Выбор наместницы - читать онлайн книгу. Автор: Вера Школьникова cтр.№ 119

Энрисса уже мечтала о начале военных действий — воевать было бы легче, чем сражаться с пустыми слухами. Но воевать пока что было не с кем — Квейг не вернулся в Квэ-Эро, и никто не знал, где он. Очевидно, что герцог ищет союзников, но попробуй угадай, к кому из недовольных он отправится в первую очередь. Энрисса следила за Ивенной, но герцогиня словно и не замечала, что происходит нечто странное. В отсутствие супруга она вела все дела герцогства и сохраняла воистину северное спокойствие. Нельзя же наказать жену за дерзкие слова мужа, а кроме дерзких слов и побега обвинить герцога Квэ-Эро пока что было не в чем. Но как бы наместница хотела знать, откуда берутся эти глупые слухи! И ведь чем глупее слух, тем охотнее в него верят, и отнюдь не только простонародье. Она уже имела весьма напряженную беседу с напуганным и растерянным послом Кавдна, не понимающим, с чего это империя решила в одночасье перечеркнуть столетия добрососедства и начать войну. Посла удалось успокоить, призвав на помощь не столько здравый смысл, сколько женское очарование, но слухи не прекратились, более того, переползли с городских площадей и кабаков в дворцовые стены. Придворные мрачно перешептывались на приемах, дамы смотрели на кавалеров глубокомысленными взглядами с оттенком трагизма, словно знали, что неизбежно потеряют их уже завтра, в кровавой битве, и заранее готовились к глубокому трауру. Дурных примет и предзнаменований хватало с избытком — проснулись привидения, мирно дремавшие сотни лет, они шатались по коридорам дворца и заунывно пророчили великие бедствия: кровь, мор, глад, повышение налогов и возвращение Восьмого в мощи его. Приведения избирательно показывались дамам, хотя последнее время некоторые мужчины, заметно смущаясь, признавались, что тоже слышали что-то необычное. Но призраки были самыми невинными из всех зловещих знамений. А вот за пределами королевского дворца и столицы творились и вовсе чудовищные вещи: кровавый дождь поливал поля, рождались собаки с двумя головами, и обе головы тут же начинали предрекать конец света, а потом загрызали друг друга насмерть, вода в Сантре для разнообразия окрасилась не в красный, а в черный цвет, что, впрочем, оказалось еще хуже, чем кровь с неба. Мол, если кровь предрекает войну, то черный цвет Келиана в воде означает неминуемую смерть всего живого. Если в следующем донесении из провинций доложат, что какой-нибудь жрец родил Ареда из бедра, Энрисса не удивится.

Наместница смертельно устала. Она недоумевала, почему люди так странно устроены — чем благополучнее и сытнее их жизнь, тем с большим удовольствием они выдумывают себе страхи и пугаются своим же выдумкам. Ей вполне хватало реальных опасений. Она хотела знать, куда подевался герцог Квэ-Эро. Прознатчики во всех провинциях занимались только одним — поиском упрямого южанина, но тот словно под землю провалился, или, что скорее, учитывая любовь рода Эльотоно к морю, под воду ушел. Энрисса готовилась к самому худшему, недаром она попросила графа Инхор пока что остаться во дворце, несмотря на видимое неудовольствие Тейвора. Возмутиться он не посмел, но не скрывал обиды: не доверяет, наместница, держит при себе опытного генерала на случай восстания. Она не стала объяснять племяннику, что действительно не доверяет, но не ему, а генералу Айрэ. Хотя наместница и не стала наказывать виновных, для нее не осталось секретом, каким образом герцог Квэ-Эро выбрался из дворца. Мальчика она пока что решила оставить в Инхоре, предполагая, что Квейг теперь сочтет это убежище не таким уже и надежным, и приедет за племянником. Сейчас не время решать судьбу маленького герцога, хотя для себя наместница ее давно уже решила. Она вздохнула — этот мальчишка успел испортить ей крови больше, чем его покойный батюшка. А ведь она его еще даже в глаза не видела! Что же это за род такой проклятый? Для блага империи будет только лучше, если Леар Аэллин станет последним герцогом Суэрсен из своего рода. И убивать его для этого вовсе не обязательно. Хранители обычно не заводили семьи, а стать герцогом может только законный сын, если, конечно, отец не признает бастарда после того, как женится на его матери. Вот и получится, что следующего герцога придется искать из кровных родичей, и Энрисса позаботится, чтобы этот родич оказался из другой ветви. А пока что она отправила в Суэрсен представителя Короны, с единственной целью — не позволить оставшемуся без лорда герцогству выступить на стороне Квейга в случае мятежа. Сейчас она уже не хотела от Суэрсена ни денег, ни покорности — только невмешательства. Королевский управляющий — временная мера, в будущем Энрисса рассчитывала поставить на это место кого-нибудь из родичей маленького герцога, пусть не самого близкого, но влиятельного, способного держать в узде остальную родню.

Герцог Квэ-Эро вот уже третий день был гостем герцога Ойстахэ, и пребывание в гостях затягивалось. Точнее, затягивалось бесцельное пребывание в гостях. Лорд Алестар радушно встретил Квейга, посетовал, что его старшего сына и наследника, с которым герцог Квэ-Эро вместе воевал, сейчас нет в замке, предложил свое гостеприимство на сколь угодно долгий срок, но так и не нашел времени для серьезного разговора. Квейг не обманывался внешним радушием — старый лис неторопливо просчитывал все варианты, чтобы не упустить возможную выгоду, но и не рисковать своей роскошной черно-бурой шкуркой. Недаром Квейг откладывал этот визит напоследок, сначала объехав всех, кого мог назвать своими друзьями.

Неизвестно, входило ли это в планы наместницы, но вынужденные воевать вместе, как равные среди равных, молодые наследные лорды сдружились за три военных года. Не все, разумеется, стали ближайшими друзьями и названными братьями, но узнали друг друга ближе, чем старшее поколение. Так уж сложилось, что близкие отношения поддерживали прямые родичи по мужской линии: брат с братом, дядя с племянником, реже — кузены. Женщины в дворянских семьях выходили замуж в другие провинции, и их связь с родственниками исчерпывалась редкими письмами. Все графы и герцоги состояли друг с другом в той или иной степени родства, но не испытывали родственной привязанности, не иначе, как ее отбивали еще в детстве, обязательным заучиванием многостраничной родословной. Теперь же Квейг лично был знаком либо с правителем каждой провинции, либо с его наследником, а они, в свою очередь, знали его. Не каждого из них герцог мог назвать своим близким другом, но со всеми разделял общие воспоминания, а врагами за время службы он обзавестись не успел. И сейчас герцог объездил пол-империи, навещая своих друзей, прося их помощи и поддержки, для каждого находя убедительную причину поддержать восстание. Герцог Ойстахэ не был его другом, Квейг вообще сомневался, что люди из рода Уннэр способны на искреннюю дружбу, но на его землях пересекались основные имперские тракты, через герцогство Ойстахэ наместница будет переправлять своих солдат усмирять мятежников. Квейг не надеялся получить поддержку осторожного герцога, он лишь хотел убедить его не вмешиваться, не выступать на стороне Короны, если не помогать — то хотя бы не мешать. Вся беда заключалась в том, что Квейгу нечего было предложить взамен, а лорд Алестар, как и всякий уважающий себя Уннэр, не занимался благотворительностью, особенно в государственных размерах. Квейг мог разве что пообещать снизить торговую пошлину, но этого вряд ли будет достаточно, да и потом, он не хотел разорять свои земли, а герцогу Ойстахэ даже не надо класть палец в рот, чтобы тот отхватил руку — достаточно просто этот палец показать. Поэтому он приехал сюда чуть ли не в последнюю очередь — если Алестар будет знать, что на стороне Квейга собралась реальная сила — поостережется связываться. Должен понимать — даже если наместница и сильнее, мятежники окажутся ближе, и он может не успеть получить вознаграждение за свою верность короне. Но три дня прошли, а герцог Ойстахэ все еще пребывал в раздумьях, и Квейг начинал нервничать. Разговор состоялся на пятый день, под вечер, когда Квейгу уже с трудом поддерживал вежливую беседу ни о чем за обеденным столом. Вечером герцог пригласил своего гостя в кабинет: