Клинки свободы - читать онлайн книгу. Автор: Рональд Колд cтр.№ 73

Не найдя нужного у своих воинов, следопыт принялся пытливо, шаг за шагом, обследовать убежище. И оказался прав — кучка трута в промасленной тряпке и могучее огниво лежали под камнем.

Пока солдаты возились с черной пастью закопченного очага, офицер вскарабкался на плечи самого сильного и безошибочно нашел камень, закрывающий отдушину «черного дымохода».

Скоро огонь весело потрескивал, радуя глаз и грея замерзшие тела.

Разыскивая огневые припасы, офицер пару раз чувствовал, как напрягается затылок, словно загривок у волка морщится в ожидании близкой беды. Дома, в Тайге, он обязательно прислушался бы к этому шестому чувству — а чего опасаться в теплой пещере, в буран, посреди тундры?

Каменный мешок облюбовали не только метсы. Здесь иннеец Бобр, принявший по собственному почину кличку Воин-Месть, прятал своего друга, можно сказать, часть себя. Огромный вербэр дремал, вырыв в углу могучими лапами самую настоящую берлогу. Обладая воспетой в сказаниях северных народов способностью к многолетней спячке, он тихо ждал прихода хозяина.

Медведь-оборотень — не самый лучший спутник, когда нужно собрать информацию о противнике. Он прекрасный защитник, а еще лучше орудует, когда нападает сам. Но расспрашивать людей на дорогах, подолгу сидеть в душных кабаках, трястись на санях или телегах, чтобы услышать за сутки бессмысленного трепа спутника одну единственную нужную фразу — нет, не для таких целей выводили их древнейшие колдуны.

Потому Бобр, не забывая кормить своего друга и побратима, скитался по Тайгу один. Воин-Месть долгое время служил добровольцем в легионе киллменов Республики Метс, и знал, что такое регулярная армия. Используя свои познания и природную иннейскую хитрость, он призраком просачивался сквозь кордоны пограничной стражи.

Он искал сведения об одном единственном человеке, тяжко оскорбившем Бобра. Редкими ночами, что удавалось иннейцу провести в одной пещере с вербэром, он смотрел, как оборотень выкусывает снежных блох, и вслух жаловался ему на то, что проклятый атвианец Кен сделал его изгоем в собственном роду, заставил пойти на жуткое преступление — вытащить на поверхность древнее, погребенное в веках зло.

Вербэр привык к звучанию голоса хозяина и теперь не обращал ни малейшего внимания на его причитания.

Иногда Бобру приходилось отпускать своего «питомца» на охоту. Оборотень мог уничтожить зараз несколько семей, благо еще, что мог терпеть голод месяцами, не теряя силу, нюх и способность к преображению.

Последняя охота случилась в метсианских землях, и Бобр решил поскорее уйти оттуда, ибо знал, что, стоит Аббатствам прознать о воскрешении старинного кошмара пустошей, и они запросто наводнят солдатами и собаками всю тундру. Конечно, всегда можно откочевать на север, к Ледяному Морю, — но как тогда отыщешь Кена.

Бобр знал, как приструнить своего разгулявшегося вербэра. Достаточно было нанести себе небольшую рану (главное — чтобы с кровью!), и он начинал корчиться от боли.

Найдя тайный лагерь, иннеец не стал ни трогать чужие запасы, ни позволять медведю жрать залетных следопытов. Несколько ран на предплечье, и Воин-Месть добился полного подчинения со стороны «побратима» в этом вопросе.

Когда приходили республиканцы, а Бобр тем временем искал следы Кена, вербэр прикидывался камнем, выставив из берлоги в углу лобастую башку. А прикидываться он умел мастерски. Оборотень не мог обмануть только своего спасителя, магия ему отказывала.

Но в этот раз случилась промашка, и вот по какой причине. Иннеец без смысла и толка блуждал южнее кордона атвианцев, размышляя, что бы значили принесенные торговцами вести из Чизпека, когда навстречу ему вышел человек.

Казалось бы, что тут странного, а тем более — страшного?

Но иннеец испугался так, как не пугался с тех пор, как сознательно отдал все свои три души (а именно так считали в его племени), в пищу Кошмару Пустоши.

Дело в том, что вокруг простирался заснеженный Тайг. Людей тут быть не может, а те, что попадаются, скорее всего, охотятся на него, Бобра. Но не только это обстоятельство заставило его обмереть и даже не попытаться схватить нож.

Никто и никогда не мог появиться в лесу внезапно для вострооухого иннейца. А уж в заваленной снегом чаще, где под ногами хрустит наст и с каждой ветки осыпаются целые снежные водопады!

Но человек стоял, за спиной или в рукава длинной красной одежды кистей рук не прятал, и спокойно, даже слишком спокойно для встречи в Тайге, рассматривал Бобра.

— Воин-Месть, ты ищешь человека по имени Кен, не так ли? — спросил глухой голос из-под плотно надвинутого на лицо капюшона, и Бобр передернулся, как от осторожного прикосновения иглы к позвоночнику.

Его не столько поразил голос незнакомца или его знания о нем, изгое своего рода, сколько тот факт, что при разговоре из-под капюшона не вылетали клубы пара. Как будто у этого призрака в красном плаще внутри стояла вечная мерзлота.

— Да, я ищу его, — понуро ответил иннеец.

Он жил в мире тысяч страшных легенд, миллиона примет, ни одна из которых не сулила ничего хорошего одинокому охотнику, и десятка твердых моральных заповедей, все из которых он успел нарушить, выпуская на волю замурованного заклятьями вербэра.

Существо в красном было выходцем из этого кошмарного мирка северного дикаря, что пошел против своей первобытной морали. Для изгоя все стало ясно. Он переступил черту, найден высшими силами и будет наказан. Разумеется, за ним прислали весьма информированного демона, который знает и имя, и даже личного врага Бобра.

— Я могу помочь тебе. — Красный человек приблизился и усмехнулся, глядя на полные ужаса глаза иннейца. — Чего можешь бояться ты — кто не устрашился выпустить в мир Древнее Заклятье? Даже Истинные Служители не могут близко подойти к могильникам, пока простой смертный не разорвет незримые оковы, пойдя против условностей и традиций!

— Я боюсь тебя, — честно сказал иннеец, скосив глаза.

Красный человек оставлял следы на снегу. Это хорошо! Значит, он сделан не только из морозного дыхания Вечной Бездны. О таких Бобр слышал, что с ними не договориться.

— Пустое, ты всего лишь опасаешься меня, потому что не можешь сразу сообразить, с чем имеешь дело. Страх и разумная опаска — разные вещи! Воин-Месть не ведает страха, потому что страх — порождение тех условностей, что отбрасывает смертный, становясь Воином-Местью!

— Зачем ты хочешь мне помочь? — спросил Бобр, начиная осваиваться в ситуации. С ним так давно никто не говорил…

— Положим, у таких, как я, тоже бывают друзья и враги, — усмехнулся красный человек. — Кен мой враг, а ты и твой вербэр — мои друзья. Все просто, изгой!

— Ты знаешь моего медведя? — поразился все же иннеец. В его понимании другом называют лишь знакомого, очень хорошо знакомого человека или зверя.

— Нет, но много слышал и думал о ему подобных. — Красный человек подошел еще ближе. — Ты сведешь нас вместе?