Последний единорог - читать онлайн книгу. Автор: Питер Сойер Бигл cтр.№ 71

Светлые глаза женщины — отекшие и покрасневшие, но все равно до боли ясные, как небо над Шей-рахом, — с леденящим спокойствием взглянули на Джой.

— Мне здесь нравится, — отозвалась она, потом подняла с земли грязную пластиковую посудину и встряхнула — точно так же, как Джон Папас встряхивал свою деревянную шкатулку, чтобы заставить монеты звенеть.

Джой едва удержалась, чтобы не схватить женщину за худощавые плечи и не потрясти хорошенько.

— Да что вы такое говорите?! Вам не может нравиться побираться на улице и играть эту музыку за подаяние! Ведь вы же помните Шей-pax — я знаю, знаю, что помните! Там, в вашем мире, вы — как принцесса! Так что же вы делаете здесь?!

Женщина, не обращая особого внимания на Джой, сонно кивнула Индиго, который обошел девочку и склонился в поклоне. Он явно не видел сейчас ничего, кроме глаз женщины.

— Мне тоже здесь нравится, — очень тихо произнес он. — Здравствуй, Валадья.

— Индиго… — пробормотала женщина. Она положила рог и ответила мальчику таким же пристальным взглядом. Джой попятилась. Сейчас она чувствовала себя не то невидимой, не то лишней. Одна нога попала в какую-то дрянь, и Джой принялась яростно шаркать по асфальту, казавшемуся столь же далеким, как и Шей-pax. Индиго что-то произнес. Джой не разобрала слов, но голос его звучал поразительно нежно. Женщина рассмеялась в ответ и отчетливо произнесла:

— Нет, здесь все в порядке. Все хорошо.

Что-то толкнуло Джой сзади и едва не сшибло ее с ног. Коренастый лысеющий негр с клочковатой седой бородкой протащил тележку с надписью «Самые дешевые лекарства» между Джой и Индиго — только Индиго успел быстро отступить в сторону.

— Вот, достал тебе кой-чего, — хриплым, одышливым голосом произнес негр, обращаясь к женщине. Он порылся в груде хлама, заполнявшего тележку, и вытащил промасленный бумажный пакет. — Кусок пиццы и диетическая «Фреска». Вот, бери.

Женщина улыбнулась и приняла пакет. Она предложила было кусочек остывшей пиццы негру, но тот лишь засопел и покачал головой.

— Нет, детка, это тебе. Ты давай, ешь.

Он расстелил газету, осторожно уселся рядом с женщиной, положил тяжелую руку ей на плечи и лишь после этого позволил себе обратить внимание на Индиго и Джой.

— Это моя дама, — решительно заявил он. — Мы с ней вместе.

— Да, я вижу, — очень мягко отозвался Индиго. Он поднял руку в прощальном жесте и прикоснулся ко лбу, где полагалось бы находиться рогу. Женщина небрежно вскинула рог и ответила несколькими быстрыми мягкими нотами фанфар Шей-раха. Индиго повернулся и пошел обратно.

Джой двинулась прочь раньше его. Она шла наклонив голову, как будто против сильного ветра. Индиго пришлось догонять ее. Джой молчала до тех пор, пока они не вышли из-под эстакады и не отошли от автострады. Лишь после этого она произнесла:

— Это ужасно! Жить здесь, среди этой дряни, питаться пиццей — и это Старейшая! Это было самое отвратительное зрелище за всю мою жизнь!

— Как интересно… — сухо протянул Индиго. Но насмешки в его голосе не было. — А я, Старейший, существо намного старше тебя, утверждаю, что это самое прекрасное зрелище, которое я видел за всю свою жизнь. Но тебе этого никогда не понять.

— Нет! — отрезала Джой. — Никогда!

Она двинулась прочь, не оглядываясь, и потому даже не заметила, в какой момент Индиго отстал.

В первое же воскресенье после возвращения из Шей-раха Джой отправилась в «Серебряные сосны», в гости к Абуэлите. Добираться туда приходилось двумя автобусами. Джой ездила к Абуэлите каждое воскресенье, вне зависимости от того, присоединялись ли к ней прочие родственники или нет. Абуэлита встретила ее на первом этаже. Она сидела в холле, на маленькой скамеечке. Местным обитателям полагалось принимать посетителей именно здесь. Абуэлита была одета в поношенное цветастое платье — Джой помнила его еще с раннего детства и очень любила, — древние соломенные сандалии и черную шерстяную шаль, которую она набрасывала на плечи в любую погоду. Когда бабушка с внучкой обнялись, широкий индейский нос Абуэлиты уткнулся в подбородок Джой.

Пышная белокурая администраторша — Абуэлита звала ее la bizcocha rubia [7] — закудахтала:

— Ах, как мило! А теперь мы пойдем гулять, как каждое воскресенье? Просто чудненько!

Она всегда кудахтала, увидев Джой и Абуэлиту вместе.

Абуэлита отозвалась на безукоризненном английском (она прекрасно говорила по-английски, когда ей того хотелось):

— Нет. Это я иду гулять с моей внучкой Джозефиной. А вы останетесь здесь и будете молиться, чтобы никто из жильцов не умер до перерыва на ленч. Пойдем, Фина, — Абуэлита развернулась и подмигнула, но движение ее было неумолимым, как звук захлопнувшейся двери.

— Я пропустила тихий час, — продолжила она уже по-испански, беря Джой под руку. — Они не любят, когда кто-нибудь из нас пропускает тихий час. Думаю, они используют это время, чтобы крутить шашни между собой.

За спиной у них la bizcocha rubia, постепенно повышая голос, раз за разом повторяла старику со слезящимися глазами, одетому в махровый халат:

— Мистер Гербер, вы не сможете ее найти, потому что она уже две недели находится в больнице! Она в больнице, мистер Гербер!

Абуэлита спокойно пояснила Джой:

— Его жена умерла. А женщина, которая обязана сообщать нам такие вещи, сейчас в отпуске. На следующей неделе она выйдет на работу и все ему скажет.

— Ненавижу это место! — не выдержала Джой. — Ненавижу здешнюю еду, здешний запах — здесь пахнет, как в больнице, только тут никто даже не пытается сделать так, чтобы людям стало лучше. Мне хочется, чтобы ты ушла отсюда и снова стала жить с нами.

Абуэлита обняла Джой за плечи.

— Ничего не выйдет, Фина. Я уже слишком старая и упрямая, чтобы жить в одном доме с кем бы то ни было, — наверное, я даже с твоим дедом не ужилась бы, даже если бы он мог вернуться. Но и жить одна я тоже не могу — из-за артрита и еще потому, что иногда я падаю в обморок. А этот пансион не хуже и не лучше любого другого. Ну а теперь пойдем гулять.

«Серебряные сосны» располагались на невысоком холме. С двух сторон от холма проходили автострады, а с третьей находилось кладбище. Абуэлита находила это весьма забавным. Впрочем, чувство юмора Абуэлиты всегда казалось странным ее родственникам — всем, кроме Джой. Весело болтая по-испански, они с Джой обошли бассейн и направились в сторону поля для гольфа, служившего в пансионе центром общественной жизни. Сразу за этим полем лежал небольшой, тщательно ухоженный парк — сюда обитателям пансиона полагалось ходить на прогулки. Кроме того, здесь же каждую неделю проходили выступления местных талантов, а иногда — занятия кружка тай-цзи-цюань. Абуэлита и Джой могли, неспешно прогуливаясь, обойти весь парк за одиннадцать минут. Обычно они делали три круга.