8-9-8 - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Платова cтр.№ 34

— Я не читаю на немецком, — отрезала девушка.

— Вы расстроились?

Габриель и сам расстроился до последней возможности. В кои веки попался покупатель, который ясно представляет, что ему нужно, — и он, Габриель, не в состоянии удовлетворить этих нужд.

— Расстроилась? — Девушка рубанула по воздуху той самой ладонью, при помощи которой собиралась клясться на Библии. — Да я в ярости! Будь на моем месте парень, он бы набил тебе морду за такой обман.

— В чем же обман?

— В том, что ты называешь магазин «Фидель и Че», чем привлекаешь прогрессивно настроенных людей, а для них-то как раз ни черта не предусмотрено… Что тут у тебя есть?

— Много чего…

Пошарив глазами по полкам, а лучше сказать — прицеливаясь, девушка произвела первый выстрел:

— Ага. Сраные буржуазные любовные романчики!

— Что вы имеете в виду?

Проследив за взглядом девушки, Габриель впал в уныние: только черствый, бессердечный и не слишком культурный человек может назвать «сраными» и «буржуазными» романы Джейн Остин, Эмилии Бронте, Маргарет Митчелл и Колин Маккалоу! Они такие пронзительные, они исполнены романтики, величия духа, благородства, стоицизма и тоски по несбывшемуся.

— …Что вы имеете в виду? «Грозовой перевал»? «Поющие в терновнике»? «Гордость и предубеждение»?

— Вот-вот, их и имею. Сплошное заламывание рук, сокращение вагины и жевание соплей.

«Сокращение вагины» особенно впечатлило Габриеля. Если эта девчонка говорит о подобном с незнакомым человеком, то какие тексты уготованы близким людям?

Страшно представить.

— Вы не совсем правы, но я не буду вступать с вами в дискуссию. — В нем снова проснулся миротворец. — А что касается Фурье, Фейербаха и… Герберта Маркузе… Я могу заказать их специально для вас. Дней через пять, в худшем случае — через неделю, вы их получите.

— Фью! — выгнув губу, присвистнула девушка. — Через неделю меня здесь не будет. Даже через три дня.

— Уезжаете домой?

Вот он и спросил про дом: ясно ведь, что его ранняя гостья — не местная. Говорит на английском (замечательно, что Габриель — с благословения Фэл — выучил-таки вездесущий Ingles [17] ) и является обладательницей медных волос, веснушек и такой белой кожи, что ни один загар не пристанет. А если пристанет, то моментально вызовет солнечный ожог. Бедная воздыхательница Маркузе!.. Габриель тотчас же представил, как солнце впивается в беззащитную кожу девушки, жалит ее скорпионьими лучами и никто не в состоянии ее защитить: фантомы Троцкого и Фурье с Фейербахом чересчур увлечены своими теориями, а карманный цитатник Мао слишком мал по размеру.

— …Уезжаю в Нидерланды, в Эйндховен. На семинар по теории и практике «Великого Отказа». Слыхал про такой?

— Нет.

— Кто бы сомневался! Обуржуазившийся тип, который сбагривает тупорылым обывателям всякий хлам, никогда не будет участвовать в «Великом Отказе»!

— Если бы вы объяснили…

— Тебе?

Голос пламенной обличительницы буржуазии тут же наполнился высокомерным презрением, но Габриель замечает только его тембр: он чем-то похож на тембр звонка в магазинчике — такой же чистый и ясный. И если снять с девчонки ее дурацкую бандану, ее дурацкую красную футболку, ее дурацкие штаны и самый дурацкий во всей вселенной пацифистский медальон PEACE; уложить ее медные волосы и обрядить в кринолины и платья из атласа — что получится тогда?

Героиня Джейн Остин. Героиня Эмилии Бронте. Героиня Маргарет Митчелл.

Исполненная романтики, величия духа, благородства, стоицизма и тоски по несбывшемуся.

— Эй! Ты чего это на меня уставился?

— Ничего. Просто так, — смутился Габриель.

— Так я и думала. Ты сексист. Смотришь на женщину как на вещь. В контексте удовлетворения своих низменных страстишек.

— Вы ошибаетесь…

Универсальное баррикадное «ты» сбивает Габриеля с толку, оно предполагает известную степень знакомства и даже близости или, по крайней мере, совместную борьбу с десантом контрреволюционеров на Плайя-Хирон. У девушки, которая ни с того ни с сего стала говорить ему «ты», красивые глаза и совсем не революционные пухлые губки. Габриель чувствует головокружение и перебои в работе сердца. Нечто похожее он испытывал, когда читал знаменитое описание могилы великих любовников Тристана и Изольды: когда из земли пробиваются розовый куст и виноградная лоза, чтобы, обвив друг друга, цвести вечно.

— …Ошибаюсь? Я никогда не ошибаюсь.

— А на этот раз ошиблись. Вам понравился наш город?

— Честно? Я его толком не видела. Была слишком занята. Семинар по леворадикальным движениям, транснациональным корпорациям и антиглобализму. И практические занятия по противодействию полицейским подразделениям во время демонстраций и уличных шествий.

— Потрясающе.

Габриель действительно потрясен. Одна лишь мысль о том, что столь хрупкое существо участвует в столкновениях с полицией или собирается осуществить это в ближайшем будущем, снова заставляет его сердце работать с перебоями.

— Потрясающе, но и опасно… Как мне кажется, — добавляет он.

— Хорошего мало, особенно когда эти суки применяют водометы. Или резиновые пули. Но кому-то все равно надо сражаться. А если будешь отсиживаться в своей норе — мир точно долго не протянет. И несправедливость, жестокость и циничная эксплуатация человека человеком воцарятся навсегда.

— Я понял, понял… А хотите, я покажу вам город? Он прекрасен…

— Опять ты за свое!

— Нет, правда. Здесь такое количество удивительных мест! Чудных уголков, до которых не добираются туристы…

— Туристы, ага! Та падаль, что шляется по миру и тратит бешеные бабки на свои прихоти, совершенно не задумываясь о том, что их можно направить на другие, гораздо более благородные и человечные цели.

— На закупку оружия, например. Или на взрывчатку. Или на бомбу с часовым механизмом для закладки в головном офисе какой-нибудь транснациональной корпорации. Чтобы она рванула во время заседания совета упырей-директоров.

Он совсем не хотел, чтобы его слова прозвучали иронично или — того хуже — едко. И хоть чем-то задели или обидели забавную веснушчатую мордашку. Вдруг она обидится, развернется на крепких, утопленных в разбитые кроссовки, пятках — и уйдет?

Он не хотел, но слова уже сказаны.

— Неплохая идея. — Вместо того чтобы обидеться, гостья широко улыбнулась. — Многие наши таких крайних методов ведения борьбы не поддерживают, предпочитают блеять у посольств и представительств с плакатами в копытах. А я считаю — такое ведение дел многих бы отрезвило.

— А жертвы? — Вот Габриель и не заметил, как втянулся в дискуссию.