Безумцы - читать онлайн книгу. Автор: Александр Насибов cтр.№ 3

— Где же теперь Небель? — повторил свой вопрос Гитлер.

— Увы, он мертв! — Геринг вздохнул, поглядел в потолок. — Подвергнутый превентивному заключению в концентрационном лагере, Рудольф Небель сделал попытку бежать и был застрелен бдительным часовым.

Во время этого диалога Вернер фон Браун, вскочивший на ноги, как только поднялся Гитлер, стоял навытяжку и не сводил с Гитлера настороженных глаз. Он многое мог бы добавить к информации рейхсминистра Геринга: донос на Небеля был составлен и послан в СД им, фон Брауном.

Гитлер прошел к картографическому столу. Геринг кивнул инженеру, и тот поспешил туда же, на ходу вынимая из портфеля бумаги. Вскоре они были разложены на столе, и Геринг приступил к объяснениям.

Воспользовавшись минутой, фон Браун оглядел помещение, в котором находился. Все здесь поражало размерами — сам кабинет, похожий на зал, гигантский письменный стол фюрера, гобелен за его креслом во всю стену, трехметровый портрет Фридриха II на другой стене, ковер во весь пол, огромный диван перед массивным камином, огромный глобус в углу. Под стать всему был и стол для карт, над которым сейчас склонились Гитлер и Геринг, — толстенная мраморная доска, слоновьи ноги…

Геринг, поминутно трогая врезавшийся в шею тугой крахмальный воротничок сорочки, с увлечением рассказывал об идее фон Брауна.

Внезапно Гитлер остановил его.

— Но это очень похоже на летающую торпеду, которую предложил Бунзе [7] , — воскликнул он.

Фон Браун покачал головой:

— Позволю себе возразить, мой фюрер. Идея Гейнца Бунзе великолепна, но то, что он предлагает, не ракета в полном смысле слова. Наши проекты имеют и другие различия. А главное — мои снаряд возьмет намного больше взрывчатки, будет летать на больших высотах и в несколько раз быстрее, покроет гораздо большее расстояние до цели. Вот здесь, на полях чертежа, сделаны все расчеты, правда предварительные. Вы найдете и сравнения двух систем.

Все трое вновь принялись за чертежи.

Прошло четверть часа. Гитлер поднял голову, привычно скрестил на груди руки, обняв ладонями собственные плечи.

— Конечно, — сказал он, — во всем этом должны разобраться специалисты. Но сама идея мне нравится… Вы говорите, снаряд помчится быстрее звука?

— Да, мой фюрер, он будет молча набрасываться на свою жертву.

— Так атакуют волки, — задумчиво проговорил Гитлер. — Они мчатся беззвучно, как тени… Глупые псы захлебываются от лая. А волки действуют молча.

Он повернулся и пошел к письменному столу. Опустившись в обтянутое красным сафьяном кресло, ласково поглядел на фон Брауна.

— Вы будете техническим руководителем проекта. Создание проектных институтов, лабораторий, исследовательского центра — все это ляжет на вас. Вам же предстоит подбор людей и планирование очередности работ. Я поручу вам строить воздушные торпеды Бунзе и собственные ракеты. Ваш шеф — господин рейхсмаршал Геринг. Он окажет всю необходимую помощь. Вы довольны?

— О, мой фюрер!

— Спешите, фон Браун: события нарастают.

— Я понимаю, мой фюрер…

— Сказав, что события нарастают, я имел в виду следующее. Завтра Чехословакия перестанет существовать как государство. На очереди Польша. За ней — другие… Спешите, фон Браун!

Гитлер смолк. Выпрямившись в кресле, он положил на стол кулаки и замер, устремив взор в пространство. Он уже видел танковые дивизии вермахта, врывающиеся в горящие польские города, германские пикировщики над Осло, Брюсселем, Антверпеном, слышал грохот немецких танков, накапливающихся возле русской границы… Ошалевшие от первых удач нацизма обыватели самозабвенно орут: Fьhrer macht alles ohne Krieg! [8] Увы, время легких побед подходит к концу. Впереди большая война.

Стрелки бронзовых квадратных часов, стоявших за спиной Гитлера на дубовом секретере, сошлись вверху. Часы стали бить. Начались новые сутки — 15 марта 1939 года.

С последним ударом часов неслышно отворилась дверь. Вошел адъютант — штандартенфюрер [9] Брандт.

— Что? — спросил Гитлер.

— Они здесь, мой фюрер.

По знаку Геринга фон Браун собрал бумаги и вышел.

— Как они выглядят? — спросил Гитлер. Адъютант доложил: прибывшие растеряны, мрачны.

— Здесь ли рейхсминистр фон Риббентроп?

— Да, фюрер, — сказал адъютант. — Он сам доставил их с вокзала.

— Адмирал Канарис?

— И он на месте.

— Хорошо. — Гитлер помедлил. — Впустите их.

Адъютант растворил створки двери и провозгласил:

— Господин президент Эмиль Гаха, господин министр Хвалковский, войдите!

Порог кабинета переступил изможденный старик. За ним, отстав на шаг, двигался пожилой человек с портфелем. Оба были в черных костюмах и черных галстуках. Адъютант не преувеличивал: президент Чехословацкой республики и министр иностранных дел его кабинета выглядели как люди, прибывшие на похороны.

Затем появился Иоахим фон Риббентроп: неслышно скользнул в кабинет, обменялся взглядом с Гитлером и занял место неподалеку от него.

Пока адъютант пододвигал кресла чехословацким представителям, в помещение вошел и адмирал Канарис. Вскинув руку в официальном приветствии и получив в ответ милостивый кивок Гитлера, он уселся близ окна, выходившего в зимний сад.

В дни описываемых событий Фридрих Вильгельм Канарис находился в расцвете сил и в зените своей карьеры. Глава всесильной военной разведки — абвера, которую сведущие люди в Германии считали государством в государстве, он был одним из тех немногих в стране лиц, кого побаивался сам Гиммлер.

От своего отца, дортмундского промышленника, в чьих жилах немецкая кровь была смешана с греческой, он унаследовал хитрость и изворотливость. Доля крови эллинов сказалась на внешности адмирала — невысокого роста, плотный, подвижный, с крупноносым, румяным лицом, он мало походил на немца, но был бы вполне на месте за стойкой кофейни где-нибудь в Салониках или Пирее. Ему исполнилось пятьдесят один год.