Дни изгнания - читать онлайн книгу. Автор: Катарина Керр cтр.№ 6

– Понятно. Что ж, он уехал, и нас это больше не волнует.

Когда Каллин вернулся домой, Родри сидел за почетным столом и пил в одиночестве. Он помахал сыну с улыбкой, делавшей его похожим на самого себя, впервые за эти дни.

– Вот ты где, парень. А я сижу и думаю, не отправиться ли нам завтра на охоту? Я сегодня съездил в лесной заповедник, и егерь сказал, у нас там есть парочка молодых оленей. Мы можем убить одного и помочь старому вожаку сохранить свое положение до следующей весны.

– С удовольствием, отец.

Каллин сделал знак пажу, и тот налил ему эля. Они заговорили про охоту, и он забыл о странных слухах – очень уж хорошо было сидеть вот так с отцом. На рассвете Каллин присоединился во дворе к отцу и псарю. Хорошо обученные собаки лежали смирно, хотя от волнения лупили хвостами по булыжникам. Когда люди сели верхом на коней, собаки вскочили, столпились вокруг псаря, и он поспешил вместе с ними вслед за всадниками. В свете разгорающегося дня охотники выехали из Аберуина и направились на север вдоль берега реки Гвин, которая вышла из берегов и покрылась белой пеной из-за весеннего паводка. Примерно через восемь миль они добрались до заповедника – небольшого леска, казавшегося особенно маленьким по сравнению с огромными охотничьими угодьями гвертбрета дальше на север, недалеко от Белглеафа. Они остановились, чтобы позавтракать и дать собакам отдых. В это время из леса вышел егерь Элбан, грубо сбитый человек с обветренной кожей, прочный, как корень дуба, и сел рядом с ними. Он был робким, как молодой олень, и потребовалось довольно много времени, чтобы вытянуть из него те немногие новости, которые у него имелись для гвербрета; он говорил что-то одно и надолго замолкал, прежде, чем сказать еще что-нибудь. Родри слушал его с удивительным терпением.

К тому времени, как они собрались двинуться дальше, Каллин, страстно любящий охоту, горел от нетерпения почти так же, как собаки. В это время года деревья едва зазеленели, и папоротники еще не выросли. Увертываясь от веток, они ехали верхом среди дубравы следом за псарем и его сворой. Борзые бежали то в одну сторону, то в другую, больше принюхиваясь к ветру, а не к земле, то вдруг резко останавливались и начинали лаять. Смеясь, Родри пришпоривал вслед коня, за ним ехал Каллин, стараясь держаться вровень с собаками, которые вдруг резко повернули и помчались в сторону реки.

Неожиданно лошадь Каллина споткнулась, и он приостановился, чтобы дать ей возможность обрести равновесие и успокоиться. Когда он вновь направился вслед за охотниками, они уже были далеко впереди. Он едва видел их между деревьями. Потом он услышал собачий лай, перешедший в испуганное повизгивание, и вопль егеря. Держа копье наготове, он резко пришпорил лошадь, отправив ее в опасный галоп, и вырвался на поляну, где увидел вепря. Его подняли случайно, и, взбешенный, он напал на свору. Собаки кинулись врассыпную, а егерь едва успел взобраться на дерево. Каллин понял, что ругается всеми известными ему проклятиями.

У них не было собак для охоты на вепря. Более того, у них не было копий на вепря с особо прочными древками.

Лошадь в ужасе вскидывала голову; огромный вонючий вепрь атаковал одну из собак. Каллин пришпорил лошадь, но в это время появился Родри. Он промчался между вепрем и собакой, ударив кабана копьем. Разъяренный зверь, оставив собаку, кинулся на Родри. Издав боевой клич, Каллин помчался к ним, а Родри уводил зверя все дальше.

Каллин уже понял, чего добивается отец – заставить медленного, неповоротливого вепря бежать вперед, истекая кровью, пока он окончательно не устанет, и тогда его можно будет спокойно добить. Однако по его рыку было ясно, что у вепря сейчас период гона и, значит, битва будет нешуточная.

Но они забыли про реку.

Когда Каллин почти догнал их, лес кончился, и они оказались на берегу реки. Родри, пытаясь повернуть своего коня, кричал Каллину, чтобы тот держался подальше.

Лошадь увидела приближающегося вепря, встала на дыбы, потом поскользнулась и упала. Родри легко выкатился из-под нее, в это время вепрь повернул – и кинулся в атаку.

– Отец! – Голос Каллина напоминал крик испуганного ребенка. – Отец!

Не сумев подняться на ноги, Родри дернулся в сторону и покатился прямо в реку. В слепой ярости вепрь кинулся следом за ним. Потом Каллин так и не мог вспомнить, когда же он успел спешиться и сорвать с себя кожаное охотничье снаряжение. Все, что он помнил – он уже в реке и плывет, в отчаянии мечется от берега к берегу, давая течению снести себя вниз по реке, и, наконец, в полном изнёможении, слышит крик Элбана.

– К берегу, мой господин! Я умоляю вас, плывите к берегу!

Из последних сил Каллин, борясь с течением, добрался до берега и ухватился за древко копья, протянутого Элбаном. Остатки сил ушли на то, чтобы выбраться на берег.

– Я его так и не увидел, – выдохнул Каллин.

– Я тоже, ваша светлость.

Каллин услышал этот почетный титул и почувствовал, что задыхается. Когда он поднял голову, то увидел, что по лицу егеря струятся слезы, и разрыдался сам. Слезы душили его. Подозрения, зависть, страхи – все позади, но он был готов провести год в аду, лишь бы вернулся отец.

– Клянусь всеми богами и их женами, – прошептал Саламандр, и лицо его было белым от ужаса. – Я и подумать не мог, что твой парень кинется спасать тебя.

– Не думал и я, иначе ни за что бы не согласился на этот безрассудный план. – Родри готов был ударить его. – Аберуин мог в один злосчастный день остаться без обоих гвертбретов! О, боги, неужели надо было делать этого проклятого вепря таким жутким? Я не представлял себе, что иллюзия может так вонять!

– Ты не понимаешь, брат мой. – Саламандр провел ладонью по своему потному лбу. – Этот вепрь – не моих рук дело. Он был настоящим – телесное, материальное, реальное и совершенно незапланированное совпадение!

Кровь отхлынула от лица Родри.

Он собирался как-нибудь особенно грязно выругаться, но в это время в их убежище, заросшую папоротниками канаву на другом берегу реки, вползла Джилл.

– С ним все в порядке, – прошептала она. – С ним егерь и псарь, и все собаки там. Лошади успокоились, и они, без сомнения, скоро отправятся домой. Нам лучше выбираться отсюда, пока все твои воины не заявились сюда в поисках твоего трупа.

– Они больше не мои.

– Да, это верно, и нам остается благодарить богов за то, что они теперь принадлежат твоему старшему, а не второму сыну. – Она повернулась к Саламандру. – Ты и твои идиотские, отвратительные, мерзкие и грязные «продуманные» планы!..

– Но ведь именно ты настаивала на том, чтобы было побольше свидетелей, и ты же согласилась с этим планом! Не брани меня, о властительница опасных сил, ведь не я привел на их путь этого вонючего вепря!

Джилл продолжала ворчать что-то себе под нос, но больше к этой теме не возвращалась.

Они полежали в канаве еще немного, дожидаясь, пока последние охотники уедут.