Три дня без чародея - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Мерцалов cтр.№ 20

Упрям видел, как вытянулось лицо Невдогада. Скоритами летописи именовали народ, в давние времена сгинувший в колдовских войнах. Уже больше пятисот лет нигде в мире не видели ни одного живого скорита. А неживой вот уцелел.

— Тебя и… твоего друга я знаю, — продолжил упырь. — Соблюдения обычаев гостеприимства не жду, так что перейдем сразу к делу. Мне безразличны люди с их войнами и недолговечными свершениями, однако чародей Наум однажды оказал мне услугу, и я хочу возвратить должок. Думал подождать, но с вами, смертными, это неблагоразумно: еще лет тридцать, а то и меньше, и некому будет отвечать благодарностью.

Скорит подсел к рабочему столу и облокотился на него, положив ногу на ногу.

— Наум, должно быть, серьезно ранен, — заметил он, — раз уж тебе пришлось его спрятать. Хорошо спрятал, надо признать, даже я не могу его учуять, будто его и нет здесь совсем. Ну, это к делу не относится. Я хотел предупредить о том, что в Мире ночи кто-то собирает отряд для нападения на эту башню. Своим подданным я запретил вступать в подобные сговоры. Кроме моего личного уважения к Науму есть еще наш с ним Договор: упыри не трогают людей вне своих владений, пока люди не трогают упырей. Однако мне известно, что кое-кто из других народов откликнулся на приглашение. Нынче ночью у тебя тут нескучно будет.

— Кто стоит за всем этим? — спросил Упрям.

Скорит неопределенно махнул рукой:

— Не знаю, меня не волнуют мгновенные людские судьбы, я даже имена плохо запоминаю. Так что здесь ничего сообщить не могу.

— Что ж, и на том спасибо. Мы, впрочем, ждали чего-то подобного.

— Мое дело сообщить. Теперь долг уплачен, и, кроме Договора, меня с этой башней ничего не связывает.

— Благодарствуй, — Упрям не счел за труд поклониться. Упырь не ответил, но и вставать не спешил, будто ждал чего-то, глядя поверх голов. Потом перевел взгляд на ученика чародея. Потом на Невдогада. Потом — словно бы в глубь себя заглянул, пожал плечами и поднялся на ноги.

— Немало у вас гостей будет, — обронил он. — Наум в свое время многим хвосты прищемил.

— Да уж, спуску вредителям не давал, — с гордостью отозвался Упрям и поспешно добавил: — Не в обиду будь сказано.

— Какие обиды! — воскликнул Скорит. — Я никогда не обижаюсь на людей.

И снова он помолчал, не двигаясь.

— Мне пора.

— Прощай, — сказал Упрям.

— Я ухожу! — зачем-то пояснил упырь, делая шаг в сторону окна.

— Доброго пути, — пожелал Упрям.

— И ты больше ни о чем не спросишь?

— А на что ты ответишь? Постой, так тебе все-таки известно, чья злая воля хочет сгубить Наума?

— Нет, я о другом! — уже с заметной долей раздражения воскликнул Скорит. — Тебе что, не пришло в голову попросить меня остаться и помочь тебе?

— Нет, не пришло, — честно сознался Упрям.

— Ну? — не дождавшись продолжения, попытался подначить его упырь. — Ну?.. О небо Исподнего мира, парень, ты так недогадлив или так самоуверен? К твоему дому идут жуткие лесные чудовища, а ты не просишь о помощи! Почему?

— Не думаю, что вправе задерживать владыку упырей. Ты ведь правитель Тухлого Городища?

— Города Ночи! — сквозь зубы поправил Скорит.

— У нас называют так, — ответил Упрям. — Это ведь не близко, а существо ты занятое. Мне даже неловко, что ты потратил столько времени, пытаясь удивить меня тем, что мне и без того известно.

Скорит нахмурился, заподозрив, что над ним попросту издеваются.

— А про то, что среди этих чудищ будут нави, тебе тоже известно? — осведомился он.

— Из лесных жителей они первыми должны были откликнуться, — как само собой разумеющееся сказал Упрям, хотя внутри у него все похолодело: он до конца надеялся, что обойдется без них.

Нави! Сродни тем же оркам, только куда более злобные и опытные в чарах. Сами они твердят, что лешие — их непутевые дети, против чего последние возражают яростно, с пеной у рта. На самом деле и те и другие происходят от одного корня, только лесовики и чащобники сжились с деревьями, а нави — ни с чем и ни с кем, кроме гибельных болот, навеки оставив за собой дикую злобу и служение Тьме. Так, по крайней мере, говорили летописи волхвов.

Но откуда?! По всей Тверди нави если встречаются, то в самых глухих болотах, враждуют с чащобниками, и уже полвека никто не слышал, чтобы они трогали людей. Даже самые дремучие племена, не платящие дани, забывают про них. И вдруг — в самом Дивном!

Лукавит Скорит. Или просто не знает всего. Враг собрал навей и прочую страхолюдную братию задолго до сегодняшнего дня.

— Ах так? — рыкнул упырь. — Вот ты, значит, как? Ну ладно же… Я ухожу! Посмотрим, что скажет Наум о твоей неблагодарности — если, конечно, он выживет под твоей, с позволения сказать, «защитой».

Впрочем, даже после этих слов он весьма неспешно развернулся к окну. Ученик чародея собирался еще раз сказать «прощай», но в этот миг внизу зазвенели стекла, а двери загудели от страшных ударов.

Началось!

— Невдогад! — Времени на разговоры не оставалось, Упрям только махнул в сторону перил, ограждающих вход в чаровальню, чтобы напомнить юному соратнику о его обязанностях. А сам натянул заготовленную кольчугу, подхватил на руку щит и метнулся вниз по ступеням. На среднем жилье у него было подготовлено место — пустой ларь, приставленный к перилам. Отсюда он, притаившись, мог видеть и проход между помещениями, и часть нижнего жилья под всходом.

Башня наполнилась звоном, треском, лязгом, криками и грохотом. Стекла — надо было их повынимать, недешевые ведь, но поди все упомни, да и не успели бы. Ну чем они там трещат? Что раскалывают, что ломают? Видно же — никого нет, ну и двигай дальше!..

Что там быстрое, серое промелькнуло внизу, Упрям не разглядел, но тут из читальни вырвались сразу трое навей, забравшихся туда через окно.

Приземистые, ширококостные, неказистые, хотя довольно сильные и ловкие, они с равным успехом могли бы объявить себя родней и людям, и крысам (хотя вернее было бы сказать — в равной степени безуспешно, ибо ни одна земная тварь не была близка к ним в достаточной мере, чтобы по-настоящему опозориться прозванием родича нави, но вместе с тем при желании в них нетрудно было найти черты многих родов — как живых, так и нежити). В скупом свете, падающем из чаровальни, можно было разглядеть, что кожа у них бугристая, отдаленно напоминающая кожу леших, но больше сходная с гниющим болотным валежником. А запах от них исходил…

Одеждой и броней им служили длинные кожанки с нашитыми железными бляхами, в лапах они держали короткие кривые мечи, заостренные на конце, с полуторной заточкой.

Без рассуждений нави бросились к трем ближайшим дверям — к спальням чародея и его ученика и к одному из гостевых покоев.

В темноте или полумраке нави видят неплохо. По счастью, соображают при любом освещении одинаково скверно. Ни один не обратил внимания, что все три двери слегка приоткрыты…