Джевдет-бей и сыновья - читать онлайн книгу. Автор: Орхан Памук cтр.№ 15

— Да-да, ты у нас вежливый, знаю! — сказал паша немного раздраженно и принялся ходить по комнате, чуть покачиваясь. — Вот ты, поди, думаешь, напился я! Видел ты когда-нибудь пьяного пашу? Собственно, ты пашей вблизи много видывал? Со сколькими разговаривал? Недим-пашу ты откуда знаешь, а?

— Он однажды в мою лавку зашел, — пробормотал Джевдет-бей.

Паша замер посреди комнаты и, глядя на Джевдет-бея так, словно увидел таракана, прошептал:

— Торговец… Я раньше как-то не задумывался, что отдаю дочь за торговца… Да еще и доволен этим! Сынок, я тебя ценю, пойми меня правильно: если я и скажу грубое слово, так это оттого, что ты мне не чужой уже человек! — Паша все стоял на месте, лицо его застыло, словно он напряженно пытался вспомнить забытую молитву. — Как до такого дошло? Почему? Зачем бомбы? Все на султана ополчились! — То ли оттого, что ноги больше его не держали, то ли от огорчения паша тяжело осел на диван и взглянул на Джевдет-бея: — Ты мне понравился. Понравился, потому что я подумал, что ты похож на меня.

Джевдет-бей попытался улыбнуться и сделать вид, что все идет именно так, как должно идти. Нужно было что-нибудь сказать, но слова никак не приходили в голову, поэтому он только молчал, чувствуя, как пот струйками течет под одеждой.

Вернулся слуга и доложил, что госпожа уже собралась ехать к Наиме-ханым и намерена взять с собой дочерей.

— Ладно, пусть едут! — сказал паша и прикрикнул: — Но скажи, чтобы допоздна не задерживались, а то пожалеют у меня!

По безмятежному выражению на лице слуги было понятно, что он давно привык к пьяным выходкам паши. Понимающе улыбнувшись, словно был не слугой, а старым приятелем паши, он осведомился:

— Эфенди, не подать ли чаю?

— Подать, конечно, что стоишь? — буркнул паша. — Впрочем, принеси сначала кофе. Сынок, выпьешь со мной кофе?

— Я, пожалуй, уже пойду, господин паша, — сказал Джевдет-бей. — Не буду больше вас беспокоить.

— Что? Уходишь? Нет уж, я тебя так просто не отпущу! Постой, ты на меня обиделся, что ли?

Джевдет-бей, не отвечая, уставился в пол.

— А ну, сиди, где сидишь! — велел Шюкрю-паша. — Я тебя ценю, имей это в виду. Не ты первый к Ниган сватаешься. — Паша поднялся с дивана и тут заметил слугу, который по-прежнему стоял рядом. — Что ты стоишь?! Два кофе нам, да сахар клади умеренно! Ты ведь не очень сладкий пьешь? — спросил он, обернувшись к Джевдет-бею, и снова принялся мерить комнату шагами. — Наверное, не стоило мне столько пить. Дай, думаю, развею немного скуку… Подождем, когда женщины с каретой вернуться, и поедем в клуб! Куда они, бишь, едут? К Наиме-ханым! Зачем? Будут там пересмеиваться, чай пить, лясы точить, перебирать последние сплетни… Книги читают, о прочитанном говорят, да о платьях. Приехала тут из Франции портниха. Ходит по особнякам, платья шьет. Жена хочет ее позвать, сегодня утром говорила мне об этом… Будет с ней по-французски говорить, вспоминать те времена, когда мы жили в Париже… Девочки будут читать стихи. Я все дивлюсь, какие они у меня нежные, утонченные, будто француженки. Иногда думаю: вот бы моя вторая жена была дурой, зато красавицей! Или молодую жену взять? Но нет, только хуже будет. Радость уйдет из дома. Начнутся раздоры, ссоры… Лучше уж так. Жена у меня умная, и дочери в нее пошли. Они меня считают грубым, неотесанным. А кто им образование дал, кто их в Париж возил — об этом не думают. Захотелось вот им фортепиано — купил. Играют на нем, веселятся, читают, перешучиваются, передразнивают всех, словно мартышки — я этого не понимаю, но пускай развлекаются! Мне это даже нравится, даром, что я сердитым кажусь. Такой уж я человек. Да, нравится мне, потому что в доме должно быть шумно, весело! Это ж не кладбище. Да и потом, нужно усваивать европейские обычаи. Бывал я в Европе, видел, каких они там дел наворотили. А мы все ни с места. Огромные заводы, вокзалы, отели… Там и работать умеют, и развлекаться. Даже я — старик уже, а хожу в клуб. Слово-то какое: клуб! Нам заводы нужны! Кто их будет строить? Такие вот, как ты, коммерсанты. Ха! Где там… Вы все только продаете да покупаете, покупаете да продаете… Вот построили железную дорогу. Вагоны с хлопком и табаком отправляете, вагоны с люстрами и тканями принимаете — и знай себе подсчитываете прибыль! Нет-нет, ты мне нравишься, и на сердце у меня спокойно, потому что я Ниган за тебя выдаю. — Паша, все расхаживавший по комнате, внезапно остановился перед окном. — Смотри, карету подали. Сейчас они будут садиться. — И с игривой интонацией, словно разговаривая с приятелем по холостяцким шалостям, добавил: — Если хочешь посмотреть на свою невесту иди сюда!

Джевдет-бею очень хотелось встать и посмотреть, но от смущения он так и остался сидеть.

— Что, разве не хочешь посмотреть? — спросил паша. — Знаю, хочешь, но стесняешься. Это я виноват. И почему я ее сюда не позвал? Небо, что ли, на землю упало бы, если бы она сюда пришла? Я ведь не какой-нибудь замшелый ретроград. Да она, собственно, всегда сидит за обедом с гостями. Эх, надо было тебя к обеду пригласить! Я и пригласил, только Бекир забыл передать. Иди сюда, сынок, сейчас они будут садиться.

Джевдет-бей встал со стула, изнывая от смущения и при этом улыбаясь, словно услышал хорошую шутку. Неуверенными шагами, будто пьяный, подошел к окну.

— Ну вот, — сказал паша. — Разве может так быть, чтобы жених не хотел взглянуть на свою невесту? А знаешь ли ты, что она за человек? Я тебе скажу. Наша Ниган — умная девушка. Не из дурочек. Правда, первой красавицей ее не назовешь, ты сам видел. Изящная, утонченная, милая… Но, опять-таки между нами, не скажу, чтобы она была моей любимой дочерью. Тюркан симпатичнее, а Шюкран на меня похожа. Ниган — девушка скрытная, себе на уме. Ее можно развлечь какими-нибудь маленькими подарками, например, очень она любит фарфоровые чашечки. Обожает кататься в карете. О жизни-то она не так уж много знает. Я говорил, что она читает книги — стихи и французские романы, но не думай, что она так уж увлечена литературой. Читает, просто чтобы время занять, подобно тому, как его величество слушает полицейские романы, которые ему читают вслух. Европейские обычаи любит, но до определенной степени — все у нее в меру, прямо как у тебя. Не сказать, что нетребовательна, но и привередливой не назовешь. Мы, по крайней мере, такого за ней не замечали. Все, что в этом доме есть хорошего или плохого, она видела. Надеюсь, плохого не усвоила. Да, одну дурную привычку я за ней знаю — вечно глаза щурит. Ну вот, выходят.

Карета стояла в маленьком дворике, затененном кроной чинары. Вначале Джевдет-бей увидел, как во дворике появилась высокая женщина в белом платье. По смешку за своей спиной он понял, что это жена паши. Затем, разговаривая между собой и глядя по сторонам, во дворик вышли дочери. «Они, должно быть, и не знают, что я здесь», — подумал Джевдет-бей, и снова его охватило странное чувство вины. Девушки выглядели оживленными и веселыми. Кто из них Ниган, Джевдет-бей не смог разобрать. «Семья!» — пробормотал он себе под нос. Тут в голове у него словно затикали часы, а чувство вины стало сильнее.

«Одна из них, — испуганно сказал он сам себе. — Семья».