Выбор наместницы - читать онлайн книгу. Автор: Вера Школьникова cтр.№ 118

— Доволен?

— Нет, но что еще оставалось делать?

— Молчать!

Квейг понял это как приказ, и тут же замолчал, выжидающе глядя на своего бывшего командира. Он чувствовал себя провинившимся лейтенантом, загулявшим в кабаке и проспавшим утренний подъем по тревоге.

— Да не сейчас молчать, а тогда! Сейчас-то чего? Ты уже все сказал, что мог!

Герцог виновато опустил голову — выйдя из душного зала, он и сам понял, что повел себя как мальчишка. Последний раз такое с ним было в десять лет, когда старшая сестра, раздразнив, заставила его побежать за ней следом, и весьма удачно растянулась на каменных плитах как раз под ноги отцу, разбив нос в кровь. Виноватым, разумеется, оказался Квейг, никто и слушать не стал, что она «первая начала». Вот и сейчас бесполезно объяснять, что наместница «первая начала» — надо было держать себя в руках. А теперь… поркой дело не ограничится.

— Мне нужно уехать из Сурема.

— Наместница приказала ждать!

— Она арестует меня этим же вечером.

— И вполне заслуженно!

— И опеки мне не видать. Возвращаемся к тому, с чего начали. Я не могу оставить Леара в Суреме.

— Еще вчера ты мог оставить его в Инхоре.

Квейг вздохнул — не начинать же разговор сначала. Да, мог. Но не согласился, слишком уж противным оказалось ощущение, что заперли в клетку и любезно подгоняют к единственному узкому выходу. А выход ведет в другую клетку, побольше. И так до бесконечности, стоит лишь уступить один раз. На какой-то миг он забыл, что важнее всего безопасность Леара, а почувствовал себя дуэлянтом, прибывшим на место дуэли, когда секундант в последний раз предлагает сторонам примириться. А признаваться, что уперся рогом из гордыни — стыдно.

— Вчера — было вчера. А сегодня я не могу терять время. Она ведь первым делом примется за Ивенну.

— Если ты сейчас уедешь — это открытый мятеж.

— Мне больше ничего не остается, теперь, мой генерал. Я или трусливый лжец, или мятежник. Мальчик пока что в безопасности — наместница ведь «не знает» где он, значит, и увезти не может. Если все уладится — то я заберу Леара в Квэ-Эро, а если нет — то так или иначе он окажется в Суреме.

— Тебе что, кроме мальчишки нечего терять? Квейг, что с тобой происходит? Ты ведь до сих пор не знаешь, кто убил Иннуона!

— Боюсь, что теперь знаю.

— Квейг, наместница, даже теперь, не хочет войны. Я ведь говорил с ней. Она все понимает, твои подозрения обоснованы — но когда нет доказательств ни вины, ни невиновности, не лучше ли для всех исходить из второго?

— Я не могу! Не могу! — Со стоном выкрикнул Квейг, — Все, что она делает — признание вины! Зачем ей мальчик?

— Да хоть чтобы обменять на книгу!

— Да я отдал бы ей эту книгу хоть сегодня! Но она боится! Она никому не верит! Страх толкает ее на подлость, страх толкнул и на убийство.

— А мальчишка, укравший яблоко на рынке, вчера в подворотне зарезал троих подгулявших матросов. Не путай причину со следствием. И бандит, и вор заботились о своем пропитании, но убийца из них только один. Останься во дворце, Квейг. Не торопись. И потом — тебя приказали не выпускать. Не станешь же ты пробиваться с боем.

— Стану, если придется. Но я надеялся на вашу помощь. — Квейг поднял взгляд на генерала.

Ланлосс с трудом сдержал желание отвесить наглому юнцу оплеуху. Даже странно — он уже забыл, когда последний раз так выходил из себя. Надеялся на помощь! И это после того, как Ланлосс предупредил, что не станет вмешиваться, после того, как объяснил, что Квейг должен подчиниться воле наместницы. Но если не вывести его из дворца — будет бойня. Скорее всего, упрямец погибнет прямо здесь, будь у него даже шесть рук вместо двух и в каждой по мечу — от всей дворцовой гвардии разом не отобьешься. Генерал Айрэ всегда умел быстро принимать трудные решения: если Квейга убьют здесь и сейчас — уже ничего нельзя будет исправить. Пусть лучше уедет из столицы, поостынет, тогда можно будет договориться. Да и наместница станет мягче, если придется иметь дело не с узником, а с герцогом, способным в любой момент поднять мятеж.

— Хорошо. Я выведу тебя из дворца. Но обещай, что не станешь торопиться.

Квейг кивнул — торопливость в его положении такая же непозволительная роскошь, как и медлительность. Он не станет ни спешить, ни медлить — все сделает в свой срок. И пусть будет, что будет. На этом разговор закончился, мужчины в молчании прошли по длинному пустому коридору, направляясь к казармам. Ланлосс рассчитывал найти там кого-нибудь из своих ветеранов: для старых солдат приказ обожаемого генерала даже спустя восемь лет после войны будет значит больше, чем приказ наместницы. Вывести Квейга из дворца его былой славы хватит, а дальше… что будет дальше, Ланлосс мог только гадать.

Мятеж, бунт, восстание — вот уже шесть сотен лет империя не ведала этих бедствий. Сами слова успели позабыться, а события стали даже не легендами — скупыми строчками в летописях. Вот уже шестьсот лет, как владетельные лорды соблюдали закон и подчинялись короне. Случалось разное — порой чересчур властолюбивая наместница засыпала вечером и не просыпалась утром, или упрямый герцог чувствовал недомогание после сытного обеда и вскорости оказывался в родовом склепе, но ни наместница, ни лорды не доводили дело до открытого противостояния. Слишком страшна была память о разгромленном мятеже герцога Луэрон, пожелавшего занять трон вместо своей дочери, вполне ожидаемо проявившей своеволие — недаром Клариссу Четвертую еще в детстве прозвали Гордой. Восемь лет сражений разорили половину империи: голод, болезни, разбой — набеги варваров доставляли меньше бедствий. Впрочем, варвары не замедлили пожаловать — после подавления восстания понадобилось тридцать лет, чтобы вернуть их в прежние границы. Воистину самая страшная война — война между родичами. В конце концов наместница победила, призвав на помощь магов Дейкар. Они залили ее родное герцогство потоками раскаленной лавы, выжигая все живое. После победы Луэрон пришлось заселять заново, позволив союзным варварам занять эти земли. Никто из лордов, как бы упрям и властолюбив он ни был, не желал подобной участи своим землям, и любая наместница семь раз бы задумалась, прежде чем использовать лекарство, что может оказаться хуже болезни.

Странная весть распространялась медленно, люди пожимали плечами и отказывались верить. Мятеж? Да с чего бы это? Вот уже восемь лет как закончилась война, налоги низки, а урожаи — обильны. И уж подавно не верили, чтобы мятеж поднял герцог Квэ-Эро! Да эти южане не станут драться, даже если им соли в вино насыпать! Разнежились под солнышком почище кошек. Но слухи продолжали расползаться по империи — мол, наместница решила всю власть себе забрать, словно ей и так мало, а тех лордов, что не согласны — убивает прямо в их замках, вон суэрсенского герцога с женой в собственной постели зарезали, а герцог Квэ-Эро — следующий. Наместнице не по нраву, что корабли торговым людям принадлежат, и десятину береговому братству платят, а не казне. И другие лорды недовольны — говорят, наместница хочет их дружины распустить, а вместо того всех мужчин, и горожан, и крестьян, обязать по семь лет в армии служить, а кто откажется — того на галеры к веслам прикуют, затем военачальник галеры и построил. А еще говорят, что война будет — с Кавдном, потому наместнице корабли и понадобились, а герцог отказался братство короне для войны отдавать. Столько лет с Кавдном мирно жили, торговали, зачем же кровь проливать? Не варвары ведь, в тех же богов верят. И генерал Айрэ о том же говорит, так ему велели из Инхора в Сурем вернуться и там под замком держат, чтобы он солдат воевать не отговорил.