Звуки Шофара - читать онлайн книгу. Автор: Франсин Риверс cтр.№ 18

— Немного нервничает перед родами.

— Сколько вам осталось ждать? Месяц?

— Две недели.

Автомеханик сказал, что ему очень понравилась проповедь в прошлое воскресенье.

— Моя дочь собирается прийти на ближайшее молодежное собрание. Сказала, что приведет своих друзей.

— Мы не закрываемся до двенадцати, — уточнил Хадсон. — Передайте ей, что она может приводить столько друзей, сколько хочет. — Снова обратился к Стивену: — Вы христианин?

— Думаю, что да.

— Мы будем рады видеть вас в Сентервилльской христианской церкви. Через два квартала по направлению к центру поверните налево, ориентируйтесь по колокольне. Служба начинается в девять.

Салли усмехнулась:

— Остерегайтесь, Декер. Пастор Пол всегда захаживает в закусочные в поисках новых душ. — С хитрой улыбкой она посмотрела на Хадсона. — Мистер Декер недавно переехал в наш город, занимается всем понемногу. — Она взяла со стойки тарелку, взглянула на нее. — Ест как лошадь.

— Вы ищете работу?

— Нет. Я строю дом на Куэйл–Холлоу.

Салли положила счет перед Стивеном.

— Куэйл–Холлоу? Так вы строите тот большой дом для Атертонов?

Декер кивнул.

— Пару дней назад около полудня к нам заходили два строителя, которые сейчас работают на закладке фундамента. Гектор Мендоза и гигант, назвавшийся Каланчой. Вы их знаете?

— Да, мэм. Именно из‑за них я сейчас нахожусь здесь. Они посоветовали мне заглянуть в «Закусочную Чарли», если мне захочется вкусно поесть в семейной дружеской обстановке. Правда, они не предупредили меня, насколько дружеской будет эта обстановка.

Салли рассмеялась вместе с другими посетителями.

— Так вот, Гектор и Каланча сообщили мне, что дом будет занимать площадь в шесть тысяч квадратных футов и что жить в нем будут только Атертон с супругой, — объявила Салли всем желающим ее слушать. — Можете себе представить? Что люди делают в таких огромных домах?

«Сохраняют дистанцию», — цинично подумал Стивен и вытащил из заднего кармана бумажник. Достал оттуда двадцатидолларовую купюру и отдал ее Салли, которая открыла кассу и вернула ему сдачу. Встав со стула, он положил четыре доллара чаевых.

— Спасибо. — Он нуждался в общении. Теперь он снова вернется в свою нору. Его ждет одиночество, на которое он сам себя обрек.

Салли улыбнулась.

— Симпатичный и щедрый. — Она взяла деньги и засунула их в карман передника. — Возвращайтесь, и поскорее, слышите, Стивен?

— Я собираюсь заходить сюда регулярно. — Он по–свойски отсалютовал ей.

Колокольчик звякнул, когда он вышел из помещения. Может, Сентервилль именно то место, где он сможет зализать свои раны?

* * *

Юнис заперла входную дверь прицерковного дома и, крепко держа Тимоти за руку, направилась в сторону Мэйн–стрит. Она перекинула край белого вязаного шарфа через плечо, чтобы защититься от осенней прохлады. На глаза навернулись слезы. Обычно Пол гулял с ними, но сегодня он готовился к собранию. Теперь они мало времени проводили вместе, и общение с Полом стало цениться на вес золота.

Скоро наступит Рождество, их второе Рождество в Сентервилле. Почему неприятности всегда случаются в канун праздников? В принципе это означало только одно: они еще меньше времени проведут вместе, как семья. Но с этим ничего не поделаешь. Юнис знала, что значит жить в семье пастора.

Как же она скучает по своим родителям! Боль потери всегда ощущается острее во время рождественской суеты. На Юнис нахлынули воспоминания, унеся ее далеко в детство, в небольшую церковь в Кентукки, в которой ее отец прослужил пастором без богословского образования почти четверть века. Да и Сентервилль во многом напоминал ей Коул–Ридж. Община состояла из пятидесяти, а то и меньше, человек, которых связывали близкие, почти родственные отношения. Молодые люди, как только подрастали, уезжали из городка. Большинство из них вступило в брак с нехристианами.

На последнем курсе Христианского университета Среднего Запада во время весенних каникул Пол вместе с Юнис ездил в Кентукки, чтобы познакомиться с ее родителями. Сдержанность матери и отца Юнис заставили Пола с удвоенной осторожностью следить за каждым своим словом и поступком, он изо всех сил старался понравиться им. Хотя волнения его оказались напрасными. Родители Юнис были внимательны, добры и предупредительны.

— Если мне удавалось заполучить своего отца на пять минут, я считал этот день удачным, — признался ей Пол позднее. — Он всегда был занят церковными делами.

Теперь же Пол с каждым месяцем становился все более недоступным. Проблема эта беспокоила Юнис, но не угнетала. Она шла по улице, окаймленной с обеих сторон рядами деревьев, и думала о своих родителях. Как им удавалось находить золотую середину между церковными и домашними обязательствами? Никогда не возникало никакого сомнения в их преданности друг другу и Телу Христову.

Отец и мать покинули этот бренный мир один за другим в течение двух лет. Церемонию похорон матери Юнис провел один из церковных старейшин. Когда все разошлись и она осталась одна у могилы родителей, Юнис внезапно почувствовала себя сиротой. На тот момент шел шестой месяц ее беременности. Пол приехал с ней в Коул–Ридж, но ему не терпелось вернуться к своим занятиям. Тогда Юнис в первый и единственный раз поссорилась с ним. Ее переполняли такие тревожные, смятенные чувства, и скорбь была такой пронзительной, такой невыносимой. Пол подумал, что лучшее решение — это отправиться домой. Ему хотелось лично раздать свидетельства о заключении завета. Юнис была оскорблена и сердита и в отчаянии выпалила, что никак не может вспомнить, чтобы Господь требовал от Своих учеников подписывать клочки бумаги о заключении с Ним завета. В конце концов Пол предложил остаться еще на пару дней, но Юнис поняла, что ее горе никогда не будет вписываться в график церковных мероприятий, а посему решила вернуться в Иллинойс.

Жена пастора не может рассчитывать на то, что муж будет всецело принадлежать ей одной.

Пока они были в Коул–Ридже, Юнис все старалась понять, что Пол думает о городке, в котором она выросла. Ветхие, неухоженные домики, на каждом шагу питейные заведения — их было больше, чем каких‑либо других, везде, куда ни глянь, закрытые магазины. Шахта, где работали отец и остальные жители города, навсегда закрылась, а город постепенно и неумолимо умирал. Немногие оставшиеся жители еле–еле сводили концы с концами, живя на пособие по безработице. Ни один пастор не приехал заменить отца. Какой молодой и подающий надежды служитель захочет жить в этом мертвом краю, где у него не может быть никаких перспектив?

Церковь изменилась после смерти отца Юнис, но все равно оставалась действующей. Люди приходили по воскресеньям не для того, чтобы послушать проповеди Сайруса Макклинтока, а для того, чтобы посидеть на скрипящих скамейках и помолиться за своих родных и обо всём, что Господь положит им на сердце. Двери церкви всегда оставались открытыми, и любой мог зайти для молитвы, если вдруг ощущал такую потребность. Юнис нисколько не сомневалась, что эти замечательные люди, столько лет ведомые своим пастырем, ее отцом, будут еще долго приходить в эту церковь с благодарностью и мольбами. Это будет продолжаться до тех пор, пока последний из них не покинет этот мир.