Тараканьи бега - читать онлайн книгу. Автор: Федор Чешко cтр.№ 31

Чаще всего именно так это и бывает. Вдруг. Когда уже вроде как всё давно позади. Казалось бы, только что втихомолку и чуть ли не свысока сочувствовал Изверовской оробелости, а мигом позже сам… нет, не понял – понимал-то он это и раньше – а именно осознал, что вот если бы только самую чуть лишнюю они с Виктором Борисычем проканителились, или если бы «Вервольф» малость пораньше начал изгаляться с деструкторами, или если бы случилось еще хоть одно какое-нибудь из доброго полдесятка прочих возможных «если»… то…

Это было противно. И стыдно. Дрянной ознобливый пот по всему телу, колени словно бы обезкостели – пришлось цепляться за стену, пережидать миг-другой, а потом догонять остальных, едва ли не руками переставляя дрожащие ноги…

К счастью, на него не обращали внимания. Стеснённые нешаблонностью своих отношений Изверг и уполномоченный караван-командор сосредоточенно шарахались от уставного официоза к совершенно партикулярной фамильярности и обратно, долболомы были всецело поглощены Леночкой, Леночка – нежданным обилием ухажеров, а Виталий – ревностью и страхом перед высочайшей инспекцией.

* * *

В рубке оказалось празднично.

Мягкая желтизна беззаботного летнего предвечерья лилась из полускрытых обивкой стенных плафонов; аметистовыми, изумрудными, аквамариновыми огоньками мерцала-переливалась иллюминация мнемосхем на проснувшемся Главном Пульте; и Главный Экран тоже проснулся, сгинул, подменил себя чёрной бархатной пропастью, росным несметьем звёзд, и там, в этой пропасти, среди чистого этого несметья горел сотканный из радужной паутины рельефографа стремительный абрис полуптицы-полустрелы – дрейфующего спейсрейдера…

Практиканты, едва войдя, так и позастывали, таращась на всё это великолепие. Ответственный уполномоченный тоже явно опешил. Даже уполномоченские громилы отвлеклись от Лениного воротничка – кажется, оба служивых долболома, как и студенты, впервые видели активированный «человеческий» пульт.

– «Мотра» прощается со мной, Гарви, – тихонько сказал Изверов. – Какое бы решение ты ни привёз, нам с линкором пора прощаться.

Караван-командор Клоздгейт промямлил нечто малоразборчивое и старательно закашлялся. Затем достал платок и тщательно промокнул губы. А затем повернулся к практикантам:

– Ну, кто же будет демонстрировать вашу работу? Наверное, вы? – доброжелательный взгляд высокого гостя упёрся в Виталия. – Господин Белоножко, если не ошибаюсь? Староста и лучший студент?

– Лучший только на курсе, с вашего позволения, – уточнил объективный Виталий, щелкая каблуками.

– Именно это я и подразумевал, – слегка приподнял бровь Клоздгейт. – Ну, прошу за компьютер.

Виталий Белоножко опять щёлкнул каблуками, сделал лихое «кру-гом» (настолько лихое, что едва не потерял равновесие)…

– Учитесь, студиозы! – подал вдруг голос Изверг. – Господин караван-командор с предельной ответственностью подходит ко всему, даже к мелкому попутному поручению. Обратите внимание: я вот грешным делом позабыл вас ему представить, а господин караван-командор знает всех в лицо, знает, кто староста, кто лучший на курсе… Ответственность, обстоятельность, предусмотрительность… отсутствие небрежения мелочами – вот что привело господина Клоздгейта к командорским шевронам. Пример, подражанья достойный.

Чин-чин мельком взглянул на экс-Клозета. Тот пребывал в изрядном смущении – только что пол не ковырял носком полированного своего ботинка. Наверное, господину уполномоченному тоже показалось, что Изверговскому восхищению не достает какой-то малости. Ничтожной маленькой малости, без которой восхищение именно восхищением-то и не кажется.

Между тем Виталий угнездился перед чиф-компом. Дисплейный экран порос дебрями каталогов; курсор, для разнообразия прикинувшийся бабочкой, грациозно перепорхнул с ветки на ветку, и взорам зрителей предстала заставка студенческой курсовой. Ох, как она была хороша, эта заставка! На осенне-золотом фоне надпись, словно бы изваянная из гранита, сообщала на англосе, что программа-де разработана студентами имярек ради таких-то и таких-то целей да надобностей; а секунд через надцать золото с плавной неуловимостью преобразовывалось в бересту, гранит – в кружево, англос – в русский; и всё это под органный гул, наяривающий то «Зэ глори оф спэйс», то оранжированную под Баха калинку-малинку…

– ЗдОрово, – вякнул кто-то из Клоздгэйтовских громил, подобострастно косясь на Леночку.

Время шло. Орган наяривал. Надпись с размеренностью маятника качалась между двумя языками. Уши Виталия неотвратимо наливались багрянцем.

– Полагаю, на этом возможности вашей программы не исчерпываются? – осторожно спросил караван-командор.

Чинарёв закусил губу. Виктор Борисович издал чуть слышное, однако же смертельно ядовитое «гм». Даже на личике юной Халэпы начало проступать сомнение: а не происходит ли с программой чего-нибудь такого… этого… которое не того?

Лучший студент курса староста Белоножко затравленно оглянулся, и Чин понял, что спасать ситуацию придётся самому. Если, конечно, упомянутую ситуацию еще можно спасти.

– Господин караван-командор, разрешите обратиться! – Чинарёв еще ни малейшего представления не имел, какие-такие важные сведения будет докладывать в случае получения испрошенного разрешения. Впрочем, надрываться лихорадочными выдумками ему не пришлось. Караван-командор тоже не успел ни слова вымолвить – всех опередил Виктор Борисович.

– Одной из целей практики является приобретение студентами навыков работы в экстремальных условиях. Вот я и создаю эти самые экстремальные условия… по мере своих чахлых способностей.

Ответственный уполномоченный скользнул насмешливым взглядом по полыхающим ушам старосты практикантов, всем телом развернулся к живой легенде:

– А ты не меняешься, Виктор… Помнится, в старые времена подчиненные из твоих соотечественников втихомолку звали тебя… Как? Тираном?

– Извергом! – рявкнул Чин, вытягиваясь во-фрунт. – С позволения господина караван-командора, между собой мы зовем господина линкор-капитана Извергом.

Командорская усмешливость сгинула мигом и без следа; объёмистые губы уполномоченного сплющились этакими бутербродными колбасками:

– Милый юноша, кажется вас никто ни о чём не спрашивал, – совершенно по-Изверговски (по-удавьи то есть) процедил этот казавшийся прежде таким добродушным толстячок. – Но раз уж вы… в общем, извольте-ка заняться поиском и устранением дефекта, который господин линкор-капитан для вашей же пользы внёс в программу. А заодно поразмыслите на тему «бестактность по отношению к старшим по званию». И учтите: если в течение часа вы не доложите мне о полной работособности программы, я всерьёз задумаюсь, нужен ли Космотрансу такой программист, как вы.

У Чина хватило ума заслушать эту пространную обстоятельную выволочку, имея на лице выражение «естьтакточнобудетисполнено!»

– Приступайте, – буркнул Клоздгейт, и Белоножко торопливо освободил пользовательское кресло.