Земля мертвых - читать онлайн книгу. Автор: Александр Прозоров cтр.№ 29

— Хорошо тут, — откинулся на спину бизнесмен и довольно цыкнул зубом. — Если бы завтра в офис не требовалось заехать, так бы и остался.

— Думаешь, твоя контора уцелела?

— Конечно, — уверенно ответил Михаил. — Она на Литейном проспекте, во дворе напротив компьютерного магазина. Что там может случиться?

Над поляной пронесся крик боли. Почти все люди тут же поднялись на ноги, и вскоре увидели бегущего от леса молодого индейца. Из спины его, из-за плеча, торчала оперенная коричневым двойным оперением стрела. От костра навстречу кинулись женщины, туда же побежало несколько человек из исторических клубов.

— Спокойно, дайте пройти, — уверенно раздвинул и тех, и других обнаженный до пояса Юшкин. — Я лекарь.

Он повернул парня к себе спиной, бегло осмотрел пробитую тонким древком замшу, понимающе кивнул:

— Кашлять не тянет, кровь не отхаркиваешь?

— Нет…

— Куртку снять сможешь?

— Так там же… А-а!!!

Юшкин с хладнокровием хирурга ухватился за стрелу и одним движением выдернул ее из раны. Решительно, за подол вздернул рубаху наверх, помог стянуть ее с рук.

— Не дергайся, дешево отделался. Кровью не харкаешь, значит легкое цело. Кровь течет слабо, артерии не задеты. И шевелишься как здоровый, значит и кости целы. Сейчас я твою дырку стрептоцидом засыплю, пластырем закрою и залеплю. Будет чуть-чуть больно, но до свадьбы заживет.

Росин подобрал стрелу, посмотрел на окровавленный наконечник. В расщепленное древко тонкой жилой был старательно привязана остро заточенная кость.

Мастер перевел взгляд на оперение, потом на пасущихся вокруг костра кур, но вслух говорить ничего не стал.

— Кто тебя подстрелил? — грозно спросил Длинное Перо.

— Не знаю, папа. Там тропинка за домами. Я по ней пошел, а тут…

— Может, облаву устроить? — тут же предложил Немеровский. — Поймаем мерзавца, да сами из него тир устроим.

— Их там десяток на каждом дереве сидеть может, — покачал головой Росин. — Вместо одного раненого десяток убитых получим. Думаю, нужно просто дальше двигаться.

Мастер обвел глазами поляну, убедился, что слышат его почти все и громко сообщил:

— Кто желает, доспехов может не надевать, силой заставлять не стану. Сами думайте. Теперь заканчиваем обед, и собираемся дальше. До Обухова восемь километров осталось! До «Ломоносовской» — от силы двенадцать. Часа через четыре будем в городе. Последний рывок, и все будет хорошо.

Вылетевшая из леса стрела изменила многое. Для тех, у кого они имелись, доспехи больше не казались тяжелыми — и ратники из «Черного Шатуна», и ливонцы снова облачились в броню. Индейцы уже не кичились своей способностью ходить намного быстрее тяжело нагруженных «бледнолицых» и предпочли затесаться в середину походной колонны. Правда, Росин вытребовал двух проводников, шедших первыми — уходящая в сторону Питера тропка еле различалась в траве.

Вскоре после того, как замыкающие колонну ливонцы скрылись за стеной кустарника, в березовой роще послышалось мяуканье и на поляну выехало трое русских всадников: с заводными конями, закованные в сверкающие доспехи, с висящими на луках седел шлемами и щитами. Они дружно перекрестились на купол поставленной в честь победы над нехристями часовни, после чего один указал плетью на копошащихся в углях еще дымящегося костра кур:

— Гляди, Феня, — рассмеялся он. — Твои сарацины еще и птиц не едят!

Семен Зализа, глядя на целую и невредимую часовню, перекрестился еще раз: уберег Господь. И храм свой уберег, и совесть опричника спас, и от гнева царского слугу защитил. Зализа спрыгнул на землю, взял коня за узду, подвел к воде. Дал напиться коню, зачерпнул чистой речной влаги себе. Поморщился вони, идущей от загнившей собачьей головы, вытащил засапожный нож, решительно отсек ее и закинул далеко в кусты.

— Ступай, Урак, — хлопнул опричник коня по крупу, — погуляй.

От убогих чухонских домишек шли местные людишки в своих пропахших рыбой серых полотняных портках и рубахах. Зализа двинулся навстречу.

— Здрав будь, боярин Семен Прокофьевич, — низко, в пояс, поклонились смерды.

— И ты здравствуй, Антип, — приветствовал крещеного чухонца опричник. — Рассказывай.

— Как вой твой, Семен Прокофьевич, нас о ворогах упредил, — теребя концы пояса, начал вспоминать чухонец, — так мы добро в короба покидали и в схрон упрятали. А скотину всю с собой увели. Куры только, дурные, не дались.

— Осип куда поехал?

— А на Вилы, Семен Прокофьевич. Как нас упредил, ушицы щучьей похлебал и дальше поскакал.

— А чужеземцы?

— К Кузьмину ручью подались.

— Что деяли, как себя вели?

— Ерема, — оглянулся Антип, — подь сюда!

Подбежал худосочный паренек лет пятнадцати, торопливо поклонился, едва не врезавшись головой в землю.

— Ну, рассказывай, что видел? — разрешил Зализа.

— Сперва бездоспешные пришли, шарить везде начали. Нашли корзину дяди Лабуты с уловом. Он только с затони приплыл. Стали рыбу чистить, потроха курям нашим кидать. Потом латные пришли, вон там под березой попадали. Опосля разделись и в реку полезли. Орали непотребно, — Ерема перекрестился. — Огород дяди Антипа немного пощипали, поели. Потом один бездоспешний на дорогу сунулся, его Сидорка охотничьей стрелой в спину стукнул. Они сразу бронь одели, и далее ушли.

— В часовню кто заходил?

— Заходили, — кивнул, паренек. — И бабы заходили, и вой. Только не крестился никто.

— Хорошо, ступай.

Зализа зачесал голову. Странные сарацины забрели в Северную пустошь: у деревушки Кельмима варягов живьем пожгли, а чухонцев мертвых похоронили. Здесь разора никакого не учинили. В воде дрызгались, броню снимать не боялись, сторожей не выставляли. Ровно не на чужую землю пришли, а по своей хаживают, страха никакого не имеют, нападения не ждут. А коли колдуны-чародеи — откель в них смелость в храм христовый заходить?

— Кто на Кузьмином ручье живет, Антип?

— Никого, Семен Прокофьевич, — слегка поклонился чухонец. — Как прошлы год огневица всех прибрала, так тудыть никто боле не ходит.

— Тогда принимай гостей, Антип, — решил опричник. — До завтра у тебя останемся. Подождем, пока чужеземцы назад пойдут.

* * *

На плесе напротив Невской дубровки сеть стояла под углом к фарватеру от берега и метров на тридцать в длину. Никита сразу ее заметил по налипшим на веревку у берега водорослям, и нескольким чурбакам, не желающим плыть по течению.

Пройдя вдоль снасти, он выбрал в лодку не меньше двух десятков лещей, пару язей, судака и щуку. Ячея на сетке стояла сантиметров десяти по диагонали, и рыбешки весом меньше двух килограмм в нее, естественно, не заплывало.