Страсть и скандал - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Эссекс cтр.№ 84

Боль была подобна вулканическому извержению. А когда немного смягчилась, Катриона обрела хоть какую-то способность думать и услышала, как падает железная задвижка двери, отрезая путь назад, и почувствовала, что ее снова тащат за шею вверх по шатким деревянным ступенькам, на самый верх колокольни.

Панический страх, заливавший грудь, был так горяч, что ей казалось, будто она истекает кровью. Катриона чувствовала во рту ее металлический привкус — там, где прикусила себе щеку.

Она немедленно возобновила сопротивление, сражаясь с рукой, зажимавшей ей горло. Лягалась и топтала его ногами, делая все, что могла, лишь бы замедлить этот страшный путь наверх. Потому что там, наверху, произойдет ужасное. Потому что путь вниз с колокольни уимбурнской церкви очень, очень долгий!

Беркстед рычал и шипел, когда ее удары попадали в цель.

— Все равно все кончено, мышка. Ты у цели. Сейчас ты повесишься, не выдержав угрызений совести.

Что-то было не так. Роковым образом не так — даже воздух шептал об этом Томасу. Он чувствовал серную вонь — где-то здесь затаилось зло, отравляя своим дыханием мирные поля.

Томас остановил лошадь, не доехав до середины тихой аллеи. Он свалял дурака. Следы, по которым он шел, те же самые следы, которые обнаружил вчера егерь со своими помощниками, были его собственными. Он сам ехал вчера по этой аллее из «Грошового Хэндли» на своей лошади с маленькими копытами и очень приметными подковами, остановившись как раз на этом месте, чтобы охватить взглядом дом, о котором он столько читал в письмах Джеймса, но ни разу еще не видел. Он сам стоял тут, восхищаясь видом высокого, с зубчатыми выступами дома, а луговые травы такого необычного зеленого цвета тем временем шептали ему свои приветствия.

В это утро травы и зеленые изгороди молчали. Как будто звери и птицы попрятались. Как будто сама земля скрывала от него что-то, а он до сих пор не сумел разгадать этой тайны. Где-то здесь рядом был Беркстед. Томас чувствовал это — как будто негодяй уже сомкнул руку на его горле.

Что же он упустил? Томас смотрел на цепочку своих следов, что вели назад к уединенному постоялому двору, «Грошовому Хэндли», мысленно припоминая каждый свой шаг. Прав ли Джеймс, предполагая, что Беркстед последовал за ним в Уимбурн? Ведь и правда мисс Анна Кейтс действительно жила здесь тихо и мирно целый год, пока не появился Томас. И выстрелы прогремели сразу после его приезда. Может быть, брат не ошибся и черная метка как раз у Томаса.

И здесь, среди живых изгородей, он не отыщет никаких доказательств. Вчерашний ночной ливень стер почти все следы. Томас направил лошадь к востоку, где под боком у поместья Уимбурн угнездилась деревушка. Маленькая деревня — всего одна главная улица с отходящими от нее тропинками. Единственный большой общественный дом. Томас медленно ехал по главной улице — так, бывало, Танвир Сингх неспешно проезжал мимо дворцов, — внимательно глядя по сторонам, сохраняя при этом внешнюю невозмутимость и даже беззаботность, маскируя живую настороженность, с которой он разглядывал линию заборов и крыши отдельных домов, и напрягал слух, чтобы не пропустить ни единого звука шагов. Но все, казалось, было как обычно.

Что-то толкнуло его оглянуться на Уимбурн-Мэнор — может быть, странная тишина? Уши уже привыкли к необычным для Томаса звукам английской деревни — жужжанию пчел и стрекоз, мелодичному чириканью воробьев, стремительно взмывающих над полями, и монотонному гулу занятой повседневным трудом деревни. Но никакой живой суеты, лишь поднимающийся ветер зловеще свистел в кронах деревьев.

Было воскресенье — раннее утро, и служба в церкви еще не началась. Может быть, поэтому было так тихо. Но что-то иное крылось тут — и деревня, и поместье казались подавленными и странно настороженными.

Или это разыгралось его воображение? Везде ему чудится предательство! Укоренившаяся в нем за долгие годы привычка подозревать всех и вся заставляла его видеть привидения там, где их вовсе не было.

Осмотрев деревню, Томас повернул назад, на земли поместья. Тут и нашел он Верзилу Хэма, который шагал — ни дать ни взять медведь — по направлению к загонам.

— Хэм?

По тону хозяина Верзила Том догадался, в чем дело, без дальнейших уточнений.

— Дело нечисто! Лошади брыкаются, точно их заели слепни.

— Точно. — Ему немного полегчало. Значит, не почудилось.

— Он где-то здесь, наш стрелок. Светлые волосы, росту примерно вот такого. — Томас показал рукой. — От двенадцати до тринадцати с чем-то стоунов весу. Был когда-то красивым парнем, с белокурыми локонами. Сейчас у него сломан нос. Может быть, еще что похуже.

— У меня полно этих, со сломанными носами. Но хуже, вы говорите? Может быть, негодная рука?

— Где? — только и мог спросить Томас.

— На конюшне. Один из тех парней, о которых я вам толковал. Ветеран! Баррингтон, так его зовут. Ушел от нас, и дешево отделались. Бесполезный тип, толку от него никакого.

Томас грязно выругался на пенджаби, присовокупив для пущей ясности еще более грубое англосаксонское выражение, отчего брови Верзилы Хэма поползли на лоб, чуть не к самой линии роста волос.

Слепец. Ограниченный тупица. Томас рассматривал конюшни. Почему он был уверен, что знает все лучше других? Думал, что лишь у него одного есть глаза и уши. Будто он один умеет видеть то, что нужно! Он бы уберег себя и всех их от неоправданного риска, если бы только прислушался к словам Джеймса и положился на ум его людей! Но нет. В его мыслях была только Кэт. А стоило проверить слова главного конюшего Фаррелла и Верзилы Хэма. Нужно было думать головой!

— Давно он вас покинул?

— Не вернулся сегодня утром, после того как ему выпало идти ночью патрулем. Я поставил своих ребят в охрану, в помощь людям вашего брата, виконта. Нужны были обученные ребята. А ваш приятель, Баррингтон, как раз служил в армии. Ветеран, как я уже сказал, хотя у него только одна годная рука.

Похоже, и Беркстед усвоил, что прятаться надо на виду у всех. И второе правило — скрыть прошлое, взяв другое имя.

— Гореть ему в аду. Значит, он вооружен? Это тот, кого мы ищем, Верзила Хэм!

— Стрелок? — Верзила Хэм презрительно фыркнул. — Там, на лужайке? Не знаю, не знаю, молодой сэр. Право же, как это может быть? Он может управиться с каретным пистолетом, но не больше. У него только одна здоровая рука. Даже навоз убрать толком не может. Сущая благотворительность, что его держали в конюшне. Но меткий стрелок с длинноствольным пистолетом? Быть такого не может. Ему просто не удержать такой пистолет, не так ли?

Но это как раз объясняло, почему выстрелы были со стороны живой изгороди. Беркстеду нужно было опереться дулом о сучок или ветку. Зато ему было трудно перезарядить пистолет. Скорее всего их у него было два, и второй выстрел был сделан из каретного пистолета. Такой выстрел смертелен, если стрелять с близкого расстояния, но на больших расстояниях это оружие малоэффективно. Вот почему, кстати, на лужайке выстрелы ложились так широко.