Магия Отшельничьего острова - читать онлайн книгу. Автор: Лиланд Экстон Модезитт cтр.№ 57

— Фэрвен?

— Так стали называть это место, когда его постигла погибель.

На сей раз я по-настоящему содрогнулся. Так вот что казалось мне так тревожаще знакомым! «Фэрвен» и «Фэрхэвен» — разные названия города магов хаоса, разрушенного огненным градом более двух столетий назад...

— А ты знал, каким был Фэрхэвен... Фэрвен до своей гибели?

Джастин, все еще смотревший в мою сторону, рассеянно кивнул.

— Как не знать? Я тогда был чуток помоложе...

Мне стоило больших усилий не затрястись всем телом. Выглядел Серый маг никак не старше моего отца. Неужто он и вправду живет на свете более двух веков?

— А сам-то ты не приложил часом руку к его разрушению? — спросил я. Это, конечно, был выстрел в небо, но ведь свидетель тех событий вполне мог оказаться и их участником.

— Два колду... два мага сотворили прямо над городом второе солнце, столь жаркое, что камни растаяли, словно воск в печи, — Джастин выпрямился в седле, и я отметил, что оба кожуха, куда он вкладывал руки, исчезли.

— Нам не стоит задерживаться, — сменил он тему, — иначе мы доберемся до большака слишком поздно. Час уже не ранний.

— Как это может быть? Путь был недалекий и ехали мы недолго.

— Таково свойство Фэрвена. Раньше бывало и похуже.

Джастин достал свою флягу и медленно осушил ее почти до дна.

Растения по сторонам дороги начинали выглядеть более-менее нормально, хотя на стволах и ветках еще сохранялся слабый налет болезненно светящейся белизны. Местность по-прежнему выглядела совершенно пустынной.

— Леррис... — окликнул меня Джастин.

— Что?

— У тебя проблема... нешуточная проблема.

Я вздохнул. Чего мне по-настоящему не хватало, так это малого, который сообщил бы, что у меня проблема. Нешуточная. Но с магом не поспоришь.

— Да?

— Там, в Фэрвене, ты дважды поступил неправильно и лишь один раз — правильно. Ты не послушался меня и позволил себе обратить внимание на ту блуждающую душу. Твое внимание едва не дало призраку возможность обрести реальность и овладеть твоими душой и телом. А это заставило бы всех магов Кандара подняться против нас. Ты защитился от него посохом — и правильно сделал, но при этом сжег свои перчатки.

— А с ними-то что не так? При чем тут перчатки?

— Да то, что в целях самосохранения ты допустил разрушение, а при тех обстоятельствах это могло стоить тебе души. И стоило бы, не сумей я тебя оградить.

— Оградить?

Вместо ответа Джастин накинулся на краюху хлеба, да так, словно помирал с голоду. Заговорил он не сразу и так тихо, что голос его почти заглушался ветром и цокотом копыт.

— Я не собирался задерживаться в иной плоскости так надолго, но раз уж оказался там, то решил наложить печати на большинство оставшихся там мятущихся душ. Наверное, следовало заняться этим раньше, но трудную и неприятную работу всегда хочется отложить на потом.

Сейчас Джастин весьма походил на моих родичей и наставников, никогда не отвечавших прямо на поставленные вопросы, но зато охотно тыкавших меня носом в мои ошибки. Однако... тот неприкаянный дух — он ведь и вправду орал: «Мой!», явно имея в виду меня. Да и со временем здесь творилось что-то чудное: дело явно шло к вечеру, но не могли же мы убить пять или шесть часов на то, чтобы одолеть меньше дюжины кай по совершенно прямой дороге!..

— Боюсь, я все же чего-то не понимаю, — пробормотал я, вздохнув.

— Юный Леррис, — сухо отозвался Джастин, — ты не находишь, что прежде, чем требовать объяснений от меня, тебе стоило бы сообщить кое-что о себе? Например, насчет того, что ты рожден стать магистром, носишь магистерских посох и еще не выбрал своего пути?

Должно быть, у меня отвисла челюсть. Рожден стать магистром? Еще не выбрал своего пути?..

Джастин печально покачал головой:

— А заодно и о том, откуда ты родом. Хотя это и так понятно.

— Что именно тебе «понятно».

— В каком другом краю существует обычай посылать самых одаренных своих отпрысков, необученными и неподготовленными, искать свой путь во Внешнем Мире? В мире, который в лучшем случае не обращает на них внимания, а в худшем — пытается уничтожить...

— Уничтожить?

— Представь себе, даже так. Так вот, ты, конечно же, с Отшельничьего — прекрасного, могущественного и изолированного от мира острова. Там легко отбивают любые попытки нападения со стороны внешнего мира, но совершенно не желают брать на себя какую-либо ответственность за происходящее за пределами Отшельничьего.

— Но...

— Нет, юный Леррис, это не твоя вина. Пока не твоя, и, возможно, именно по этой причине я тебе помогу. Тогда, если Отшельничий и дальше будет отгораживаться от всего остального мира, мне по крайней мере будет кого винить. Хотя, скорее всего, бедный Джастин все равно не сможет ничего предпринять.

— Постой! — воскликнул я. — Ты болтаешься по свету более двухсот лет — и при этом позволяешь Антонину проделывать все его фокусы? Ты не возвысил против него не только посоха, но даже и голоса! Почему? И как после этого у тебя язык поворачивается обвинять в безразличии Отшельничий? Или меняя

— Такие огромные возможности — и такое дремучее невежество, — вздохнул Джастин. — Право... не знаю даже, с чего и начать.

Он направил Роузфут поближе к Гэрлоку.

Впереди показалась поперечная дорога. Она была гораздо шире тропы, но гораздо богаче по части рытвин да колдобин.

— Это и есть большак?

— Он самый. Но до ближайшего места, где можно будет остановиться, еще примерно три кай. Пока мы едем, я попробую удовлетворить твое любопытство... если смогу.

Я основательно приложился к притороченной к седлу Гэрлока походной фляге, огляделся и поплотнее запахнулся в плащ. Большак выглядел пустынным. Все кандарские дороги ближе к вечеру пустели — обычное дело. Порывистый ветер уже давно сдул сухие и легкие хлопья снега.

— Так вот, даже будучи с Отшельничьего, ты должен знать о существовании гармонии и хаоса. Магия свойственна обоим этим началам: Белые маги используют силу хаоса, Черные — силу гармонии. Серые пытаются сочетать и то и другое, а потому и те и другие относятся к ним с подозрением.

— А почему магия хаоса считается Белой?

— Леррис, ты на самом деле полная бестолочь или только прикидываешься? Белое представляет собой хаотическое сочетание всех существующих цветов. Чернота же совершенно чиста, ибо являет собой полное отсутствие света как такового.

Странно, что мне об этом никто никогда не говорил... Во всяком случае, я ничего подобного не помнил. А потому кивком попросил Джастина продолжать. Тем временем мы съехали на большак, где в меловой грязи виднелись отпечатки копыт, вчерашние или еще более старые.