спешился, бросил поводья вестовому, похлопал Проба по шее.

— Выведи, разотри и почисти.

— Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство, — отозвался, улыбаясь, рябой Николаев. — Такого коня, да с превеликим нашим удовольствием. Тут же уже прибегал Петро от Фомы Ивановича, говорит, нашли и сена, и немного овса. Небогато, конечно, живут здесь люди, да и французы уже почистили. Ну а что осталось…

— То мы заберем, — закончил Валериан повисшую в пепельном воздухе фразу и осторожно попробовал носком ненадежную ступеньку крыльца. Та чуть проскрипела, подвинулась, но устояла.

В прихожей в нос ударила струя зловонного воздуха справа, от двери в нужное место. Валериан задержал дыхание, быстро прошагал по расшатавшемуся полу и толкнул дверь в жилые комнаты. Хозяева жили совсем бедно, об этом говорили и незашитые, необитые, закопченные бревенчатые стены; стволы, некогда мощные, теперь уже осыпались мелкой трухой.

Внутри уже было шумно, пахло потом и сыростью. Пробежал мимо гусар с охапкой полешек, а где-то уже и трещали дрова в невидимой пока печке. Офицеры разбирались по комнатам, снимали амуницию, намеревались ночевать в тепле и уюте. Последние четыре ночи проводили они у костров, не высыпались, мерзли и теперь хотели добрать упущенное и запастись наперед. Валериан подумал, что за крышу над головой он бы со своими людьми тоже дрался отчаянно.

— Не нагрянули бы сюда панове поляки где-нибудь к полночи, — загудел справа голос Ланского. — Распорядись, Анастасий Иванович, твоя нынче очередь.

— Пикеты выслал, часовые поставил. Но очень быстро бежали, вряд ли вернутся. — Приовский говорил в своей обычной манере, не слишком доверяя знанию чужого языка: коротко, не очень правильно и только по делу.

В самой большой комнате, служившей хозяевам, должно быть, гостиной, расположились генерал, батальонные, несколько штаб-офицеров, ротмистр Новицкий как полковой адъютант.

— Подсаживайся, Мадатов. Сейчас выпьем, поговорим, тепла надышим. Не стой, проходи. Эскадронные у тебя хорошие, сами распорядятся.

Валериан отстегнул саблю, поставил к стене и сел, почти повалился на свободное место у самой спинки кровати. И только сейчас почувствовал, как занемело туловище после долгого дня в седле.

— Что, князь, и железо иногда устает? — прозвучал голос Новицкого от противоположной стены. Огарок с печи едва мог даже не разогнать, а слегка подсветить вечерний сумрак, и лица ротмистра Валериан не увидел, но по тону понял, что старый знакомый слегка улыбается.

Мадатов знал, что в полку иногда называют его «железным», и втайне гордился этим дружеским прозвищем. Но сейчас он ощущал, что может вдруг и сломаться. Сознание своей усталости было ему неприятно. Горячий ужин с чаркой, да пара часов дремоты были сейчас просто необходимы. В самом деле, не пришло бы к голову отступившим гренадерам противника вернуться, чтобы отвоевать сухой и теплый ночлег.

— Так что, говоришь, Новицкий, Вислинский легион перед нами?

Валериан уже полуприкрыл глаза, но представил, как адъютант привстает, отвечая на вопрос генерала.

— Могу ошибиться в названии части, Николай Сергеевич, но одно определенно — перед нами поляки. Может быть, Вислинский легион — они давно под началом Наполеона. Дрались еще в Испании. Может быть, войско Варшавского Великого герцогства. У этих умения должно быть поменьше, но стойкости хватит.

— Да, это мы уже видели. Впрочем, ты ведь и сам же поляк.

— Наполовину. — По голосу Валериан почувствовал, что Новицкий несколько подобрался. — Мать полячка. Отцовский полк стоял у Гомеля. Там они и нашли друг друга.

— То есть места эти тебе не совсем чужие.

— Я родился здесь. Но отец сразу увез мать в свое поместье. Так что вырос я под Смоленском. Родных у матери не осталось, вспоминать детство она не любила. И на родину ни она, ни я не возвращались.

— Язык-то знаешь?

— Мать выучила. Говорю, понимаю. Кое-что могу прочитать.

— Отец, ротмистр? — спросил Приовский. — Отец где воевал?

— Погиб на Кавказе. Вместе с генералом Гуляковым, когда зашли в горы.

О генерале Гулякове Валериан знал из писем дяди Джимшида. Это его полк встретил многотысячную разбойную партию лезгин, в который раз рвавшихся через Алазань, через Кахетию на Гянджу, и разбил их у речки Иора. Значит, с Новицким они связаны не одной только службой.

— А что же здешние? — продолжал допытываться Ланской. — Почему убежали?

— Хозяева поместья, наверное, поляки, шляхтичи. Русских они не любят, французам же были рады. Когда же услышали, что мы приближаемся, решили не дожидаться. Я спросил одного из дворовых, говорит — недели полторы как уехали. До Варшавы.

— Но деревенька там недалеко стоит, вроде бы и жилая.

— Крестьяне здесь, Николай Сергеевич, не поляки, а белорусы. Помещики свои им не слишком-то по сердцу, нам же, напротив, рады. Егеря как раз туда отошли.

— Да-а-а! — раскатил междометие генерал Ланской. — Ну и держава! Так посмотреть — те. Над ними же — эти. А что там справа и слева, так вовсе не разберешь. Ну да нам, гусарам, голову себе забивать нечего. У нас просто: где полк, там и родина. Что скажете, батальонные?

— Точно так, — откликнулся венгр Приовский.